"Гудит мотор, мотор рокочет..."

"... Поклон лесов, поклон полей

Неси вождю, отважный летчик,

Ты к сердцу Родины своей!"

65 лет назад в СССР партия и правительство не экономили на авиационных приборах:

«Навстречу солнцу.

Путевые заметки.

Е. Рябчиков.

... 2 часа 50 минут. Двухмоторный комфортабельный «Л-1745» подрулил к перрону. Прожекторы вырывали из ночной тьмы очертания крылатой машины. Пассажиры поднялись по лесенке в кабину. В их распоряжении удобные мягкие кресла, буфет, библиотека, туалетная комната. Матовые плафоны освещали ковровые дорожки, на окнах желтые шелковые занавеси, над каждым креслом никелированный цилиндр вентилятора.

Дежурный по аэровокзалу пожелал нам счастливого пути. Самолет отрулил по бетонной дорожке на освещенный электрическими огнями ночной старт. Взревели моторы, и в 2 часа 55 минут, точно по расписанию, мы покинули землю...

... Через три минуты мы увидели звезды, отраженные гладью окских вод.
Рядом со штурманом, перед радиостанцией, сидел борт-радист Василий Полагутин. У радиста в полете нет ни минуты покоя, ни на секунду он не может отлучиться от своей станции. Полагутин передавал на землю то сведения о погоде на трассе, то сообщения о местонахождении самолета...

... В проходе пилотской кабины стоял рослый борт-механик Григорий Давыдкин. У него настороженное лицо чуткого, все время прислушивающегося человека. Однообразный гул моторов был для него приятной симфонией. Иногда, не довольствуясь слуховыми впечатлениями, Давыдкин выходил в пассажирскую кабину и поглядывал через окна на моторы.

Вернувшись на свое место, механик переключал какой-то рычажок, нажимал кнопку, проверял работу вентиляции и снова слушал, слушал...

На пилотских местах – в носовой части кабины сидели командир воздушного корабля капитан гражданской авиации Владимир Болдырев и второй пилот, капитан гражданской авиации Иосиф Булкин. Болдырев бросил взгляд на какой-то прибор и тотчас едва приметным движением штурвала изменил направление полета.

- Вас интересует наш корабль?- обратился к нам Болдырев.- Советую познакомиться с ним!

Передав на время штурвал второму пилоту, Владимир Иванович Болдырев поднялся со своего места и сказал нам:

- Самолет наш двухмоторный, целиком отечественного производства. Полетный вес его значительно более десяти тонн. Это настоящий воздушный корабль. Вас удивляет большое количество приборов? Приборы очень облегчают жизнь летчиков. За границей авиационные компании делают «бизнес» и потому уменьшают на самолетах количество дорогостоящих приборов. У нас же партия и правительство постоянно заботятся о летчиках, создают для нас совершенно исключительные условия. Летчик не устает. Значит, он более внимателен, бдителен, а это гарантия безопасности полета.

Болдырев помолчал, не то собираясь с мыслями, не то прислушиваясь к работе моторов...»

("Огонек", 1950, № 41 (8, октябрь), с. 4-6).