"На привале мы раскроем наши рюкзаки..."

"... Всё разделим честь-по-чести.
Веселей, чем в ресторане, ужин у реки.

Только есть, друзья,
Одному нельзя —
Непременно надо вместе!"

 

60 лет назад в СССР духовные потребности советского полковника сводились к "гастрономии" и "женскому вопросу":
"У последней черты
Из зала суда
Идет четвертый день процесса.
Окружение шпиона — вот новая тема , возникшая сегодня. Перед судом проходят свидетели, которые поддерживали с Пеньковским приятельские отношения.
На скамье подсудимых мы видим только двоих. К уголовной ответствености не привлечен ни один из приятелей и сослуживцев Пеньковского, хотя круг его знакомств был чрезвычайно широк. Мы против шпиономании, против всеобщей подозрительности. Люда, входившие в состав делегаций, с которыми Пеньковский
ездил за рубеж , работавшие рядом с ним в учреждениях, наконец, те, кто пьянствовал с этим подонком,— они не знали о тщательно скрываемой изнанке его души, всей его деятельности.
Возникает, однако, другая проблема — нравственная, морально-этическая. Суд заслушивает показания свидетеля Рудовского Игоря Павловича, 1927 года рождения, жителя Москвы. Вопросы ставит народный заседатель генерал-майор Марасанов.
Смех возникает в зале, когда, очерчивая, так сказать, духовные потребности Пеньковского (а значит, и свои собственные), свидетель не без игривости сводит их к "гастрономии" и "женскому вопросу".
Пьянствовали, заводили легкие знакомства с дамами невысокого пошиба, гусарствовали, обменивались сувенирами, а порой и девицами. Таков этот образ жизни, полностью подтвержденный показаниями второго свидетеля — В. Финкельштейна.
Вот как жил Пеньковский, ходил по нашей земле такой человек — лукавый, ловкий, корыстный до алчности, развратный, полностью беспринципный, строивший карьеру на мелких пакостях и крупных предательствах, — это-то должны были узреть люда, жившие с ним бок о бок!
От нравственного падения, от грязи в быту до предательства — один шаг. Весьма дурно пахнет весь этот грязный быт. В судебном заседании выяснилось, что Рудовский выполнял роль личного шофера при Пеньковском, не смея отказать ему в "дружеской услуге", получая за это то пачку иностранных сигарет, то брелок для ключа, и ездил с Пеньковским встречать Винна...
Так уж повелось: когда наши чекисты обезвреживают вражеских лазутчиков, всякий раз за кордоном поднимается вой: "Караул, невинных судят! ". И нас не удивляет, что такие крики раздаются сейчас со страниц реакционной "Йоркшир пост", известной своей враждебностью к СССР. Но вполне законное недоумение вызывает тот факт, что ввести в заблуждение простых англичан пытается министерство иностранных дел Великобритании. Представитель "Форин оффис" заявил на пресс-конференции, что "невинный" Винн якобы "в течение шести месяцев находился под стражей без предъявления официальных обвинений".
Видимо, этим господам изменило их хваленое британское хладнокровие, и они запамятовали о том, что в полном соответствии с советским законодательством Винну еще на десятый день после ареста бы ло предъявлено обвинение: он лично сообщил об этом на судебном заседании в присутствии многочисленных иностранных корреспондентов, в том числе и английских. Руководители "Форин оффис" поспешили забыть и о том, что еще в конце ноября прошлого года посольство Англии в Москве было официально уведомлено: Винн находится в Советском Союзе, по его делу ведется следствие, и он признал себя виновным в шпионской деятельности против СССР.
В связи с процессам в западных буржуазных газетах печатается много всякой чепухи, досужих, прямо-таки фантастических вымыслов. О шпионе Пеньковском эти газеты пишут, будто бы он занимал большой пост в нашем государственном аппарате и встречался с видными советскими общественными деятелями. На самом деле это был рядовой работник, а связи и знакомства его не выходили за пределы ограниченного круга завсегдатаев ресторанов, пропойц и забулдыг.
В. Гольцев, А. Демидов, В. Кассис".
("Известия", 1963, № 111 (10  мая, московский вечерний выпуск), с. 4).