"«А пуговки-то нету у заднего кармана..."

"...И сшиты не по-русски зелёные штаны. 

А в глубине кармана – патроны от нагана
И карта укрепленья советской стороны".

60 лет назад в огромную ценность для разведок всего мира представляли портреты котов из СССР,  изображения убегающих оттуда же с растопыренными крыльями кур, а также фотографии рук советских людей в самых различных комбинациях:

«Тайна полигона.

Рассказ. С. Арефьев.

Дозор пограничников заметил перебежчика, когда тот перелезал последние метры, отделявшие его от территории иностранного государства.

Солдаты пытались задержать нарушителя границы, но преступник продолжая ползти, открыл огонь из маузера. Пограничники вынуждены были применить оружие, и перебежчик был убит.

Во время перестрелки командир отделения успел заметить, как тот поднес левую руку ко рту. Когда тело нарушителя было доставлено на заставу, командир доложил об этом начальнику.

Через час патолого-анатом вскрыл труп и извлек из желудка убитого странный предмет.

Это была крошечная спиралька, похожая на заводную пружину дамских часов. Она была изготовлена из тончайшей пленки и под действием желудочного сока уже несколько деформировалась. Ни врач, ни офицеры пограничной заставы не смогли определить назначение спиральки. Ее передали в лабораторию для исследования.

Оказалось, что спиралька является не чем иным, как микроскопической катушкой уже проявленных негативов какого-то необычайно маленького фотоаппарата.

Сотрудникам лаборатории при сильном увеличении удалось отпечатать снимки. Они составили альбом, содержащий шестьдесят фотографий, расположенных в той же последовательности, в какой они были засняты на пленку.

Так как часть кадров испортилась от  действия на пленку желудочного сока, то многие снимки представляли из себя сплошные туманные пятна, и понять, что на них изображено, не было никакой возможности.

На снимках, напечатанных более или менее отчетливо, были изображены то человеческие ноги, то средняя часть туловища, то руки в самых различных комбинациях. Иногда оказывалась заснятой часть лица, например, нос и рот, глаза и нос, ухо и часть щеки.

В ряде случаев фотограф умудрялся во время съемки ставить аппарат боком, а несколько снимков были сделаны тогда, когда аппарат был перевернут вверх дном. Было ясно, что фотограф не пользовался общепринятыми приемами фотографирования.

На многих снимках оказались сфотографированными предметы, которые как будто не должны привлечь внимание фотографа: нижняя часть телеграфного столба, кусок фундамента с обвалившейся штукатуркой, пустая консервная банка.

На одном снимке была изображена разъяренная кошка, занесшая лапу для удара. На другом – убегающая курица с растопыренными крыльями. И, наконец, на нескольких фотографиях были запечатлены какие-то технические приспособления и детали механизмов. Возле них можно было разобрать изображения трех офицеров и двух сержантов.

В общем из шестидесяти снимков более или менее удовлетворительными были только двадцать пять.

Удивлял своеобразный ракурс, в котором были сняты люди и предметы.

Нижние конечности людей были несоразмерно велики. Фотограф совершенно не интересовался освещением, и нередко на снимках были видны лишь темные силуэты людей и предметов.

Когда альбом показали офицерам технической службы, они были поражены: снимки изображали некоторые моменты рабочих испытаний военной техники на научно-исследовательском полигоне в городе Н.

Естественно, что никакого фотографирования в таких случаях не разрешалось, и офицеры не могли даже представить себе, каким образом были получены эти снимки.

Расследование этого дела было поручено опытному офицеру – подполковнику Петру Васильевичу Колесникову.

Еще до своего отъезда в город Н. Колесников получил сообщение, что личность перебежчика установить не удалось и что, кроме пленки, нет никаких материалов о совершенном преступлении...

... Солнце невыносимо пекло.

Лежа на траве в тени заборчика, окружавшего метеорологическую станцию полигона, Колесников перебирал в памяти события последних дней...

... В который уже раз он окинул взором ставший знакомым до мелочей полигон!

Вот, лениво потягиваясь, идет по траве кот Затвор – любимец команды, тот самый кот который был сфотографирован неизвестным фотографом и чей снимок находится в альбоме.

Вот поднялся с крыльца и пошел за котом большой лохматый одноглазый пес Снаряд.

Весело визжа, пес обогнал кота, повернулся к нему мордой, улегся на живот и пополз навстречу, словно приглашая начать игру.

Но сердитый кот, видимо, не был расположен к забавам. Он сел на задние лапы, оскалил зубы, распушил шерсть, правая передняя лапа его с выпущенными когтями поднялась для удара.

Когда раздалось злое фырканье кота, Колесников словно почувствовал удар электрического тока. Он вскочил на ноги, не сводя глаз с Затвора: ведь именно таким кот был изображен на снимке... Потом Петр Васильевич посмотрел на собаку и вдруг, резко повернувшись, побежал к дому...

...  – Самое сложное дело после того, как его распутаешь, кажется удивительно простым,- говорил Колесников начальнику полигона, сидя в его кабинете.

-Ничего себе «простое дело»! – возразил начальник полигона.- Собака в роли фотографа!

-  Конечно,- согласился Петр Васильевич.- Здесь есть некоторые необычные черты. Отчасти это объясняется личностью Сидорова.

-  А что в нем особенного? Выродок! Продажная шкура!

-  Да не так уж он прост, как кажется. Этот негодяй, скрывавшийся под личиной дворника, был когда-то студентом физико-математического

факультета. Ещё на первом курсе он обратил на себя внимание интересными опытами в области оптики. Это был тщеславный юнец, которому окончательно вскружили голову похвалы профессоров и поклонение друзей. За одну очень грязную историю Сидоров был исключен из университета. Благодаря связям отца Сидорову через некоторое время удалось поступить в медицинский институт. Некоторое время он держался, регулярно посещал занятия. Потом связался с компанией гуляк, стал завсегдатаем ресторанов. Пошли безобразные кутежи. Однажды в пьяной драке он потерял глаз.

Об этом стоит упомянуть потому, что это обстоятельство впоследствии сыграло роль в деле, которое причинило нам с вами столько беспокойства. Бывает, что несчастье отрезвляет человека. Здесь случилось наоборот. Сидоров озлобился. Он бросил учиться и поступил на работу в качестве лаборанта на оптический завод. Он продолжал вести разгульный образ жизни, не стесняясь в выборе средств для получения денег. Однажды Сидоров совершил растрату. Над ним нависла угроза суда. Довольно продолжительное время за Сидоровым следили агенты иностранной разведки. Ему предложили деньги для покрытия растраты в обмен на сообщение некоторых сведений о работе завода.

Павший человек не нашел в себе мужества отвергнуть гнусное предложение. Он стал предателем.

Физический недостаток Сидорова был использован его новыми хозяевами. Сидоров получил из их рук микрофотоаппарат, вмонтированный в специально изготовленный глазной протез. Объектив фотоаппарата, находившийся в зрачке искусственного глаза, открывался от нажима на глазное яблоко.

С помощью микрофотоаппарата Сидоров несколько раз фотографировал важные чертежи и приборы. Преступление оставалось незамеченным. Но не могло не бросаться в глаза поведение Сидорова: систематическое пьянство и хулиганские выходки. Он был уволен с завода.

Когда разведка иностранного государства заинтересовалась деятельностью вашего полигона, предателю было предложено поступить к вам на любую должность. Под видом дворника он поселился в городе, выжидая удобного случая и присматриваясь.

Когда Сидоров увидел, что во время облавы схватили Снаряда, у него созрел план действий: вставить собаке глаз с фотоаппаратом и, пустив собаку на полигон, постараться таким путем получить данные, интересовавшие его хозяев.

Заманив к себе собаку, Сидоров усыпил ее и удалил ей левый глаз. Через некоторое время он получил изготовленный в оптических мастерских иностранной разведки автоматический микрофотоаппарат, находящийся в глазном протезе.

Когда рана у собаки окончательно зажила, Сидоров вставил ей искусственный глаз. Постепенно собака привыкла к инородному телу в глазной впадине.

Пятнадцатого мая, когда на полигоне должны были проводиться очередные испытания, собака была выпущена на свободу. Сведения о дне испытаний Сидоров получил у дворника полигона, болтливого старика, с которым предатель сумел подружиться.

Почуяв знакомые места, собака помчалась со всех нос к полигону. Глазной протез внешне ничем не отличался от естественного глаза, и никто не заметил в собаке никаких перемен.

Сидоров вел наблюдение недалеко от проходной, зная, что собака рано или поздно выбежит на улицу. И, когда Снаряд показался за воротами, он зазвал его в безлюдный тупик и вынул протез. Сидоров хотел увести собаку с собой, но она стала вырываться из его рук и убежала.

Преступник решил, что повторить опыт с этой собакой ему уже больше не удастся. Он переправил пленку резиденту иностранной разведки и стал ждать очередных инструкций...»
("Огонек", 1954, № 34 (22, август), с. 26-30).