"Погляди: сомкнулась воедино, выросла стеной перед врагом..."

"... Александра Невского дружина

в светлом облаченьи боевом".

60 лет назад невозможно было спокойно проехать на машине "Волга" по проспекту Ленина в Кишиневе:

"По-нашему, по-рабочему

Кишинев, 29 сентября. (По телеф. от соб. корр.). Вместе со всем советским народом трудящиеся Молдавии единодушно одобряют мирную политику Советского правительства, полностью разделяют предложения Н. С. Хрущева, направленные на разрядку международной напряженности, на упрочение мира.

На проспекте Ленина в Кишиневе у автомашины "Волга", в которой был включен радиоприемник, собралась большая толпа людей.

— Товарищ Хрущев отчитывается перед народом,— заметила пожилая женщина, когда к ней обратились с вопросом, что тут происходит.

— Все рассказывает, как было, всю правду режет,— добавил человек в спецовке,— по-нашему, по-рабочему".

("Известия", 1959, № 232 (30, сентябрь), с. 2).

"Песня мирная звучит о цветущей весне..."

"...Всем народам говорит -

Не бывать войне!"

60 лет назад в СССР хорошо выражали свои мысли не только украинские интеллигенты, но и звеньевые на сахарной свекле:

"Разум восторжествует

Киев, 29. (Корр."Правды"). С большим воодушевлением встретили трудящиеся

Украины весть об успешном завершении визита Н. С. Хрущева в США. Рабочие, колхозники, интеллигенция слушали по радио и с большим интересом читали сегодня в газетах речь главы Советского правительства на митинге трудящихся Москвы в Лужниках.

Повсюду идет живой обмен мнениями.

— Не хватает слов,—говорит бригадир слесарей завода "Красный экскаватор" Павел Егоров,— чтобы выразить нашу глубокую признательность Никите Сергеевичу за его неутомимую благородную деятельность. Поездка главы Советского правительства в Америку служит новым крупным вкладом в дело укрепления всеобщего мира. Правильно сказал Никита Сергеевич в Америке: не может быть устойчивости и спокойствия, пока две самые могущественные державы не в ладу между собой. Советский народ искренне стремится к миру.

Он нам нужен для созидательного труда, для строительства коммунизма.

Товарищ Хрущев выразил мнение всего народа, внеся предложения о всеобщем и полном разоружении.

В мире потеплело. И это вселяет в наши сердца новые надежды, укрепляет веру в торжество разума.

Хорошо выразил мысли украинской интеллигенции старейший писатель Петро Панч.

— Мы верим, что визит товарища Хрущева станет поворотным пунктом в борьбе за прочный и длительный мир. Прямыми и честными доводами, железной логикой фактов товарищ Хрущев раскрыл перед трудящимися мира неисчерпаемые возможности социалистической системы. Перед американским народом Советский Союз предстал как великое государство, отстаивающее благородное дело мира во всем мире.

В селе Лосятине живет дважды Герой Социалистического Труда Степанида Виштак. В нынешнем году ее звено получило по шестьсот центнеров сахарной свеклы с каждого гектара, более чем по тысяче центнеров зеленой массы кукурузы с гектара.

— Глубоко запали в душу советских людей слова Никиты Сергеевича на митинге в Москве,— заявляет С. Виштак.— Мы гордимся тем, что наша Родина идет во главе борьбы за мир и процветание человечества.

Сделан новый шаг к укреплению доверия и взаимопонимания между советским и американским народами. Хочется от чистого сердца поблагодарить нашего дорогого Никиту Сергеевича за его неустанный труд на благо мира, на благо всех простых людей. Мы знаем: дело мира восторжествует!"

("Правда", 1959, № 273 (30, сентябрь), с. 2).

"Справа - светлый простор..."

"...Слева - серый бугор. 

На бугре ликует базар.
Женский смех, разговоры
И веселые шпоры
Кривоногих, шумных мадьяр".

55 лет назад для жителей соцлагеря огромные опасности таил выезд на запад для посещения родственников:

"Шпион обезврежен     

Будапешт, 26. (ТАСС). Закончилось следствие по делу западногерманского шпиона Яноша Тофалви, сообщает агентство МТИ. В 1962 году он выезжал в Федеративную Республику Германию для посещения родственников. Во время пребывания там агенты федеративной разведки завербовали его для шпионажа против Венгерской Народной Республики. После возвращения на родину Тофалви поставлял доверенным лицам шпионские сведения. Во время обыска, проведенного у него на квартире, были обнаружены снаряжение, шпионские инструкции и револьвер. В ближайшее время дело будет передано Будапештскому военному трибуналу".

("Правда", 1964, № 271 (27, сентябрь), с. 5).

"Зорко гляди! Отчизну нашу храни..."

"...Чтоб солнце видели дети, сады зацвели весной! 

Дружной семьёй за мир мы встанем стеной!
Пусть жизнь всегда торжествует на нашей земле родной!"

40 лет назад в СССР и среди Кабановых попадались свои Дауды:

"Службу несут пограничники

На стыке двух океанов

Наш вертолет летит над чукотской тундрой, горбящейся невысокими кряжами. В многочисленных распадках искрятся на солнце тундровые речушки.

— Прямо по курсу — мыс Дежнева,— подсказывает пилот.

— А справа остров Ратманова.

Вертолет резко уходит от берега, и тундровый ландшафт сменяется спокойным зеркалом пролива.

Летим над местом, где почти полвека назад героический экипаж парохода "Челюскин" боролся с паковым льдом, остановившим и продвижение ледореза "Литке", спешившего на выручку челюскинцев. Здесь пролегали маршруты Героев Советского Союза — летчиков Маврикия Слепнева и Сигизмунда Леваневского,

прорывавшихся к лагерю Шмидта во льдах Чукотского моря. Суровый край покорялся долго и трудно...

Вертолет быстро снижается— внизу наш конечный пункт: остров Ратманова. Нас встречает заместитель начальника заставы по политчасти лейтенант Геннадий Карпизенков. Минуту бредем по "козырьку", как зовут ратмановцы островное плоскогорье. Но вот "козырек" обрывается. Вниз, к зданиям заставы, почти по отвесному склону ведут вырубленные в каменистой земле ступеньки. Но перед каверзным спуском пришлось посторониться. Навстречу поднимается пограничный наряд.

— Обратите внимание на рюкзаки,— говорит Карпизенков.—В каждом по 25 килограммов угля для обогревателей, расположенных вдоль дозорных троп.

Без всякого отдыха после тяжелого подъема воины в маскхалатах торопятся дальше и быстро скрываются меж скал.

— Парни у нас тренированные. Даже соревнования устраиваем — кто быстрее в полном боевом снаряжении и с грузом угля преодолеет подъем в 150 метров. Здесь, на острове, слабым не место.

Застава Ратманова... Самый северо-восточный форпост нашей страны. На ее территории стоит знаменитый столб с указателем расстояния до многих точек земного шара — Москвы, Северного полюса... На одном из указателей надпись — "США, Аляска —4,6 км". Это отсюда, от заставы. Там же, где проходит один из дозорных маршрутов, лишь узкая полоска —летом воды, зимой льда —отделяет от острова Крузенштерна, территории Соединенных Штатов.

Эта близость накладывает отпечаток на службу на заставе, увеличивает чувство ответственности за охрану вверенных родных рубежей.

—Сам я, когда получил назначение на эту заставу,—вспоминает лейтенант,—не скажу, что очень обрадовался. Каменистый пятачок, затерявшийся среди волн, продуваемый ветрами, с долгой и лютой зимой, скоротечным полярным летом. А ведь здесь не просто жить — служить надо. Но прибыл на остров, и мои опасения развеялись. Застава—крепкая, дружная семья. Ничто так не сближает людей, как преодоление общих трудностей. За время службы каждый узнает о соседе все, самое сокровенное. И письма вместе читаем, и планы на будущее обсуждаем, словом, становятся здесь вчерашние школьники не просто сослуживцами на год-два, а самыми близкими друзьями. А для пограничника это очень многое значит— ощущать рядом плечо верного друга.

Знакомимся с пограничниками. Рядовой Дауд Кабанов. Служит второй год. У ефрейтора Александра Бучкова тоже второй год службы. Полтора из них — на этом острове. Дауд родом из Адыгейской автономной области. Александр призывался из-под Новосибирска. Первый—сын колхозника, второй — рабочего.

До призыва в армию о службе пограничной знали лишь из книг и кинофильмов. А ныне оба отличники боевой и политической подготовки. Имеют благодарности за отличное несение службы. Примечательно: больше всего повторялась сейчас в нашем разговоре фраза: "Мы —ратмановцы". И в этих словах гордость за свою заставу, гордость за то, что им, молодым воинам, предоставлено почетное право охранять самые крайние рубежи Отчизны.

Они не очень любят говорить о трудностях, пограничники-ратмановцы. А ведь каждый выход на дозорную тропу таит в себе всегда неожиданное. Уходят на "козырек" при ясном солнце, а через час все плоскогорье затягивается густым, липким туманом. Или зимой, словно дождавшись своего часа, на многие сутки закрывает остров белая круговерть пурги. Но на заставе продолжается своя, обычная, по здешним меркам, расписанная по уставу жизнь, продолжается служба, независимо от капризов Арктики.

Достойно несут службу на дальних северных рубежах Страны Советов эти парни, одетые в серые солдатские шинели с буквами "ПВ" на погонах. Вернее, на острове их одевают лишь по торжественным дням. Более привычен здесь зимой маскхалат, а летом пятнистая куртка —"рабочая" » форма пограничника.

Комсомольская организация заставы прилагает много выдумки и изобретательности, чтобы воины могли хорошо после дежурства отдохнуть, чтобы меньше действовал психологический фактор отрыва от "Большой земли". Среди тех, кто пользуется особым уважением на заставе,— старшина Владимир Яценко, сержант Валерий Юров, секретарь комсомольской организации, ефрейтор Александр Осинцев, воин-отличник, военкор окружной газеты. Они запевалы многих интересных начинаний.

...Мы улетали, когда очередной наряд заступал на службу. Застывшие в строю с оружием в руках пограничники, посуровевшие, сосредоточенные лица. Чеканные слова боевого приказа раздаются над плацем:

—Приказываю выступить на охрану Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик.

И в ответ, как клятва, звучат слова:

—Есть выступить на охрану Государственной границы Союза Советских Социалистических Республик.

Вертолет взмывает вверх. И вот уже под нами посадочная площадка и маленькая фигурка лейтенанта Карпизенкова с зажатыми в руке сигнальными флажками. Вираж, и пилот берет курс на побережье. Во внезапно наплывшей дымке скрываются скалы Ратманова, острова на стыке двух океанов, где советские пограничники первыми встречают каждый новый мирный день над нашей страной.

Д. Власов,

редактор Анадырской студии телевидения".

("Известия", 1979, № 228 (28, сентябрь), с. 6).

"Мы коммунисты, мы всегда единой волей непреклонною..."

"...Под красным знаменем труда 

Идём бессмертною колонною".

55 лет назад в СССР оглушали чистых в делах и в помыслах грязные анекдоты о самом-самом в жизни дорогом:

"Я коммунист

Александр Люкин

Я и в делах

И в помыслах был чистым,

И совесть

Я не продал за пятак.

И только что

Я не был коммунистом.

Я думал: "Ладно,

Проживу и так".

И вот однажды

В узком переулке

Меня догнал

Коварный шепоток.

- Ты, брат, не коммунист? –

Шептали гулко.

- Не коммунист.

- Послушай-ка, браток…

И не забыть мне,

Как за поворотом,

В глухом углу,

Где никого кругом,

Я оглушен был

Грязным анекдотом

О самом, самом

В жизни дорогом.

Слова летели,

Подлые,

Со свистом,

Вонзались в грудь мне,

Сердце леденя.

Они адресовались коммунисту,

А попадали

Прямиком в меня.

Потом однажды

На волне короткой

Я слушал речь

Заморского дельца.

Он точно так же,

Всхрапывая глоткой,

Все изрыгал

Проклятья без конца.

И всем потоком

Ругани нечистой,

Во всем Россию-

Матушку виня,

Он точно так же

Целил в коммуниста

И точно так же

Попадал в меня.

Тогда я понял

В сотый раз, быть может:

Есть враг и мы,

А середины нет,

Что я и коммунист –

Одно и то же

Давно, давно,

Уже десятки лет.

г. Горький".

("Огонек", 1964, № 40 (27, сентябрь), с. 24).

"А потом нам пели песни Ли Дзе-тай, Лян-Лян, Мин-Ли..."

"...А потом мы пели вместе -

Подпевали, как могли".

60 лет назад обогащали друг друга важными правилами советские и китайские пионеры:

"Китайские ребята были храбрыми помощниками взрослых в трудные дни борьбы. Вы уже узнали об одном пионерском правиле того времени: "Не показывай дорогу врагам и предателям!".

Кроме этого, у китайских пионеров было еще четыре правила:

"Не носить почту врагов",

"Не говорить врагу, где спрятано продовольствие",

"Не брать сладостей у врагов",

"Не читать книг врагов".

Как видите, все это правила запрещающие: каждое начинается словом "нет". Эти пять правил так и назывались – "5 не".

("Пионер", 1959, № 9 (сентябрь), с. 3).

"Перестройка, перестройка, ай да перестроечка..."

"...И у нас теперь скрипит

Посильнее коечка!"

             

70 лет назад  стремилось представить себя в качестве поборников перестройки руководство "радиоголосов":

"Ох уж эти "радиоголоса"

"Неужели наша гласность распространяется и на радиостанцию "Свобода", которая после прекращения глушения открыто вмешивается в нашу жизнь?

А. Фомина.

г. Ленинград".

"Советский Союз заявил, что прекратил глушение западных "радиоголосов". Однако теперь на волну наводят различные помехи другие радиостанции.

А. Васильев.

г. Киев".

Как видим, столкнулись две противоположные точки зрения. Одна часть населения недовольна тем, что западные радиостанции стали беспрепятственно вещать на СССР, другая жалуется на якобы вновь создаваемые помехи.

Советский Союз — и об этом неоднократно заявлялось на самом высоком уровне — прекратил глушение радиопередач. Оно противоречило бы проводимой СССР политике большей открытости, подрывало бы провозглашенный нами принцип плюрализма взглядов.

Новая ситуация основательно усложнила деятельность западных радиостанций. "Гласность обрушилась на нас, как лавина",— отметил недавно руководитель отдела исследований "Свободной Европы" в интервью агентству Рейтер. Ставка ныне делается не столько на характер информации, сколько на скорость ее передачи аудитории, злободневность и оперативность.

Осознавая непопулярность конфронтации, руководство "радиоголосов" стремится представить себя в качестве поборников перестройки. Хотя антикоммунизм не проповедуется открыто, его заменяют всякого рода эвфемизмами — "борьба за демократические идеалы", "улучшение социалистического строя". Действительные факты часто сопровождаются тенденциозным комментарием. Это ярко проявилось в связи о волнениями на национальной почве.

Ответом на новую тактику "радиоголосов" должны стать отнюдь не запретительные меры. Следует улучшать качество работы собственных средств массовой информации. Только таким путем мы придем к тому, что советскому журналисту будут всегда доверять больше, чем его западным коллегам.

С. Черемин".

("Правда", 1989, № 267 (24, сентябрь), с. 4).

"Все, что мы имеем и умеем, нам, счастливым, партией дано..."

"...Наша сила

        выкована ею.
Наше солнце
        ею зажжено".

60 лет назад советские люди  устремились в погоню за Америкой по производству сосисок:

"Н. С. Хрущев посетил мясозавод в городе Де-Мойн — столице штата Айова. Попробовав продукцию завода, Никита Сергеевич заметил, что хотя Советский Союз обогнал США в космических исследованиях, Америка все же пока идет впереди по производству сосисок. Но Советский Союз скоро догонит США и в этой области".

("Известия", 1959, № 227 (24, сентябрь), с. 2).

"Поздравляем свободную Венгрию, поздравляем народную власть…"

"…зоркий взгляд, молодую энергию,

размозживших змеиную пасть!"

70 лет назад в первых рядах народной демократии шагали работники государственных мясокомбинатов:

"Крушение преступных планов Даллеса — Тито — Райка

Газета "Сабад неп" о процессе Райка и его сообщников

Будапешт, 23 сентября. (ТАСС). Газета "Сабад неп" в передовой статье, озаглавленной "Ответ заводов и сел", пишет: несомненно, что после разгрома банды Райка венгерская народная демократия стала гораздо сильнее. Мы стали сильнее потому, что разоблачили и уничтожили "пятую колонну" империалистов в Венгрии. Мы стали сильнее потому, что враг стал слабее.

Венгерский народ в дни процесса провел подлинно народное голосование, которое было начато снизу, т. е. было организовано народными массами. Сотни тысяч людей в письмах и телеграммах, в своих речах на партийных собраниях и на митингах высказывают свое мнение и выносят свое решение о банде Ранка. Это народное голосование особенно ярко показывает, насколько велико поражение банды Райка, показывает полный крах планов Даллеса — Тито — Райка, об’единившихся в борьбе против независимости и свободы венгерского народа.

Банда Райка, продолжает газета, хотела разрушить Венгерскую партию трудящихся, готовилась к подлым убийствам вождей нашей партии и народа — товарищей Ракоши, Герэ, Фаркаш. Все члены нашей партии единодушно отвечают на это тем, что с еще большей любовью, еще теснее сплачиваются вокруг Матиаса Ракоши, вокруг руководства нашей партии.

Газета пишет, что венгерский трудовой народ в ответ на подлые действия райкистов и их хозяев с еще большей любовью обращает свои взоры к своему освободителю и другу — Советскому Союзу, с еще большей благодарностью думает о гениальном вожде всего прогрессивного человечества — И. В. Сталине, с еще большей инициативой трудится во имя процветания своей родины, во имя построения социализма.

В заключение газета пишет, что венгерский народ извлечет урок из дела Райка и усилит свою бдительность, еще теснее сплотится вокруг партии, еще решительнее будет бороться против врагов свободы и демократии.

Трудящиеся государственного завода "Контакт" пишут в редакцию газеты "Непсава": "Из процесса Ранка и его сообщников становится ясно, что это —не люди, введенные в заблуждение, а преступники, которые сознательно хотели свести на-нет успехи государства трудящихся. В знак своей преданности партии и ее вождю Матиасу Ракоши мы присоединяемся к призыву трудящихся завода "Хофнер" и обязуемся выполнить трехлетний план к 17 декабря".

Работники государственного мясокомбината в своем письме выражают возмущение подлыми предательскими действиями банды Райка и требуют сурового наказания для всех изменников родины".

("Известия", 1949, № 226 (24, сентябрь), с. 4).

"Делал Тито все шито-крыто…"

"… рассчитал – близка уже цель;

вдруг вся краска на маске смыта,

наглых мечтаний развеян хмель".

70 лет назад гневный шум проходит по залу, где в публике сидели представители заводов, деревень, венгерской интеллигенции:

"Суд народа

От специального корреспондента "Правды"

Будапештские журналисты рассказали мне сегодня интересный случай.

Утром, когда государственный прокурор Дьюла Алапи, выступающий обвинителем на процессе Райка и его сообщников, направлялся к зданию, где происходит суд, пожилая женщина остановила его на перекрестке и вручила ему письмо. В письме говорилось, что муж этой женщины погиб в дни первой мировой войны, а два сына-антифашиста были замучены в концентрационном лагере. Женщина писала, что она с содроганием слушает по радио процесс заговорщиков, пытавшихся, по наущению американских империалистов и югославских фашистов, развязать новую войну, призвать в Венгрию югославские войска, устроить кровавую баню для трудового народа. Как вдова солдата, погибшего на войне, и как мать двух сыновей, замученных фашистами, она умоляла прокурора потребовать для поджигателей новой войны такой казни, чтобы все, кто еще мечтает завоевать Венгрию и покорить свободный венгерский народ, отказались, пока не поздно, от своих дьявольских планов.

И когда сегодня государственный прокурор Дьюла Алапи поднялся для того, чтобы начать свою обвинительную речь, мне казалось, что перед ним лежит это простое письмо старой венгерской женщины, бесхитростно выразившей думы венгерского народа, его ненависть к отребью человечества, занимающего скамью подсудимых, чувство гнева и возмущения к тем. кто пытался ценою многих тысяч жертв столкнуть венгерский народ с пути социализма.

— Этот процесс имеет международное значение... На скамье подсудимых не только Райк и его непосредственные сообщники, но и их белградские и вашингтонские хозяева,— заявил прокурор. Да, это так. На позорной скамье подсудимых сидят не только бешеные фашистские псы, покушавшиеся на жизнь молодой цветущей народной республики, но и те, кто вскормил и вспоил их, кто спустил этих псов с цепи и натравливал их на венгерскую демократию, на мирный и трудовой народ.

Яркой и страстной была речь государственного прокурора. Советские читатели с  интересом прочтут этот поучительный политический документ в стенографической записи. Но мы хотим обратить особое внимание на одно место этой речи, значение которого выходит далеко за рамки дела предателя и шпиона Райка.

- Каковы были политические цели заговорщиков? – задает вопрос прокурор и тут же, подводя итоги всему судебному следствию, определяет: — Они хотели реставрировать в Венгрия капитализм, восстановить диктатуру помещиков, фабрикантов и банкиров...

На процессе выяснилось со всей очевидностью, что Райк, по поручению своих американских и югославских хозяев, стремился к тому, чтобы всеми мерами воспрепятствовать победе сил демократии и социализма над силами всемирной реакции. Зарубежные вдохновители заговора мечтали передать власть "правительству" во главе с Райком и Палфи с тем, чтобы реставрировать капитализм и ликвидировать все завоевания, достигнутые народной демократией.

Материалы процесса служат неопровержимым доказательством того, что именно эти черные замыслы реставрации проклятого народом фашистского режима и вдохновляли подсудимых на все те преступления, в которых они признались. Зарубежные организаторы заговора и их венгерские приказчики знали, как горячо привязан венгерский народ к своим демократическим завоеваниям, видели, как день ото дня укрепляется в Венгрии новое, народное правительство,

как растет материальное благополучие широких трудящихся масс, и как с каждым новым победным годом расцветает прочная и нерушимая любовь трудящихся Венгрии к своим освободителям — народам великого Советского Союза. Они знали, что весь венгерский народ готов стать грудью на защиту своей свободы, подлинной демократии, своих достижений в строительстве социализма.

Вот почему Ранкович, формируя силы путча, делал всю ставку на врагов венгерского народа — махровых реакционеров от правых социал-демократов до сторонников Ференца Надь и Миндсенти.

— Она мечтали создать правительство фашистского типа, которое должно было кровавым террором лишить трудящихся их социалистических завоеваний, - говорит прокурор.

Процесс показывает, что второй целью готовившегося заговора, говорит прокурор, было создание балканской колониальной империи Тито, которая могла бы стать форпостом реакции на Балканах. Ход судебного следствия наглядно показал, что в колониальной фашистской стране, в которую должна была превратиться Венгрия в результате путча, Югославия управляла бы армией и полицией, полностью диктовала Венгрии ее внешнюю политику, а вся венгерская промышленность работала бы на потребу Югославии.

 — Они стремились вырвать Венгрию из дружного строя народно-демократических стран и направить ее против вашего лучшего друга — великого Советского Союза,—резюмирует прокурор. И гневный шум проходит по залу, где в публике сидят представители заводов, деревень, венгерской интеллигенции.

Трудящиеся Венгрии поняли всю глубину страшной опасности, которая угрожала их родине. Следя за ходом процесса по радио и газетам, они из свидетельских показаний и признаний обвиняемых увидели, что фашистские путчисты, сидящие на скамье подсудимых, и их иностранные хозяева хотели реставрировать а стране фашистский режим, который1 сегодняшняя Венгрия вспоминает, как страшный кошмар. Вся страна клокочет от негодования, требуя сурового возмездия преступникам.

Сегодня я побывал к редакция самой крупной венгерский галеты "Сабад нэп". Я попросил показать мне, что пишут трудящиеся в газету и эти дни. Работники газеты положили на стол толстую кипу еще не распечатанных конвертов и предложили распечатать любой из них. Вот выдержки из писем, взятых на удачу из этой пачки.

Работница текстильной фабрики "Голдбергер", самой крупной в стране, прядильщица Кордаш Магда пишет:

"Следя за процессом, мы видим, какого крупного и злого врага разоблачила наша партия. В угоду этому подлецу Тито Райк хотел вернуть проклятое прошлое и снова посадить нам на шею фабрикантов, а крестьянам – графов и помещиков. Этих подлецов надо раздавить, как змей. Никому не отдадим своей свободной республики, где жить хорошо и работать радостно".

А вот письмо из сельскохозяйственного кооператива деревни Надьсенаш. К нему приложено несколько листков, вкривь и вкось покрытых подписями крестьян.

"С ненавистью и отвращением узнали мы из газет о подлой деятельности Райка, его помощников по кровавым делам и их отвратительных хозяев. В новой Венгрии мы узнали настоящую жизнь, получили землю и теперь вот учимся работать сообща. Они хотели устроить всему народу кровавую баню и вырвать у нас то, что дал социализм. Нужно всех этих псов так наказать, чтобы страшно стало их хозяевам за границей. Пусть там знают, что в Венгрии не любят шутить с теми, кто с ножом лезет в их мирный дом".

Все слои населения Венгрии возмущены кровавыми преступлениями банды Райка. Среди писем, прочтенных нами, оказалось письмо солдата Санто Иштван из города Мако. Он заканчивает свое письмо: "Смерть предателям, вечный позор их иностранным хозяевам!".

Произнося свою обличительную речь, государственный прокурор с полным правом говорил от имени всего венгерского народа:

—Против бешеных собак можно защищаться только одним способом: уничтожить их. Пусть народный суд, вынося приговор, осознает, что его важнейшая обязанность — защищать народ от "пятой колонны", состоящей на службе империалистов. Интересы народа требуют вынесения для всех подсудимых самого строгого и предусмотренного законом приговора.

Мне думается, что и мать двух замученных фашистами детей, подавшая прокурору свое гневное письмо, и вся трудящаяся Венгрия, которая сейчас, прильнув к радиоприемникам в домах и на улицах, слушает трансляцию радиозаписи речи прокурора, целиком присоединится к этим его словам.

Б. Полевой.

г. Будапешт".

("Правда", 1949, № 265 (22, сентябрь), с. 2).

"Гнездо змеиное раскрыто…"

"…Смотрите, кто ютился в нем:

Ранкович, Райк и Черчилль с Тито

Переплелись в клубке одном.

Заокеанская порода

Гадюк из грязных, темных нор,

Суд беспощадный, суд народа

Вершит над вами приговор!"

70 лет назад советские читатели любили, когда откликались на злобу дня маститые литераторы:

"О сребрениках

На процессе Райка (или, вернее, Райха) и его сообщников один из подсудимых— Бранков заявил следующее:

— Ранкович дал указание использовать угрозы, запугивание людей разоблачением их преступлений. Это, понятно, относилось к тем, кто был связан с венгерской тайной полицией, гестапо, английской и американской разведками. Эти люди становились самыми лучшими нашими агентами. Их мы легко держали в своих руках. Ранкович, давая эти указания, не скрывал, что это— гестаповские методы, и даже подчеркивал, что из опыта гестапо нужно многое перенять. Я думаю, что по отношению к Ранковичу и Тито американцы также применили эти методы. Мне кажется, что американцы имеют в своих руках документы, компрометирующие Тито и Ранковича в их старых связях с полицией, и, пользуясь этим, держат их в руках.

Что ж! Зловещей фашистской гадине Бранкову и книги в руки. Уж он ли не специалист в этих делах!

Спасая свою грязную шкуру, он поспешил "засыпать" своих хозяев — Тито и его лейб-палача Ранковича.

Таким образом поставлена точка над i.

Тито оказывается самым обыкновенным, старым полицейским агентом, говоря научно,— "шпикус вульгарис".

В свете будапештского процесса югославский "фюрер" предстал перед грозным судом истории без мундира и без штанов, так сказать, "о натюрель", с несмываемым клеймом на лбу: "Иуда".

Зрелище, надо признаться, омерзительное.

Но люди уже такие зрелища видели! Иудушка Искариотский, Иудушка Троцкий, Иудушка Квислинг...

Каждый, конечно, в своем роде, но каждый понемножку шпик, каждый не чист

на руку и каждый продажен до мозга костей.

Будапештский процесс—это поистине бенефис Иудушки Тито.

Можно себе представить, как рвут и мечут его хозяева с Уолл-стрита, какой глубокий траур воцарился в доме старого пройдохи Уинстона Черчилля и его многообещающего малютки Рандольфа.

А счастье было так возможно, так близко. Соблазнительная картина: балканская федерация и во главе вышеупомянутой федерации— матерый шпик Тито, платный агент американского и английского капитала. Никаких бы денег не пожалели! И вот сорвалось. Сорвалось на самом интересном месте. А ведь как все складно начиналось…

"В 1941, 1942, 1943 годах Тито вел переговоры с немцами, соглашаясь прекратить борьбу против них в том случае,  если ему разрешат создать в Югославии свое правительство"...

Не получилось. Советская Армия освободила народы Югославии, и Иуда-Тито вынужден был переменить тактику.

Надо было видеть, как он юлил, финтил, как он вилял хвостом перед победоносным Советским Союзом! А за пазухой держал нож.

"Я сам лично убедился,—говорит подсудимый Тибор Сеньи, шпион, сионист, троцкист,—и слышал об этом от Ференца Ваги, что в 1944 году между Тито и Даллесом уже имелась тайная связь и шли переговоры о координации деятельности на послевоенный период, целью чего была организация подрывной группы Тито, направленной против Советского Союза".

Какой же план был у Иудушки Тито для Венгрии?

А очень простой план:

Возвращение заводов, шахт и банков капиталистам, земли —помещикам, террор в отношении трудящихся, то-есть полная реставрация капитализма.

Программа широкая, что и говорить! И влетела она, повидимому, джентльменам с Уолл-стрита в копеечку,—тут уж, конечно, не тридцать сребреников, а куда больше!

Кстати —о сребрениках. Вот всюду капиталисты занимаются разными валютными реформами —девальвациями, деноминациями и так далее. Не пора ли перевести всю англо-американскую валюту, фунты и доллары, в сребреники? Специально для расплаты –с иудами, находящимися у них на штатной и разовой работе?

Впрочем, вряд ли это поможет. С каждым годом все трудное и труднее становится работать иудам. Горят, проваливаются один за другим.

Разоблачен перед всем миром, провалился и "всебалканскпй фюрер" Иуда-Тито.

Валентин Катаев".

("Известия", 1949, № 223 (21, сентябрь), с. 3).