"…наш облик точно повторяет
и закрепляет навсегда".
55 лет назад к
знакомствам и беседам располагала обстановка в советских железнодорожных
вагонах:
"Охотники за чужими секретами
Читатели "Известий"
(№ 239) ознакомились с нотой МИД СССР, направленной посольствам США
и Англии в Москве. В ней речь шла о вояже военного атташе США полковника Дж. А.
Обри, его помощника подполковника К. Р. Ливера, помощника военно-воздушного атташе
США майора Дж. Ф. Смита и помощника военно-морского атташе Великобритании лейтенант-коммандера
Н. Лавиля.
Как известно, язык
дипломатов отличается сухостью и лаконичностью. Однако за скупыми фразами ноты мы
почувствовали, что речь идет о вещах далеко не обычных, подробности которых, несомненно,
представляют интерес для широкой общественности. Кстати, сегодня сотрудники редакции
"Известий" едва успевали отвечать на звонки читателей, которые справедливо
возмущались действиями господ иностранных дипломатов и просили более подробно рассказать
о случившемся. Мы обратились за разъяснением к сотрудникам Комитета государственной
безопасности.
Перед нами кипа
вещественных доказательств, а проще говоря, шпионских материалов, полностью разоблачающих
всю неблаговидную деятельность высокопоставленных чиновников из аппаратов военных
атташе — американского
и английского посольств
в Москве. (Снимок крайний слева).
Нам порекомендовали проехать на Ярославский вокзал
и побеседовать с поездной бригадой скорого поезда Владивосток— Москва, прибывшего
в столицу 6 октября.
Мы встретились
с ними на вокзале и показали свежий номер "Известий", где была опубликована
нота МИД СССР. Железнодорожники выглядели усталыми после шестнадцатидневной поездки,
но, узнав, в чем дело, сразу же согласились рассказать, как все было. Проводники
Нина Стоколева, Юрий Фионов и механик-бригадир
поезда Юрий Нестеров с возмущением стали говорить о "путешествии" четырех
иностранцев. Восстановим же по этим рассказам все события.
21 сентября к мягкому
вагону № 5 скорого поезда Москва— Владивосток спешили пассажиры. Минут за пятнадцать
до его отправления из Москвы на перроне Ярославского вокзала появилась группа иностранцев,
отъезжающих и провожающих. Бросалось в глаза большое количество мест: чемоданы,
сумки, коробки, целлофановые мешки с верхней одеждой и т. д. Четверо иностранцев,
говоривших по-русски с акцентом, предъявили проводнику проездные билеты до Хабаровска и заняли
купе № 6.
Как правило, люди
в поезде быстро знакомятся, находят темы для разговоров, особенно, когда им предстоит
вместе проделать не одну тысячу километров. Так было и в вагоне № 5. Исключением
были пассажиры шестого купе. Знакомства с советскими гражданами-попутчиками они
всячески избегали. На своих соседей по вагону они поглядывали с безразличием.
Затворничество
иностранцев вызывало, естественно, некоторое недоумение у пассажиров вагона. Кто
они, эти люди? Куда и зачем едут? Любой мало-мальски наблюдательный человек не мог
не обратить внимания на нервозность в их поведении. Более того, то один, то другой
пассажир из этого купе постоянно находились в проходе вагона возле окна. И вот что
странно: в то время, когда остальные пассажиры смотрели на красивые пейзажи, иностранцы
из шестого купе обращали свои взоры в другую сторону. Нельзя было не заметить, что
интерес у них разгорался именно тогда, когда на горизонте появлялся военный или
промышленный объект. Они входили и выходили из купе, обменивались многозначительными
взглядами, репликами.
Необычным в поведении
иностранцев было и то, что они просыпались и вставали еще до наступления рассвета,
а запирались в купе с наступлением темноты. Но, видимо, сразу спать не ложились,
потому что еще долго из-за двери купе разносились по всему вагону иностранная речь
и звуки джаза, туристы крутили транзистор. Работники вагона-ресторана услужливо
предлагали пассажирам горячие обеды, кондитерские изделия, приглашали в ресторан.
И многие, естественно, пользовались этими услугами. Только четверо иностранцев хранили гробовое молчание
и никак не реагировали на приглашения. Лишь на четвертый день двое из них отправились
обедать.
Обстановка в вагоне-ресторане
располагает не только к еде, но и к беседе с соседями по столику. В данном случае
инициатива принадлежала советским пассажирам, которым, естественно, хотелось узнать,
куда собрались иностранцы.
С видимой неохотой,
лишь бы отвязаться от дальнейших расспросов, они представились американскими спортсменами,
едущими на Олимпийские игры в Токио. При этом один выдал себя за боксера, а другой
— за тяжелоатлета. Некоторое сомнение вызывал возраст этих "спортсменов".
Уж если кто и мог претендовать на это звание, то это англичанин Лавиль — высокий,
худощавый блондин. Однако почему-то в числе посетителей ресторана его не было. Теперь-то
уже понятно почему. Представитель английского военного атташата и в данной ситуации
оказался на положении младшего партнера, коему, по-видимому, была отведена незавидная
роль охранника "имущества" янки. Оставаясь в одиночестве в купе, он был
вынужден еще и кухарить, разогревая на спиртовке кашу-концентрат. В вагоне пахло
подгорелой крупой.
Во время стоянок
поезда, когда пассажиры выходили на перрон поразмяться, иностранцы попеременно
оставляли свой наблюдательный пункт у окошка и тоже спешили на "прогулку".
Их тянуло туда, где находились советские военнослужащие. При этом вояжеров интересовали
знаки различия родов войск на их погонах.
Пассажиры возвращались
в вагон, поезд трогался. И вот однажды из купе иностранцев показалась труба, напоминавшая
телескоп. Сомнений почти не оставалось: в шестом купе ехали отнюдь не иностранные
спортсмены, спешившие на олимпийские
игры...
— Да, кстати,—
вспоминает Нина Стоколева,— я, заходя в шестое купе, обратила внимание, что иностранцы
уж больно много пишут. Поначалу я подумала, что это письма на родину. Я даже полюбопытствовала: "Наверно, вы очень любите своих жен, что
так много пишете им". Обычные пассажиры привычны к тому, что мы заходим к ним
в купе подмести пол, сменить постельное белье, предложить горячего чаю. Но эти...
Их почему-то раздражали наши услуги.
Мы поинтересовались
у Нины, почему она не предупредила иностранцев о том, что фотографировать из вагона
не полагается.
—Да как же! Я предупреждала
их,—ответила Нина.
— Натерпелись мы
с ними,— перебивает Юрий Фионов.— На одной из станций трое из них чуть было не отстали
от поезда. И почему бы вы думали?..
Да потому, что
на железнодорожных путях этой станции стоял эшелон с военной техникой. Рассвет едва
забрезжил. Но от опытного взгляда шпионов эшелон не ускользнул. Они
выскочили впопыхах из вагона и бросились в хвост поезда, чтобы детально рассмотреть
зачехленную технику и сделать снимки с близкого расстояния.
— Но поезд тронулся,
— продолжает Юрий, — и господа иностранцы были вынуждены, как зайцы, бежать за составом,
с трудом вскочили в последний вагон.
А между тем поезд
приближался к Хабаровску, где иностранцы должны были сойти. Накануне вечером одни
нз них зашел в служебное купе проводников и попросил книгу жалоб и предложений.
— Сначала я подумал,
что мы чем-то не угодили избалованным иностранцам, — рассказывает Фионов. — Однако
на их лицах не было неудовольствия. Наоборот, они заискивающе улыбались. И тут я
подумал, что книга им, видимо, нужна для того, чтобы узнать фамилии и адреса, которые
оставляли некоторые военнослужащие.
А через некоторое
врамя все тот же иностранец в очках протянул мне лист бумаги. Это была благодарность
иностранных "туристов". Если хотите, можете взять ее, нам их похвала не
нужна, —и Юрий протянул официальный бланк аппарата военного атташе при посольстве
США в Москве. Под текстом стояли подписи Обри, Ливера, Смита и Лавиля.
—Мы показали эту
бумагу бригадиру поезда, —заметили Нина и Юра, —заодно и рассказали о всех своих
подозрениях.
—Я и сам замечал,
что иностранцы из пятого вагона не те, за кого они себя выдают, —говорит бригадир
Юрий Петрович Нестеров. —А когда я услышал рассказы товарищей, у меня сложилось
твердое убеждение, что эти люди делали в пути какое-то грязное дело. Мы написали
заявления и передали их в органы КГБ.
Итак, наше первое
интервью закончено. Теперь снова беседуем с представителем Комитета государственной
безопасности. Он рассказал нам, что благодаря бдительности эта шпионская операция
сорвалась. Работники Хабаровского краевого управления
КГБ изъяли у "дипломатов" два длиннофокусных объектива к фотоаппаратам,
разведывательный приемник, карты, 26 блокнотов с разведывательными записями и 26 отснятых пленок
(900 с лишним снимков!).
Шпионы были пойманы
с поличным. Теперь высокопоставленные чиновники из посольств США и Англии в Москве
выражают недовольство и пытаются всячески выгородить своих разведчиков. Не осталась
в стороне и западная пресса, которая раздувает шумиху вокруг якобы зря обиженных
"дипломатов". Впрочем, эта шумиха уже оборачивается против ее организаторов.
Так, в своем заявлении перед журналистами представитель госдепартамента США утверждает,
что специальная оптическая аппаратура
и другие технические средства для ведения разведки, а также фотопленки, конфискованные
у военных атташе, являются якобы "личными вещами". Однако вашингтонские
корреспонденты только усмехались в ответ на уверения,
что американские "дипломаты" собирались везти "личные вещи"
в Японию или Гонконг. Журналисты с издевательскими улыбками слушали сбивчивый рассказ
представителя госдепартамента, даже не пытавшегося объяснить, почему дипломатам
нужно возвращаться в Москву с Дальнего Востока через Японию, Гонконг или Индию.
Западная пресса
шумит по поводу нарушения иммунитета дипломатов. Но позволительно спросить, о каком
иммунитете может идти речь, если все факты свидетельствуют о явном шпионаже этих
господ? Те, кто пытается оправдывать такие действия
дипломатическим иммунитетом, кощунствуют.
Как бы ни старались
адвокаты шпионов в Вашингтоне и Лондоне, факты упрямая вещь.
Перелистываем блокноты.
Их много. Четыре книжки содержат записи разведывательных заданий Пентагона и представляют
собой перечень объектов, расположенных по Транссибирской магистрали, в которых наиболее
заинтересованы империалистические разведки.
Все блокноты со
шпионской скрупулезностью испещрены записями и пометками. Они делались через каждые
3—5 минут, через каждые три-четыре километра. Вот одна нз них, привязанная
к местности: "Высоковольтная линия электропередачи (фотоаппарат № 2, катушка
А, кадр 24); мост через реку; две казармы; военный аэродром (фотокамеры № 6, катушка
В, кадр 21—24)" (снимок справа).
А вот еще одна
любопытная запись: "12 неустановленных тягачей для межконтинентальных ракет
большого диаметра; класса "земля —земля" (камера 4, катушка Е, кадры
5 —7). Выдержка сделана на скорости 1/250 при диафрагме 2.
Следовало бы сделать
при скорости 1/1000 при диафрагме 4. 3 снимка передержаны". Как видно из качества
среднего снимка, господа явно просчитались.
Разве похожи эти
записи иа пометки туриста, любующегося красотами русской природы?! Нужны еще примеры?
Их можно приводить бесконечно. Как мы уже указывали. мелким почерком испещрены 26
блокнотов!
Знакомясь со всеми
этими материалами, невольно задумываешься над тем, что эти "дипломаты"-
шпионы могли бы нанести безопасности Советского государства немалый ущерб, если
бы наши славные чекисты вовремя не пресекли эти действия.
В нашей стране,
у нашего народа не только нет неприязни к иностранным туристам, гостям, дипломатам,
у нас ныне не только не культивируется подозрительность к иностранцам, но, наоборот,
все шире развиваются контакты с зарубежными странами. Мы не больны шпиономанией.
Но мы были и остаемся бдительными. Мы рады всем, кто хочет с нами честно сотрудничать.
Но шпионов, в каких бы чинах и титулах они ни выступали, мы не потерпим.
В. Кассис,
Б. Крымов".
("Известия",
1964, № 240 (7, октябрь), с. 2).
Комментариев нет:
Отправить комментарий