"...И ты судьбе не изменяй.
Москва, Москва — моя держава,
Передний край, передний край".
25 лет назад советские трудящиеся снимали последние сливки с плановой экономики:
«Сергей Литвинов.
Жизнь по талонам.
— Толпа все
наседала. Кричал ребенок: одна станочница привела с собой — не с кем оставить.
Дружинники стали от дверей отшвыривать всех, кто попадет под руку. Выкинули и
меня на лестницу. Тут я кошелек бросила и так разревелась! Когда сын болел, так
не плакала. Настоящая истерика...
Что это? Где? Когда?
1989 год. Рассказ
современницы о том, как проходила распродажа на их предприятии: французские
тушь, дезодоранты, колготки...
СПРАВКА: Распродажа
— форма торговли в условиях дефицита товаров. Получила широкое распространение
в восьмидесятые годы: магазин привозит товары на предприятие, в учреждение и
продает их только членам трудового коллектива («выездная торговля»). Или
профком распределяет талоны-приглашения, по которым в магазине, для других
закрытом, продают дефицит...
Готовя эту статью, я
не только читал документы и справки — беседовал со специалистами, с друзьями,
знакомыми, просто прохожими: как они относятся к распродажам? И вот любопытно:
их мнения подтверждались документами; сухой язык справок говорил о тех же
проблемах.
— Пока мы на работе
сидим, эти приезжие все в магазинах скупают...
Такое услышишь и от
москвича, и от прибалтийца, и от ленинградца, и от киевлянина. Да и, наверное,
от жителя любого областного центра тоже.
Неприязнь к
«чужакам» кое-где подогревают. Например, один из руководителей московской
торговли сетует в интервью «Вечерней Москве»: «До 40 процентов покупок в городе
совершают приезжие», поэтому «...снижается уровень культуры обслуживания.
Посудите сами, нагрузка на нашего продавца в полтора раза превышает ту, которую
испытывают его коллеги в других регионах. Можно ли ожидать в такой ситуации от
женщин, стоящих за прилавком, улыбки, доброжелательности?..» Значит, если тебе,
москвичу, нахамила продавщица, виноват приезжий?
Выездная торговля
есть во многих крупных городах. А в Латвии, например, с 1 сентября нынешнего
года введены «визитные карточки», по которым ряд товаров продается только
жителям республики. По решению исполкома Моссовета и МГСПС фонды промышленных
товаров, выделяемые для продажи в трудовых коллективах, составят в нынешнем
году 1,5 миллиарда рублей. (Всего три года назад на распродажах было
реализовано товаров на 83 миллиона рублей: почти в 20 раз увеличилась такая
торговля!)
Торговый работник,
просивший не называть его имени, сказал мне. что расширять распродажи стали
после того, как весьма высокопоставленный руководитель категорично указал:
«Чтоб я больше очередей не видел! Срок — месяц!..» Слух? Злая сплетня? Но она,
как увидит читатель в дальнейшем, многое объясняет. В частности, почему
распродаж — несмотря на то, что не любят их многие покупатели, торговые
работники, профсоюзные лидеры, — становится все больше.
Кстати, почему мы
стали очередей бояться? Перед иностранцами стыдно? Полно!.. Недавно в редакцию
«Смены» приезжала бельгийская фотожурналистка. Говорили о том, что ей отснять у
нас. Кто-то предложил: «Сходи в ГУМ, сфотографируй очереди». Она только рукой
махнула: «А, отыгранная тема. Об этом у нас уже сто раз писали».
Или очереди
оскверняют взоры тех, кто ездит в длинных черных автомобилях?
Замечательная форма
борьбы с очередями: загнать их на предприятия, в спецмагазины — с глаз долой. А
может, все решается проще? СПРАВКА: Розничный товарооборот в расчете на одного
жителя Москвы был в 1988 году в 2,3 раза больше, чем в целом по стране.
Выделяемые на одного жителя столицы фонды холодильников, телевизоров,
магнитофонов в 1,4 — 1,5 раза превышают общесоюзные, а одежды, обуви, мебели,
парфюмерии — в 2,2 — 4,3 раза. Я, конечно, понимаю, что звание «москвич» звучит
гордо, но надо ли эту гордость постоянно подпитывать колготками и лезвиями для
бритья? Может, если фонды распределять справедливей, то и не будет нужды ехать
в столицу за покупками?
Были мы с фотокором
у магазина «Белград» в день, когда шла торговля для предприятия. Все, как
раньше: и очереди, и милиция, и слезы, и ругань, и спекулянты. Правда,
появилась новинка: продают с рук входные талоны. Когда в магазине торгуют
чем-то «монументальным» (вроде шуб), талон стоит 100 — 150 рублей. К концу дня
(вещи уже кончаются) цена на пропуск падает до десяти рублей. Люди обижаются:
кому-то дали талон на 9 утра, когда многое (по нашим меркам) в магазине есть, а
кому-то — на 5 вечера: ничего уже не купишь.
ЗАПИСЬ РАЗГОВОРОВ В
ОЧЕРЕДИ:
— Распродажа — раз в
год. Разве можно купить все, что надо?
— На работе из-за
талона переругались все, передрались...
— Мы пойдем
жаловаться!
— Идите! Идите,
жалуйтесь!
— Я с ребенком, мне
бы только посмотреть...
Во ВНИИКСе (Всесоюзном НИИ конъюнктуры торговли и спроса населения) мне
сказали: талон на портативный цветной телевизор стоит на «черном рынке» 200
рублей, талон на мебельный гарнитур — 2 тысячи. Около 250 тысяч наборов мебели
продается в столице ежегодно (только москвичам, только по талонам!), из них 30
тысяч отправляется каждый год в другие города. Ладно, если кто-то отправляет
гарнитур теще в Бердянск или сестре в Орел. А сколько перепродается? Думаю, не
будет преувеличением сказать, что только на мебели спекулянты зарабатывают
миллионы.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ УГОЛОВНОГО ДЕЛА (суд пока не состоялся, поэтому не называю
фамилии и места работы подследственных): «Директор магазина «Галантерея» Б.
договорилась с председателем профкома С-ой фабрики М., что привезет на распродажу
пятьсот упаковок французской туши, а М. распишется, что он якобы получил
тысячу. Оставшуюся тушь Б. продавала вдвое дороже. При обыске в ее квартире
обнаружено 225 упаковок туши, 94 набора лезвий «Шик», 10 пар импортных сапог».
Подобных дел не одно и не два... Не хочется обижать честных профсоюзных
лидеров, которых, конечно, большинство, но распродажи, согласитесь, искушают
если не нажиться, то порадеть родному человечку..."
("Смена", 1989, № 19 (октябрь), с.
2-3).
Комментариев нет:
Отправить комментарий