"Хер погнулся, дуб сломался, гром гремит в сыром бору...

"... И ворона Карла Маркса
Поминает не к добру".

45 лет назад советские трудящиеся с удовлетворением узнали, что скрутить братских чехословацких руководителей  удалось довольно быстро:
"Комсомольцы и молодежь листопрокатного цеха № 5 с удовлетворением узнали о том, что переговоры, состоявшиеся между руководителями партии и правительства ЧССР и нашей страны, проходили в обстановке взаимопонимания, что в результате переговоров намечены меры по быстрейшему урегулированию сложившейся в ЧССР обстановки. Из опубликованного после переговоров коммюнике видно, что чехословацкие руководители намерены отстаивать и укреплять социалистический строй в своей стране. Их позиция в переговорах вселяет уверенность, что руководство ЧССР проявит твердость в борьбе с врагами социализма.
Комсомольцы и молодежь нашего цеха вместе со всей молодежью Магнитки призывают комсомольцев Чехословакии сплотиться в едином строю со старшими товарищами — коммунистами и дать отпор контрреволюции и силам империализма.
Ю. Мурзаев, оператор ЛПЦ № 5".

"Подлецы, каких на свете не бывало никогда..."

"... Перед нами - в ярком свете
Пролетарского суда".

75 лет назад открылось то, что палачи советского народа скрывали даже на суде:
"Фашистские наймиты, троцкистско-бухаринские, проституированные до конца, негодяи, не брезговали никакими средствами в своей подлой, изменнической, преступной деятельности. "Они, - как сказал т. Вышинский в своей обвинительной речи, - продавали родину, торговали военными тайнами ее обороны, они были шпионами, диверсантами, вредителями, убийцами, ворами…"
Пойманные и разоблаченные советской разведкой, уличенные в вопиющих преступлениях, они всячески изворачивались на суде, пытаясь скрыть от советского народа, от трудящихся всего мира гнусные методы своей диверсионной, вредительской работы.
Лазутчик фашистской разведки Чернов, пробравшийся в органы Наркомзема, вынужден был признать, что немецкая разведка особенно настаивала на организации вредительства в области коневодства с тем, чтобы не дать лошадей для Красной Армии. Выполняя преступные задания и пытаясь вызвать озлобление колхозников, Чернов составлял вредительские планы севооборотов, организовывал массовый падеж скота.
Матерый провокатор, шпион и диверсант Зеленский, орудовавший в кооперации, под давлением неопровержимых улик вынужден был признать, что он и его сообщники уничтожали вагонами необходимейшие продукты питания, подбрасывали стекло и гвозди в такие продукты широкого потребления, как масло.
Факты говорят о том, что свора троцкистско-бухаринских псов и палачей не все рассказала суду.
Стремясь вызвать недовольство широких масс, агенты фашистских разведок, троцкистско-бухаринские бандиты вели диверсионно-вредительскую работу на предприятиях общественного питания. Особенно привлекали внимание врагов пищевые предприятия воинских частей. На этом важном участке обеспечения боевой подготовки и боеспособности РККА вредители и диверсанты всячески изощрялись в своих попытках подорвать военную мощь нашей великой родины.
В пищевых предприятиях некоторых воинских частей долгое время безнаказанно орудовали ставленники фашистских разведок.
В одном из гарнизонов Белорусского военного округа зимой 1937 года разновременно вспыхнули желудочно-кишечные заболевания: в Н-ской механизированной части, затем в кавалерийском полку и несколько позже в стрелковом полку. Этим фактам не было придано должного значения. Через некоторое время в тех же частях возобновились массовые заболевания. Разоблаченные на этот раз диверсанты, пробравшиеся в части под видом врачей и работников материального обеспечения, признались, что они с начала 1937 года отпускали на кухни заведомо негодные консервы, рыбу и мясо. Когда же распространялись заболевания, преступники разъясняли командованию частей, что это «результат плохой обработки продуктов поварским составом».
Приемы мерзкой деятельности фашистских вредителей и диверсантов весьма разнообразны. Диверсанты, работавшие врачами в одном из крупных гарнизонов Дальнего Востока, признались, что на мирное время они «решили ограничиться мероприятиями по созданию бактериальной и эпидемической угрозы, так как со стороны эти мероприятия не вызывают подозрения на диверсию и в то же время достаточно эффективны, ибо сами по себе вызывают вспышки эпидемических заболеваний».
Вредители не только умышленно создавали антисанитарные условия и отпускали на кухни заведомо негодные продукты. Они подбрасывали в пищу металлическую стружку, стекло, ядовитые грибы. В Н-ском гарнизоне на Украине при изготовлении колбасы для столовой начальствующего состава диверсантом была подсыпана в колбасный фарш мелкая металлическая стружка. В другом гарнизоне в картофельном пюре было обнаружено мелкобитое стекло.
В ряде случаев вредители и диверсанты применяли методы неправильного и длительного хранения готовой пищи и полуфабрикатов. Так, например, в Н-ском строительном батальоне в июле 1937 года было выдано для закладки в котел мясо, покрытое плесенью, кроме того, это же мясо в сваренном виде вредители продержали в теплом месте еще 22 часа. В результате, при выдаче мясо уже содержало в себе яд «птомаин».
В своей бешеной злобе против страны социализма враг идет на самые чудовищные преступления. Имели место факты, когда диверсанты и вредители подливали в готовую пищу керосин, уксусную эссенцию, сырую воду, пересаливали пищу в жаркие дни и на походах (в этих случаях вредители обычно объясняли заболевания тем, что красноармейцы «употребляют сырую воду из случайных источников»); применяли при лужении кухонной посуды повышенный процент свинца; заражали воду и кухонную посуду специально взращенными или импортированными бактериями. В Н-ском гарнизоне Белорусского военного округа враг, орудовавший в мастерских Военторга, систематически повышал процент свинца (до 45% вместо 0,75%) при лужении мелкой кухонной посуды для столовой начальствующего состава.
Лазутчики фашизма не останавливаются и перед прямым применением ядов для отравления пищи. Представители одного фашистского государства летом 1937 года завербовали агентов среди работников дегазационного отряда Осоавиахима и пищевых предприятий Н-ской части ленинградского гарнизона. Этим агентам была поставлена задача – организовать массовое отравление воеенослужащих. Заведующий кухней – фашистский агент – вызвал другого агента, работавшего в дегазационном отряде, и, под предлогом истребления насекомых, оставил его на ночь на кухне. За ночь «дегазатор» заразил котлы и посуду сильнодействующим ядом – щелочным соединением фтора, применявшимся в дегазационном отряде под невинным названием порошка «Тараканомор».
Пробравшийся в СССР агент одного граничащего с нашей страной фашистского государства связался с группой троцкистов, орудовавших в предприятиях Военторга на Дальнем Востоке. При их активной помощи он расставил в ряде столовых Военторга сеть диверсантов на должностях поваров, кладовщиков, кельнерш, заведующих и врачей. В ноябре 1937 года один из таких «поваров» отравил первое блюдо стрихнином, а другой подсыпал в котлеты мышьяк.
Славные чекисты своевременно настигли и разгромили эти осиные гнезда диверсий и вредительства" ("За рулем", 1938, №15-16, с. 20-21)

"Милый глаз с меня не сводит — покорён характером..."

"... Целый день за мною ходит,
Как прицеп за трактором".

50 лет назад в СССР страницы женских журналов пестрели психологическими этюдами:
"Попытайтесь и в своем поведении разобраться. Как сделала это Зинаида Владимирова из Хабаровска. «Характером, откровенно скажу, я не удалась. У кого – дом, у меня был содом. Ни за что ни про что лила на мужа ушаты грязи. Как терпел – не пойму. Однажды такое происшествие было. Пошел муж в мастерскую – у нас чайник прохудился. Вскоре и я туда зашла. Вижу, мастер с мужем хлопочут над чайником. Еще кто-то там был. Меня и дерни бес ляпнуть с бухты-барахты: «Небось, уже выпили?» Думала, муж задаст мне потом перцу, он же ни слова, пока сама не завела о том разговор. И как умно ответил! «В мастерской ты испортила настроение мастеру, мне и другим людям, теперь хочешь, чтобы дома я испортил настроение дочке и тебе?» Еще добавил: «Поучись сдержанности у нашей соседки Алексеевны...» Много было всего, пока дошло до меня, как надо на свете жить»". («Работница», 1963, № 8, с. 20).

"Мальчик-дебил смастерил арбалет..."

"... К старому деду пришел на совет.
Старче изрек: — Нажми на крючок...
К стенке прибит мудрец-старичок".

50 лет назад многим молодым советским семьям остро нужны были советы парторгов:
"Дружба, товарищество, взаимопомощь — славные традиции доменщиков. Борьба за каждого человека — это новая традиция, вытекающая из морального Кодекса строителя коммунизма. Душой в этом деле стали мастера доменных печей. Еще в 1952 году в коллектив второй бригады пришел работать 4-ым горновым Иван Шадрин. Вскоре стали поступать сигналы о том, что в молодой семье Шадриных не ладятся дела. Заработанные деньги тратил муж, тратила и жена без всякой договоренности между собой об очередности покупки вещей. Захотелось Ивану иметь приемник, он купил, а жена Раиса в слезы: нужна одежда детям и много других нужд. На этой почве начались скандалы и тогда Иван решил развестись с женой. Все эти обстоятельства встревожили коллектив третьей доменной печи. Паргрупорг т. Жарков и агитатор т. Хайбулов пошли на квартиру к Шадриным, выяснили все причины разлада в семье, дали добрые советы. Не раз потом мастер т. Жарков посещал семью Шадриных, а с женой Шадрина он часто разговаривал и в цехе, куда она была устроена на работу. Товарищеская забота и своевременная помощь не пропали даром, жизнь в семье Шадриных наладилась".

"Идёт молодой, наш друг постовой..."

"... Постой, пешеход,
Ведь здесь - переход,
Зачем ты рискуешь собой,
Зачем ты рискуешь собой?"

30 лет назад, в разгар андроповщины, под товарищеский суд можно было загреметь и за переход улицы на красный свет:
"В красном уголке центральной котельной теплофикационного хозяйства шло заседание товарищеского суда. Судили слесаря-ремонтника Богданова, побывавшего в медицинском вытрезвителе. Народу в зале собралось немного. Теплофикационное хозяйство УПЖКХ — служба сложная, разбросанная по всему городу. Трудно собрать всех вместе. Итак, судили слесаря-ремонтника...
Что же произошло с Богдановым? В одно из воскресений июля пошел отдавать деньги знакомым, а попал на семейное торжество. Выпил, а когда возвращался домой, работники милиции задержали его за переход улицы на красный сигнал светофора. История банальная. Еще до заседания, листая довольно объемную книгу протоколов и решений товарищеского суда теплофикационного хозяйства, я невольно обратила внимание на то, что обстоятельства совершенных правонарушений у многих «героев» просто на удивление похожи. Судите сами. Слесарь-сантехник Пермяков после субботника вместе с приятелем зашел в магазин, купили бутылку, выпили — и были задержаны милицией. Слесарь Заболоцкий зашел со своим приятелем в магазин после работы. Купили бутылку, выпили — и тоже были задержаны работниками милиции. Слесарь-сантехник Галимуллин, слесарь-ремонтник Шестаев, сварщик Диникаев, сантехники Чиньков, Нитко, Бузин, Косолапов и т. д. (список довольно длинный) в разные дни с разными приятелями прошли  по одному и тому же маршруту: с работы — в магазин за бутылкой — в медвытрезвитель. С начала нынешнего года 24 работника теплофикационного хозяйства проложили торную тропинку в медвытрезвители города. И Богданов уже не был «первопроходцем». Работает он в хозяйстве не так давно: всего два года. Квалификация невысокая — особого рвения к профессиональным знаниям новичок не проявил.
— Много раз предлагали Богданову учиться — он отказывался, — сказал на заседании товарищеского суда бригадир участка П. И. Проява. — А вот предложили выпить — отказаться не мог. В этом — весь его характер. А ведь молодой еще: тридцать лет. И здоровье неважное. О чем думает человек, как жить собирается?
Очень доброжелательно говорили о провинившемся начальник участка М. С. Стаханов и профорг Н. А. Киров. Это было похоже на отцовское увещевание: надо беречь здоровье, думать о будущем, расти  профессионально. Из шестнадцати человек, собравшихся на заседание суда, принять к Богданову меры предложили лишь четверо, причем трое — руководители участка. Из рабочих выступил лишь один шофер В. И. Захаров.
— Богданова знаю недавно, — сказал он. — Раза два-три обращался к нему за помощью — он ни разу не отказал. Думаю, он человек добрый, отзывчивый. Ясно, случай неприятный. Но он и сам понимает: не пятнадцать лет человеку. Предлагаю вынести ему общественный выговор".

"Руки ловкие у нас, зорок наш пытливый глаз..."

"... Мы будем первыми всегда!
Мы - резервы трудовые,
Мы - резервы молодые,
Не боимся мы труда! "

                    

Уже 65 лет назад в СССР лучшим способом сорвать работу была стопроцентная на неё явка:
"Обращение городского комитета партии и исполкома городского Совета депутатов трудящихся к населению Магнитогорска с призывом отработать по 40 часов на благоустройстве и озеленении города вызвало горячий отклик среди трудящихся нашего металлургического комбината.
26 августа на воскресник по благоустройству вышло более 250 человек отдела общежитий и заводоуправления. Люди явились после своей рабочей смены с единодушным желанием, благоустроить свой родной город. Первыми на воскресник вышли работники центральной гостиницы, во главе со своим директором т. Шмариным. Их встретил десятник дворового цеха тов. Комаров. Шумно и весело сотрудники гостиницы разобрали лопаты и кирки и направились на очистку и разрезку обочин центрального шоссе.
Не успел коллектив центральной гостиницы приняться за работу, как прибыла еще большая группа второго жилрайона. Десятник т. Комаров радостно приветствовал этот организованный коллектив.
— Подходите, получайте инструмент,— показал Комаров на будку, где хранились лопаты и кайла.
— Давай, Сергеев, выдавай. Для тебя это дело привычное, — смеясь сказал начальник жилрайона т. Лебедев, обращаясь к кладовщику Сергееву.
— Комаров, поскорее расстанавливай людей, а то — видишь...— торопил десятника прораб дворового цеха Оглушевич, показывая рукою по направлению шоссе, где с задорной плясовой «калинка-малинка моя» шли служащие заводоуправления, а за ними — сотрудники банно-прачечного хозяйства, стройгруппы, конторы УКХ и грузчики под руководством заместителя начальника отдела т. Лунина".

"Художник нам изобразил..." - 219

"Льется полночь в окно, льется песня с вином..."

"... И, десятую рюмку
Беря на прицел,
О веселой теплушке,
О пути боевом
Заместитель заведующего
Запел".

55 лет назад в СССР отсутствие скорого карьерного роста и задержка в должности заместителя руководителя приводили порой к личностным деформациям:
"Недельки три тому назад работники охраны завода задержали человека, поведение которого явно не внушало доверия.
— А ну, дыхни!—посоветовали субъекту со странным поведением.
Тот дыхнул. Диагноз охранника подтвердился: задержанный был «сильно выпимши».
У обладателя столь неприятного запаха водочного перегара оказался пропуск на имя Орла, заместителя директора 26-й столовой. В то время хмельной «зам» вез продукты для столовой.
Можно было бы не вспоминать эту непривлекательную картину. Тем более руководители ОРСа комбината серьезно наказали Орла за этот поступок. Можно было бы...
Но 19 августа лошадь подтащила к воротам проходной орсовскую телегу, на которой подозрительно сильно раскачивались две человеческие фигуры.
Один из «сильно выпимших» был коновозчик, а помутневшие глаза другого выдали Орла. Опять сам зам!
Есть серьезные опасения, что похождения Орла на этом не кончатся: ведь не пошло ему впрок одно наказание. Но есть и другая надежда, что на комбинате найдутся силы, которые одернут хмельного зама, приведут его в чувство".

"Пехота, матросы, пилоты, танкисты..."

"... Советское войско – большая семья.
И мы на границе, солдаты-чекисты,
Гордимся, что мы той семьи сыновья".


45 лет назад  советские пограничники широко открывали ворота СССР перед добрыми гостями со всего мира:
"…Мы вышли во двор. На пограничный КПП нас привезли из Выборга поздно вечером и сразу уложили спать. Теперь мы разглядываем дом, где провели ночь, и все, что вокруг него. Дом как дом. Два этажа современной постройки. Большая часть здания – штаб, казармы, ленинская комната, необходимые службы. Меньшая – удобные квартиры офицеров-пограничников…
Выяснется, что служба наших друзей из КПП и здешних таможенников действительно не совсем обычна. Тут проходит одна из оживленнейших международных автотрасс, по которой мчатся мощные автобусы, лихо проносятся легковые машины всех марок мира – от шикарных «мерседесов» до скромных «ситроенов». Едут туристы, деловые люди, делегации, едут из разных стран. «Ворота» в СССР стоят здесь на широком шоссе, а не в аэро- или морском порту, не на железной дороге, где самолеты, поезда, корабли с заморскими гостями прибывают строго по графику. Для автотуристов расписания быть не может. Вот и установлен для них своеобразный лимит времени – от десяти до десяти. В любую минуту, без всякого расписания, милости просим…
До советского шлагбаума – несколько шагов. Мы нетерпеливо поглядываем на часы, на нашего спутника майора Матненко, будто в его власти ускорить ход часовой стрелки. Майор – в прошлом сын артиллерийского полка, с которым прошел он все трудные дороги войны. У него отличная офицерская выправка, смуглое, обветренное лицо, проницательный взгляд, который удивительным образом уживается с ласковой, приветливой улыбкой. И весь он сама вежливость, обходительность, впрочем, как и любой его боец: служба обязыват встречать, провожать гостей…
В зал шумно ввалилась ватага девушек в красных шапочках, экстравагантных костюмах, мини-юбках, поднятых, на наш взгляд, до крайне критической линии. Это норвежские студентки. Они первым делом ринулись в бар – дегустировать «Столичную» и вернулись оттуда обремененные бутылками с той же «Столичной». «Где бы вы хотели побывать в Ленинграде?»- спросили мы одну из студенток. «В первоклассном русском ресторане с цыганами»,- не задумываясь, ответила она…
На легковой машине проследовала супружеская пара. Он инженер, она художница. Оба из Хельсинки. Мы спросили художницу, уже не раз побывавшую в Ленинграде: «Что вас больше всего поразило в этом городе?». Она на мгновение задумалась, потом весело рассмеялась и выпалила: «Очереди». И поспешила внести ясность: «Очереди в Эрмитаж… Очереди в кассу, где продают билеты на русский балет». («Огонёк», 1968, №35, с. 17-18).

"Я колхозным мастерам крикнул, как знакомый..."

"... - В помощь вам Лысенко сам,
А не "бог вам в помощь"!"

75 лет назад советское руководство любило, чтоб наука обслуживала добровольно, с охотой:
"Простой человек, вышедший из глубин народа, академик, проводящий большую часть своего времени не в кабинете, а непосредственно в поле, пытливо наблюдая и объясняя явления природы, Трофим Денисович Лысенко по-настоящему любим народами Советского Союза. Правительство наградило его за выдающиеся заслуги высшей наградой родины - орденом Ленина. Трудящиеся Новоукраинского избирательного округа послали его своим депутатом в Верховный Совет СССР, где на 1-й сессии Лысенко была оказана высокая честь - быть избранным заместителем председателя Совета Союза. На II с'езде колхозников-ударников великий Сталин бросил во время речи Трофима Денисовича такую замечательную реплику: «Браво, товарищ Лысенко, браво!» «Браво, товарищ Лысенко!» - говорит весь советский народ представителю той передовой науки, которая, по словам Сталина, «не отгораживается от народа, не держит себя вдали от народа, а готова служить народу, готова передать народу все завоевания науки, которая обслуживает народ не по принуждению, а добровольно, с охотой».

"Чумазые, откинув крышки люков, танкисты встали, словно на привал..."

"... И прямо в губы поседелый Жуков
Гвардейскую пехоту целовал".

45 лет назад социалистический строй в Чехословакии взял да и устоял:
"Вчера, как только стало известно содержание Заявления ТАСС, в цехах нашего комбината прошли многолюдные митинги трудящихся. Металлурги Магнитки в своих выступлениях единодушно осудили происки контрреволюционных сил, вступивших в сговор с внешними враждебными силами, направленные на свержение социалистического строя в братской Чехословакии.
В депо железнодорожного транспорта комбината состоялся митинг, на котором присутствовало 350 человек. Бригадир кузнечного отделения т. Базарушкин, участник Великой Отечественной войны, сказал:
— Мне довелось с оружием в руках участвовать в освобождении Чехословакии от немецко-фашистских захватчиков. Помню, как встречали своих освободителей чехи и словаки, и потому, что помню, — особо сознаю какая беда грозит чехословацкому народу. Реакция внутреняя , и внешняя перешла к прямым атакам на социалистический строй. Враги чехословацкого народа хотят отторгнуть эту, страну от социалистического лагеря. Не выйдет! Не для того мы проливали кровь, чтобы в Чехословакии снова пришли к власти капиталисты.
Более 700 человек собрались на митинг в основном механическом цехе. Фрезеровщик Саленков сказал:
— Мы в течение длительного времени наблюдали за событиями в Чехословакии, за происками империалистических сил Запада и реваншистов ФРГ. Мы считаем, что Советское правительство и союзные государства поступили правильно, откликнувшись на просьбу чехословацких партийных и государственных деятелей о помощи. Ввод войск — мера крайняя, но она необходима.
Такие митинги прошли вчера в доменном цехе, мартеновских цехах, в типографии ММК, прокатном производстве, на ТЭЦ, коксохимическом производстве, в цехах горного управления — по всему комбинату. Трудящиеся единодушно приняли резолюцию о полной поддержке политики Советского государства и братских социалистических стран, направленной на укрепление социалистического строя в Чехословакии, на укрепление мира в Европе.
Выступавшие мастер т. Салата, шлифовщик т. Запрудов, токарь т. Беляков и другие товарищи высказали от имени всех присутствующих одобрение действий Советского правительства и правительств Народной Республики Болгарии, Венгерской Народной Республики, Германской Демократической Республики и Польской Народной Республики, незамедлительно пришедших на помощь братскому чехословацкому народу в трудную минуту.
— Узы братства нерасторжимы! Происки врагов социалистического лагеря получат достойный отпор, — единодушно заявляют металлурги Магнитки".

"На невесте трое вместе женихаются спьяна..."

"... Я спокойно поглядела,
Моё дело - сторона".

55 лет назад советский народ отплясывал на комсомольско-молодёжных свадьбах:
"Вот три легковые машины подъезжают к Дому культуры. Счастливые, улыбающиеся молодожены Нина Таровина и Иван Бритько немного смущены и торжественным «тушем» и обилием цветов, поздравлениями друзей, подруг, старших товарищей.
—Хорошего парня отпускаем из интерната,— говорит председатель культурно-бытового совета Алексей Карташов. Товарищи по работе и общежитию давно подозревали, что подручный сварщика обжимного цеха Иван Бритько неравнодушен к вагоновожатой трамвайного цеха Нине Таровиной. И тогда Алексею Карташову пришла мысль устроить своему товарищу комсомольско-молодежную свадьбу.
Рассказал о своей идее товарищам. Поддержали их мысль и в комсомольских организациях цехов. Еще бы: о Нине и Иване ничего плохого не скажешь. Нина
Таровина сейчас одна из лучших вагоновожатых, работает безаварийно, ее поезд всегда в отличном состоянии. И Иван Бритько после окончания технического училища начал работать подручным сварщика и завоевал на производстве хороший авторитет.
И вот когда решили свадьбу проводить, дел сразу оказалось по горло. Цветы нужны, без окрестра не обойдешься, без денег и подавно.
Приходилось бегать, искать, договариваться, кое-где просить. А тут встал главный вопрос: где будут жить молодые? Ведь не в общежитии же. Но вот как будто все дела улажены, молодые в окружении товарищей на сцене зала. Здесь приглашенный работник ЗАГСа оформляет документы вступающих в брак. А когда Нина и Иван ставят на документах свои подписи, в зале раздаются громкие рукоплескания.
— Счастливой вам жизни, дорогие товарищи!
Молодых поздравляют, преподносят подарки. Секретарь заводского комитета, комсомола Геннадий Концов преподносит молодым красивое покрывало, бригада, в которой работает Иван Бритько, приобрела для своего товарища часы, администрация цеха — радиоприемник, коллектив столовой подарил дюжину тарелок, Пригодятся молодым и печь—«чудо», чайник, несколько стульев, кастрюля. Но, пожалуй, самый дорогой подарок сделал начальник Правобережного ЖКО т. Кузема. Он под громкие аплодисменты вручил молодоженам ключ от комнаты, в которой они будут жить.
— Жизнь прожить,—не поле перейти,-— напутствует молодых воспитатель Зинаида Григорьевна Малина,—Будут и радости и невзгоды, но если будете уважать, любить, помогать друг другу, то все трудности перенести будет легче. Еще раз от всего сердца желаю вам долгих счастливых лет.
Будьте счастливы! А в фойе Дома культуры уже призывно звучит музыка духового оркестра, подмывает пуститься в пляс под веселые такты украинского гопака, легкой, непринужденной «цыганочки», закружиться в вихре вальса. Устать—не устали, танцевать можно еще, но как не посмотреть интересный кинофильм о выступлениях молодых артистов цирка на Московском фестивале молодежи и студентов! А после просмотра, кинофильма молодежь еще долго танцевала и веселилась".

"Бригада нас встретит работой..."

"...И ты улыбнёшься друзьям,
С которыми - труд, и забота,
И встречный, и жизнь - пополам".

50 лет назад  трудящиеся СССР в едином порыве дорожили каждой минутой:
"Сталеплавильщики второго мартеновского цеха прилагают все усилия к тому чтобы как можно скорее ликвидировать долг по стали.
Но в коллективе находятся люди, которые крайне безответственно относятся к своим обязанностям, нарушают дисциплину.
Недавно, работая в ночную смену, заснула на производстве бригада миксера во главе со старшим микшеровым Буториным. Буторина и его помощников еле разбудили".

"Художник нам изобразил..." - 218

"Скажи, ровесник, ответь, ровесник, шагая навстречу прекрасной заре..."

"... Хранишь ли в сердце бессмертные песни,
Что пели отцы в грозовом Октябре?"

55 лет назад участились случаи похищения советских военнослужащих для варварских экспериментов по кормлению их холодной телятиной:
"Гром среди ясного неба вызвал бы меньшее удивление, чем это событие: лейтенант Кованьков бежал из Восточного Берлина в Западный и попросил там политического убежища. Это было невероятно. В это невозможно было поверить. Но вот уже час, как в штабе советской воинской части шли занятия, а стол Кованькова стоял пустой. В полдень офицеры штаба, сгрудившись у приемника, слушали повторное сообщение западноберлинской радиостанции о побеге советского офицера Алексея Кованькова. Оттого, что диктор говорил на плохом русском языке, еще труднее было поверить в то, что он сообщал. Передача окончилась. Заиграл джаз. Все смотрели на пустой стол Кованькова.

- Не верю. Не верю, и все, - тихо произнес капитан Радчук. Он был не только непосредственным начальником, но и другом Кованькова, они жили в одной квартире.

- Он ночевал дома? - спросил майор Звягинцев.
- Часов до девяти мы играли с ним в шахматы... - Капитан Радчук сморщил лоб, припоминая, как все было. - Потом он сказал, что хочет снести прачке белье... Возился в передней с чемоданом. Кто - то позвонил ему по телефону. Вскоре я услышал, как хлопнула дверь.
- Он ушел с чемоданом?
- Не знаю. Я в это время уже лежал в постели.
- А утром? Вы же всегда на работу шли вместе.
- Обычно мне приходилось его будить. А тут он еще вечером предупредил, что встанет очень рано, так как ему надо сходить за посылкой в гостиницу, где остановился приехавший из Москвы какой - то его земляк.
Майор Звягинцев пожал плечами.
- Странно... очень странно.
- Не верю, не верю, и все, - упрямо повторял Радчук.
- И все же факт остается фактом: его нет. - Лейтенант Уханов кивнул на пустой стол Кованькова. - Ведь всего год, как он у нас в штабе. Разве мы его так уж хорошо знали?
- Да бросьте вы, ей - богу! - возмутился Радчук. - Вы же знаете, что он простой парень, всей душой советский. У него невеста в Москве.
В два часа дня майор Звягинцев вызвал к себе всех офицеров отдела, в котором работал Кованьков. Кроме майора, в кабинете были две стенографистки и незнакомый коренастый парень в хорошо сшитом штатском костюме.
- Поговорим, товарищи, о Кованькове. Скажем все, что мы о нем знаем и думаем. - Майор кивнул на стенографисток. - Под стенограмму поговорим. Так надо. Кто будет говорить первый? Может, вы, Радчук, как его друг, так сказать?
- Почему «так сказать»? - Радчук встал. - Я действительно друг Кованькова.
Стенографистки, держа наготове ручки, бесстрастно смотрели в свои тетради. Незнакомый коренастый парень, сидевший в стороне на диване, сказал:
- Дайте, капитан, общую характеристику Кованькову.
- Лейтенант Алексей Гаврилович Кованьков, - заговорил Радчук скучным рапортующим тоном, - комсомолец, верней, уже кандидат партии, является, на мой взгляд, политически развитым и хорошо подготовленным офицером. Лейтенант Кованьков...
- Не то, не то! - Парень поморщился. - Вы, если можно, по - человечески.
Радчук уловил в просьбе парня дружеское участие к судьбе лейтенанта и заговорил о Кованькове совсем по - другому. Из его слов вырастал знакомый всем облик Алеши Кованькова, которого в штабе успели полюбить и за его добросовестную работу и за веселый нрав. Лейтенанту Уханову, слушавшему Радчука, стало стыдно за то, что он утром говорил о Кованькове. В самом деле, что еще нужно было о нем знать, кроме того, что было известно всем? Родился он в Москве, в семье учителя. Окончив десятилетку, пошел в военное училище. Затем получил назначение в оккупационные войска. Хорошо владел немецким языком и потому сразу был взят в штаб, в отдел, ведающий связями с временными демократическими органами управления одного из районов Восточной Германии.
Радчук кончил говорить и попросил разрешения сесть.
- Одну минуточку, товарищ капитан, - снова обратился к нему парень. - Вы сказали, что не так давно Кованьков подружился с немецкой девушкой. Вы ее знаете?
- Знаю, - немного смутясь, ответил Радчук. - Ее зовут Рената.
- В каких отношениях с ней был Кованьков?
- В очень хороших. Парень усмехнулся:
- Это не ответ.
- Повторяю: в очень хороших, и это самый точный ответ на ваш вопрос. - Радчука обидела усмешка парня.
- Не был ли Кованьков влюблен в Ренату?
Радчук подумал и ответил:
- По - моему, к этому шло.
... Лейтенант Кованьков в это время спал. Да, он спал, и даже видел какой - то приятный сон. Но вот веки его вздрогнули и открылись, сперва чуть - чуть, потом широко. Кованьков приподнял голову, осмотрелся и медленно опустился на подушку... Главное - не забыть все, что случилось за это время, ничего не забыть, ни малейшей детали...
Итак, в девять часов вечера он собрался снести прачке белье. В последнюю минуту, когда он уже надевал шинель, позвонила Рената и предложила побродить часок по городу. Сказала: очень хороший вечер... Вечер, впрочем, был не таким уж хорошим. Даже в ноябре выдаются такие дни, когда осень словно хочет показать, что она не так уж плоха, как о ней думают люди, что она тоже может подарить солнечный день, а вечером развесить в небе звезды. Но все же осень оставалась осенью: пронзительный холодный ветер хлестал в лицо, хлопал сорванными афишами.
Кованьков отнес белье к прачке и встретился с Ренатой. Они бродили по пустеющим к ночи улицам. Говорили о книгах, о звездах, о спорте, о кинофильмах. Молчали о том, что заставляло их бродить вдвоем по городу в этот поздний вечерний час.
Они пересекли Шлоспарк, а затем по улицам Шарлоттен и Массовер вышли к станции метро. Рената показала глазами на синюю неоновую букву, горевшую над входом. Через минуту они уже сели в совершенно пустой вагон подземки и помчались под Берлином. На станции Александерплац вышли из поезда и поднялись на поверхность. Площадь была залита светом. Поздний час здесь еще не чувствовался.
- Пойдем к реке, - предложила Рената.
- К реке так к реке, - засмеялся Кованьков.
И снова они разговаривали, а о чем - и не вспомнишь. У поворота на Варшавский мост Рената остановилась.
- Вот куда я вас затащила!
- Это же не край света.
- Почти край, - вдруг серьезно сказала Рената. - На той стороне уже американский сектор. - Она тряхнула головой и спросила: - Знаете, почему я люблю это место?
Кованьков оглянулся - вокруг не было ничего примечательного.
- Здесь я увидела первый советский танк и первых советских солдат...
- К сожалению, меня в том танке не было, - грустно произнес Кованьков.
Рената посмотрела на часы, Кованьков заметил, что она очень взволнована. Он знал, что под развалинами дома, в который угодила американская фугаска, погибли ее мать и младший брат... Но теперь он не мог не подозревать, что Рената волновалась совсем по другой причине.
Вот что произошло дальше. Возле них остановилось такси.
- Рената, здравствуй! - крикнул мужчина, сидевший рядом с шофером.
Рената помахала ему рукой.
Из машины вылезли двое, рослые, хорошо одетые. Они поздоровались с Ренатой и чуть удивленно посмотрели на Кованькова. Рената сказала:
- Познакомьтесь, это мой советский друг, а это мои немецкие друзья по спорту. - Мужчины пожали руку Кованькову в назвали свои имена. Он не запомнил эти имена. Да и ясно теперь, что имена он услышал, конечно, не настоящие.
- Долго еще собираетесь стеречь мост? - смеясь, спросил у Ренаты один из мужчин.
- Пожалуй, уже пора домой, - ответила Рената...
- Садитесь, мы вас подвезем.
- Поедем? - обратилась Рената к Кованькову.
- Можно, - нетвердо ответил он, понимая, что поступает неосторожно.
Кованьков и оба спортсмена сели на заднем сиденье, Рената - рядом с шофером.
- Вы обращали когда - нибудь внимание на эту церковь? - спросил у Кованькова сидевший слева от него спортсмен.
Кованьков пригнулся, чтобы увидеть церковь, и в это мгновение ему в лицо шмякнуло что - то влажное, очень остро пахнущее... Больше он ничего не помнил вплоть до того, когда очнулся вот в этой комнате. Сколько пробыл без сознания, он не знал: часы с его руки сняли. Окон в комнате не было. На столе стояла большая кружка с черным кофе, на тарелке лежал кусок холодной телятины, на деревянном подносе белела разрезанная на тоненькие ломтики булка. Все это часа два назад внес и поставил на стол высокий костлявый солдат в американской форме..."

"Редко без истерики фильмы об Америке..."

"... Догадаться бы с трех раз,
Что снимают там о нас".

 50 лет назад  мудрое руководство морально готовило советский народ к предстоящим осенним очередям за хлебом:
"Непрерывно скачут вверх цены в США. Газета «Нью-Йорк геральд трибюн» сообщала, что в феврале стоимость жизни достигла здесь рекордного уровня. Она продолжала расти в марте, апреле, июне. Одновременно с повышением цен на продовольствие росли цены на одежду, домашнюю утварь.
Розничные цены на сахар повысились в США к маю текущего года вдвое и достигли самого высокого уровня за последние 40 лет. Это результат агрессивной политики Вашингтона в отношении Кубы. Полностью отменив предоставленную Кубе квоту ввоза сахара, США тем самым ударили по малообеспеченным слоям населения.
В Нью-Йорке, Вашингтоне и других городах хозяйки штурмом берут бакалейные магазины, запасы сахара тают на глазах".

"Я вижу снова, как и прежде – над взбаламученной Невой..."

"... В старинной дедовской одежде
Стоит озябший часовой".

40 лет назад в СССР будущие призывники в армию и флот жадно ловили из рассказов старых дедов малейшие возможные подробности своей собственной неизбежной скорой встречи с дедовщиной:
"В домоуправлении № 19 управления коммунального хозяйства комбината состоялась встреча с бывшим моряком, служившим в двадцатые годы на Балтийском и Черном морях. Это ветеран города, участник гражданской и Великой Отечественной войн, кавалер многих орденов и медалей семидесятилетний Ф. М. Зубарев. Пионеры, участники походов по местам боевой славы, внимательно слушали воспоминания старого моряка о его встрече с К. Е. Ворошиловым.

Очень увлекательным был рассказ о жизни моряков с «Марата», об их  любимце— маленьком медвежонке, который был на корабле. Медвежонок был забавен, за кусочек сахара  чистил языком пуговицы на бушлатах".

"Сегодня выпал день хороший..."

"... С утра осенний дождик льет.
Теряя в слякоти калоши,
Идет по улицам народ".

60 лет назад в хороших советских общежитиях было особенно заметно, что хорошее - враг лучшего:
"На открытом комсомольском собрании котельно-ремонтного цеха 14 августа были подвергнуты справедливой критике некоторые руководители комбината за невнимательное отношение к бытовым условиям молодых рабочих нашего цеха. До августа этого года большинство молодежи нашего цеха проживало в интернате на правом берегу Урала, где было все благоустроено. Но вот по каким-то соображениям руководители УКХ переселили рабочих нашего цеха из интерната в общежитие № 5-а. Правда, общежитие это хорошее, но в нем отсутствуют самые элементарные бытовые условия: горячая вода, буфет, радио, часы, красный уголок, газеты, мебель".

"Мы везде, где трудно, дорог каждый час..."

"Трудовые будни -
Праздники для нас".
Прошло чуть меньше шестидесяти девяти месяцев с того дня, как начали мы покупать и продавать ценные бумаги на рынках США, имея на своём счету $5000. Стоимость нашего портфеля на 1 августа 2013 года составляет $19987:

Остаток наличных на конец июля 2013 года составляет $2252.

 

Итак, наш счёт на конец июля 2013 года мы можем оценить в $22239, что означает увеличение счёта за июль на $2896, или на 15%. С начала 2013 года счёт стал больше на $7202, или на 48%. С 8 ноября 2007 года по 31 июля 2013 года счёт увеличился на $17239, или на 345%.

"Мы делим отдых краснолесья, под копошенье мураша..."

"... Сосновою снотворной смесью
Лимона с ладаном дыша".

50 лет назад все условия были предоставлены советским людям и для полноценного ежегодного отдыха: 

"...Воздух чистый, живительный.
Это — Абзаково, один из живописных уголков Урала, одно из мест отдыха металлургов Магнитки. Много сделано для них. Уютные дачи построены среди леса, несколько домов расположены ближе к железнодорожной станции.
А по берегу капризной Кизилки белеют палатки. В дачах, домах и палатках сотни тех, чей труд создает славу нашему городу, кто упорно борется за свершение планов семилетки. Здесь они проводят свой отпуск, отдыхают вместе с семьями. Сюда приезжают во время «больших пересменок» целые бригады.
Красота Уральских гор, вспененная река, уютные рощи вызывают восхищение и радостное удивление. И действительно много здесь удивительного для прибывшего горожанина. И как не удивляться, если на склоне горы среди деревьев вдруг видишь два товарных вагона? Кто и когда по бездорожью приволок их за несколько километров от железнодорожной линии и установил колесами на мшистые камни, оборудовав под мастерские?
Еще больше изумления вызываот посещения леса. Кто грибы показывает, кто ягодами хвалится, кто разжигает зависть охотников рассказом о вылетевших из-под самых ног тетеревах. А  кто-то уверяет, что змею видел. Так убедительно доказывает, так вникает в подробности, так перепутывает их, что не поймешь - то ли он змею видел, то ли змея его видела.

А какой рыбак устоит от соблазна попытать счастья на берегу реки? Уединяется он в прибрежном лозняке и стоически выдерживая атаки жадного комарья, часами следит за качающимся в волнах поплавком. Другой, надев охотничьи сапоги, забредет глубже, ворочает камни, под которыми предполагается излюбленное жилище налима. С берега он получает массу полезных советов, один из которых состоит в том, что надо дать налиму заглотать указательный палец, затем палец согнуть и смело тащить добычу. К сожалению, любитель не может воспользоваться советом по той простой причине что налим не спешит попадаться на глаза.

А вдоль берега на траве, на песке загорают отдыхающие. Резвая детвора плещется в прохладных струях реки.

Не первый год отдыхают здесь металлурги, однако нельзя сказать, что профсоюзный комитет, управление коммунального хозяйства извлекают уроки из прошлого, чтобы с каждым летним сезоном условия были лучше. Полсезона прошло в этом году, пока урегулировали график обедов,  завтраков, ужинов. Шутка ли — в очередях в столовых ежедневно терял каждый отдыхающий по 5 часов!
А медицинское обслуживание. В лесу в красивой даче разместили здравпункт. Там сестра, лекарства. Там и красочные плакаты, разъясняющие, что надо делать при укусе эмеи, скорпиона, каракурта, бешеного волка и другой нечести, может и не обитающей в данной местности. Пользоваться услугами здравпункта здесь могли полторы сотни отдыхающих. А в три раза большая часть их, живущая в домах за три километра от здравпункта, лишена была медпомощи. Здесь на этажерке заведующей хозяйством  А. Андреевой лежали порошки, оставленные медицинской сестрой на случай, если кому понадобятся. Хозяйственница делила их на две категории — «от головы» и «от живота». Сообразно этой классификации занемогшие сами выбирали себе нужные порошки, для верности и перестраховки иногда принимая сразу и «от головы» и «от живота».