"И вьется песня в небе голубом…"

"… Летучих облаков крылатей.
Она поет о самом дорогом,
Поет о старшем русском брате".
 

65 лет назад среди приоритетов советского человека первичными были партийность и возможность реализации склонности к графомании, а профессиональная принадлежность относилась ко вторичным:
 
"Крылья
 
Был я забитым
И нищим татарином,
Шел на работу
Под плеткою барина.
 
Плечи давил мне
Бешмет мой изношенный,
Жил я покинутый,
Всеми заброшенный.
 
Рухнул тот мир,
И вовеки не встанет он,
Нынче, взгляните,
Стал я нефтяником.
 
В пригоршнях черное,
Блесткое золото,
Я улыбаюсь
Счастливо и молодо.
 
Коль захочу,
Хлеборобом поеду я...
В горы отправлюсь,
Породы исследуя.
 
Вольные крылья
Даны мне для этого
Краем родным,
Где назвался поэтом я.
 
Мысли к полету
Направлены Лениным,
Быть коммунистом
Сердцем мне велено.
 
Если б не Ленин,
Жить бы татарину
Нищим, забитым,
Под плеткою барина.
 
Мухамед Садри.
Перевел с татарского А. Марков".
 
("Известия", 1957, № 129 (1 июня), с. 3).

"Мне за грехи мои не будет ничего..."

"... Я в психбольнице все права завоевал.
И я б их к стенке ставил через одного
И направлял на них груженый самосвал!"
 

50 лет назад мало надежд оставляла советским людям встреча на дороге с машинами из автопарков воинских частей:
"По законам мужества
Солдат всегда солдат
Автомашина возвращалась в часть. И вдруг на очень крутом спуске, что вел к мостику через реку, из строя вышла тормозная система. Десятитонная машина с грузом и людьми на огромной скорости по узкой дороге помчалась с горы...
С обеих сторон асфальтированной трассы — овраги. В нескольких десятках метров впереди стоял самосвал, под которым был шофер. А еще дальше — переполненный автобус ЛАЗ, который вот-вот должен был тронуться с места. За мостком тоже машина для доставки хлеба, а в кабине — водитель и женщина с ребенком.
Сейчас обо всем этом можно спокойно рассказывать, но тогда у шофера солдата Н. Колосова и рядом сидящего прапорщика В. Маслова считанные доли секунды оставались на оценку обстановки.
— Товарищ прапорщик, прыгайте!— закричал водитель.
— Нет, Коля, вдвоем не пропадем,— ответил В. Маслов.— Крепче держи баранку, гляди в оба...
Виртуозно маневрируя мчащейся с большой скоростью махиной, молодой солдат объехал самосвал, обошел автобус, проскочил мост. Потеряв скорость, машина остановилась на участке, где начинался новый подъем.
Пассажиры автобуса, водители встречных машин с волнением наблюдали за этим рейсом на полукилометровом отрезке дороги. Все благодарили солдата и прапорщика за отвагу, высокое мастерство.
Колосов служит в армии второй год, коммунист Маслов—пятнадцатый. Солдату нет еще двадцати, прапорщик почти вдвое старше. Один из них бывший рабочий лесопильного завода из Архангельской области, второй — воронежец, фельдшер по образованию. Оба они предотвратили серьезную катастрофу, спасли жизнь людей, машины и груз.
В. Комов,
соб. корр. "Известий".
И. Кириллов,
подполковник юстиции.
Воронеж. (По телеф.)".
("Известия", 1972, № 126 (31  мая, московский вечерний выпуск), с. 6).

"Дешевую славу в Корее искали..."

"... Турецкий солдат и британский капрал.
Но встретив упорство, как воры бежали,
И яростный ветер их след заметал".
 

70 лет назад в СССР Кировскому заводу подошла очередь протестовать против неслыханных злодеяний американских извергов:
"Советский народ клеймит позором новые злодеяния американских агрессоров в Корее
Протест ленинградцев
Ленинград, 30 мая. (По телеф. от соб. корр.). Трудящиеся города Ленина вместе со всем советским народом гневно протестуют против неслыханных злодеяний американских агрессоров в Корее.
Сегодня по окончании дневной смены на орденоносном Кировском заводе состоялся многотысячный митинг протеста. Но поручению Ленинградского областного комитета защиты мира митинг открыл знатный стахановец завода лауреат Сталинской премии П. А. Зайченко.
— Вот уже почти два года,— говорит он,— как на корейской земле бушует пламя преступной войны, развязанной американо-английскими агрессорами. Попирая все нормы человеческой морали, современные людоеды подвергают варварским бомбардировкам корейские города и села, применяют бактериологическое оружие, превращают в зону пустыни землю Кореи. Они применяют чудовищные пытки и зверские издевательства над военнопленными корейцами и китайцами.
Кровавые события на острове Кочжедо и в Пусане с новой силой показали всему миру зверское лицо американских агрессоров.
— Мы, кировцы, присоединяем свой голос к голосу народов всего мира и требуем прекращения американской агрессии в Корее, требуем положить конец чудовищным преступлениям и привлечь к суду американских палачей.
Тов. Зайченко предоставил слово старшему мастеру прокатного цеха, депутату Верховного Совета СССР А. К. Байкову.
— Все честные люди земного шара,— сказал тов. Байков,— заявляют решительный протест против преступлений врагов человечества — американских империалистов. К этому протесту присоединяю свой голос и я , простой советский человек. Наш завод, верный своим революционным и трудовым традициям, ежемесячно дает любимой Родине сотни тонн высококачественного металла сверх плана. Этот металл идет на великие стройки коммунизма, на дальнейшее укрепление могущества Советского государства, на улучшение благосостояния советского народа. Многотысячный коллектив завода выражает чувство братской солидарности и любви свободолюбивому народу Кореи. Мы требуем, чтобы американские изверги прекратили свои гнусные кровавые преступления.
От имени медицинских работников завода с волнующей речью выступила Н. П. Галибина.
— Многострадальная корейская земля покрыта руинами и пеплом. В бешеной злобе за свои военные поражения американские варвары уничтожают ни в чем не повинных людей, чинят страшные пытки над военнопленными. Нет слов, чтобы выразить гнев против злодеяний американской военщины. Мы, медицинские работники, требуем прекращения агрессии в Корее, требуем суда над американскими преступниками.
Гневно прозвучала речь знатного стахановца завода В. И. Карпова.
— Американцы,— заявил он,— далеко превзошли гитлеровских палачей. Они превратили мирный корейский остров Кочжедо в остров смерти . Здесь они применяют пытки, насилия, массовые убийства военнопленных. На живых людях испытывают отравляющие газы, микробы чумы и холеры.
Мы уверены — народы мира остановят кровавую руку убийц. Народы Советского Союза, как и все честные люди на земле, будут с еще большей решимостью бороться за сохранение мира и горячо поддерживать правое дело корейского народа.
На митинге выступили также главный механик завода С. А. Бирюков, инженер М. Л. Сюткина, главный металлург А. Л. Веденов, зам. секретаря заводского комитета ВЛКСМ Е. А. Астапов.
Участники митинга единодушно приняли резолюцию, выражающую решительный протест против кровавых злодеяний американских агрессоров в Корее. Клеймя позором неслыханные зверства американской военщины на острове Кочжедо, многотысячный коллектив Кировского завода требует положить конец разбою американских империалистов".
("Известия", 1952, № 128 (31 мая), с. 2).

"Сейчас по Нью-Йорку холодному..."

"... А может быть, по Лондону,
А может, по Мюнхену бродит он,
Смоленский мальчишка Иван.
Глядит он на небо недоброе,
И думает о доме он,
И верит всё меньше заученным,
Чужим, иностранным словам".
 

55 лет назад в СССР не могла себе представить жизнь без Родины бывшая жена Финкельштейна:
"Выбор не мог быть иным
Как сообщалось в советской печати, около года назад Л. В. Финкельштейн, приехавший в Лондон в составе туристской группы, изменил Родине и остался в Англии. Вскоре в газете "Санди телеграф" он опубликовал ряд антисоветских пасквилей, явно отрабатывая полученное им "убежище".
Тем не менее Финкельштейн обратился к советским властям с ходатайством разрешить его жене и сыну выезд в Англию. Такое разрешение было дано, и они поехали в Лондон. И вот прошло несколько месяцев.
Недавно бывшая жена Финкельштейна — Ю. И. Богуславская вернулась вместе с сыном на Родину. А на днях крупная лондонская газета "Дейли экспресс" опубликовала по этому поводу статью. "В каком-то отношении, — пишет газета,— история г-жи Финкельштейн напоминает историю Светланы Сталиной, но с противоположным завершением. И в самом деле, она (Финкельштейн) сказала: "Я не могу понять эту женщину. Я не могу понять никого, кто предает свою страну. Это неестественно".
Корреспондент "Известий" встретился с Ю. И. Богуславской и попросил ее ответить на несколько вопросов.
Что побудило вас к поездке в Англию?
— Мне хотелось попытаться сохранить семью и отца ребенку. Выезд был разрешен мне Советским правительством. Мне предстояло решить вопрос самой: остаться в Англии, обрекая тем самым себя и сына на эмигрантское существование, или возвратиться в Советский Союз.
Мы с сыном прожили в Англии четыре с половиной месяца. И все это время мной неотступно владела только одна мысль: каким образом возвратиться домой? Мой сын хотел того же.
Очевидно, это было сопряжено с известными трудностями?
— Безусловно. Бывший муж прилагал все усилия, чтобы удержать меня на чужбине. Вполне понятно, что я пережила большую личную трагедию. В результате мне стало ясно: выбор может быть только один. Его я и сделала. Я
не могла жить с таким мужем, я не могла себе представить жизнь без Родины.
Как вас встретили дома?
— Я чувствую себя хорошо, встречаюсь с друзьями. Вопреки мрачным прогнозам некоторых эмигрантских деятелей ни один из моих знакомых не отвернулся от меня. И главное — я снова дышу московским воздухом и живу привычной жизнью. Кончилось страшное нервное напряжение, которое владело мной все эти месяцы.
Интересовалась ли вами английская пресса?
— Конечно. Мой приезд в Лондон мог бы послужить поводом для сенсации, однако я категорически отказалась делать накие-либо заявления или давать интервью. У меня одно желание: спокойно заняться своими делами. Свой поступок я не считаю каким-то подвигом.
Последний вопрос: Каковы ваши отношения с бывшим мужем?
— Наш брак официально расторгнут. Взаимоотношения с ним для меня неприемлемы. Если он когда-нибудь одумается, то постарается вернуться на Родину; если нет, то судьба его будет печальной. В этом я совершенно убеждена после знакомства с антисоветской эмигрантской средой".
("Известия", 1967, № 125 (29  мая, московский вечерний выпуск), с. 6).

"Беречь границу родную - наш долг боевой..."

"... Судьбой такою нам всегда гордиться,
И готовы забыть мы про личный покой,
Лишь была бы спокойной граница".
 

60 лет назад в СССР полковник Валяев хранил у себя в сейфе откровенную порнографию:
"У незримого рубежа
Сорок четыре года назад — 28 мая 1918 года В. И. Ленин подписал декрет об учреждении пограничной охраны. С тех памятных дней доблестные стражи советских границ бдительно охраняют мирный труд своего народа. Они проявляют в борьбе со всеми и всяческими нарушителями, диверсантами, шпионами образцы стойкости, умения, мужества и отваги.
"Пока существуют империалистические агрессоры, мы должны быть начеку, держать порох сухим" ,— сказал товарищ Н. С. Хрущев на XXII съезде КПСС. И славные пограничники с честью выполняют на своем боевом посту этот наказ партии. Им оказывает всемерную помощь местное население. Советская Армия кровными узами связана со своим народом. Вот почему сегодня ежегодный праздник — День пограничника — так широко отметят трудящиеся во всех концах нашей страны .
В тридцати километрах от центра Москвы, если ехать по Ленинградскому шоссе, проходит государственная граница СССР. Бесполезно искать ее даже на самых подробных картах — это граница без полосатых столбов и боевых нарядов.
— Однако зоркий глаз пограничника всегда видит эту незримую границу, — заметил полковник Валяев.
Подразделение полковника Валяева несет службу на особом контрольно-пропускном пункте в международном аэропорту "Шереметьево". Это — один из нескольких десятков КПП, расположенных вдоль сухопутных, морских и воздушных рубежей нашей страны.
Тысячи пассажиров пересекают ежедневно государственную границу. К нам приезжают дипломаты и туристы, деловые люди и различные общественные делегации. Советские специалисты отправляются в близкие и дальние страны, чтобы помочь своими знаниями друзьям, спортсмены едут поверяться силами с соперниками за рубежом, а наших артистов ждут сцены всех континентов.
— Только в прошлом году через наш КПП в столицу прибыли гости из 110 стран, — рассказывает И. Валяев. — И первыми, кто встречал их после перелета, на советской земле были мы, пограничники.
Происходит это так. Едва стихает шум моторов приземлившегося самолета, как в его салоны по трапу поднимаются два офицера в зеленых форменных фуражках. Им предстоит проверить паспорта и визы прибывших. Несколько секунд — и документ возвращен владельцу. Быстрота и вежливость — непременные спутники такой процедуры, однако не в ущерб тщательности.
— Наши офицеры знают иностранные языки,— рассказывает полковник Валяев,— умеют почти мгновенно разобраться в почерке, которым сделаны записи на страницах документов. А подписи наших послов, скрепляющие въездную визу, пограничники знают на память! Им достаточно нескольких минут, чтобы  проверить документы у ста пассажиров "ТУ-104", вернувшегося из заграничного рейса.
"Как, уже? Так быстро все закончилось?..". Эти возгласы слышатся в кабине самолета всякий раз, когда среди пассажиров-иностранцев оказывается кто-то, поверивший в басни о "железном занавесе". Контраст с ожидаемыми "проверками" бывает настолько сильным, что иной бизнесмен или турист обязательно хочет пожать руку советского офицера, четко и почти незаметно выполнившего все формальности, связанные с переходом границы.
Иностранные авиакомпании, чьи самолеты теперь днем и ночью прибывают к нам, часто передают благодарности своих клиентов. В то утро, когда полковник Валяев знакомил меня с аэропортом, ему вручили фирменный конверт с адресом:
"Пограничной службе аэропорта Шереметьево ".
"Уважаемые товарищи! Представительство "Чехословацких аэролиний" в Москве поздравляет вас с Днем пограничника и желает больших успехов в вашей работе и жизни".
Советские пограничники делают все, чтобы вполне понятная бдительность не сказалась на настроении наших гостей, не бросила тень на гостеприимную и  радушную встречу. Но граница все-таки граница, и кое-кто по ту сторону ее никак не может удержаться от искушения одним махом оказаться, без всякого на то права, в самом центре нашего государства.
— Очевидно, рассчитывают, что у незримого рубежа нас легче обмануть, — сказал полковник Валяев,— иногда заявляются под личинами "коммерсантов", "журналистов", "туристов", а иногда лезут просто так, даже без визы! Авось, повезет—проскочит! Случается, что "забывают" оформить, как положено, документы, прикидываются "внезапно заболевшими", "отставшими"... Но чаще всего нам приходится иметь дело вот с этим.
Полковник открыл дверцы шкафа, стоящего в его кабинете, и высыпал на стол груду книг и брошюр. Удивительную библиотеку пришлось по долгу службы собрать пограничникам! В этой печатной контрабанде, которую тайно пытались завезти к нам "просветители" из-за кордона, откровенная порнография мирно соседствует с молитвенником, а книжонки, воспевающие фашизм, оказываются в одном кармане с "солидным изданием", под названием "Облик Америки".
—Целыми пачками везут эту дрянь, прячут в чемоданах, высылают отдельным багажом, разбрасывают по самолету перед уходом,—говорит Валяев. — Нам приходится ящиками собирать эту макулатуру!
Незаметно, но явственно ощутима граница в Шереметьеве. Прилетит друг — пересечет ее без труда, появится враг—моментально почувствует крепость рубежей, зоркость часовых. Лучшим, самым опытным офицерам, сержантам и солдатам пограничных войск доверено охранять эту заставу, самую близкую сердцу нашей Родины — Москве.
В. Беликов".
("Известия", 1962, № 125 (28  мая, московский вечерний выпуск), с. 4).

"Чтоб всегда был спокоен народ..."

"... Наша армия нас бережет.
Лес дремучий снегами покрыт,
На посту пограничник стоит".

55 лет назад советские люди желали воинам в зелёных фуражках новых успехов в боевой и политической подготовке:
"В государственном дозоре
Репортаж с четырех границ
День пограничника— праздник часовых нашей Родины. Воины в зеленых фуражках всегда на боевой вахте. Днем и ночью, зимой и летом, в лютую стужу и тропическую жару они несут свою бдительную службу. Пограничники всегда готовы выполнить свой долг перед Родиной.
Сердечно поздравляя с праздником отважных стражей нашей земли, советские люди желают им новых успехов в боевой и политической подготовке, в нелегкой пограничной службе.
                                                                -----
Рядом друзья
Не скрою, я и мои спутники впервые оказались в пограничной зоне. Мы ожидали увидеть линии заграждений, пикеты на дорогах. Под каждым кустом нам чудились дозорные. А кругом простирался мирный сельский пейзаж. Граница, где мы находились, самая спокойная. По одну ее сторону несут службу советские, по другую — польские воины. Они в равной степени ревностно оберегают неприкосновенность как своего, так и соседнего дружеского государства.
Здесь несут службу друзья-пограничники. Они часто встречаются у полосатого шлагбаума. Но отнюдь не для разрешения спорных вопросов. Две недели тому назад в семье польского крестьянина, чья усадьба стоит у самой границы, заболела жена. Ближайший медпункт — на советской стороне. Наши ребята доставили врача к больной. Случается и нашим пограничникам обращаться за содействием к друзьям-полякам.
Рано утром вместе с пограничным дозором отправились на досмотр контрольно-следовой полосы. Нас четверо: рядовой Геннадий Ткачев, сержант Василий Паус с розыскной собакой Мухтаром и я. В одном месте на свежевспаханной поло'се чьи-то следы. Ткачев осторожно разглядывает вмятины, затем сообщает:
— Лось, негодник, решил прогуляться на ту сторону.
Звоним полякам. Те сообщают: да, ночью на их сторону прошел сохатый.
Возвращаемся на заставу к полудню. В помещении ленинской комнаты гремит музыка. Ребята крутят магнитофон. Вечером все свободные от наряда пограничники собираются у телевизора. Каждую неделю на заставе демонстрируются кинофильмы.
Наша застава расположена по соседству с Кубовской. Она так названа в честь лейтенанта Платона Кубова, героически погибшего ранним утром 22 июня 1941 года в неравном бою с гитлеровцами. Вместе с ним тогда сложили свои головы  ефрейторы Ольховик и Зайцев, красноармейцы Безымянский и Синицкий. В их память на заставе установили обелиск. Сколько бы раз на день ни пришлось пограничнику пройти мимо обелиска, он обязательно отдаст честь. Отправляясь в дозор или возвращаясь в казарму, воины остановятся у памятника и в скорбном молчании постоят у могилы.
Здесь, на западной границе, много именных застав. Они носят гордые имена героев, что насмерть стоячи у родных пограничных рубежей, приняв первыми бой с гитлеровскими захватчиками. Здесь сегодня тихо потому, что в жарких сражениях Отечественной войны выковалось боевое братство советского и польского народов.
— Этой тишиной,— говорит капитан И. Хлебосолов, начальник заставы, —мы обязаны нашим героям, что сражались здесь в тяжелые дни июня 1941 года.
И. Касюков,
соб. корр. "Известий".
Западная граница.
                                                                -----
У 69-й параллели
— Люди за бортом!
Эта команда прозвучала не на теплоходе с иностранным флагом, шедшем близ советских берегов, хотя именно с этого судна по штормтрапу в воду спустились двое, а на пограничной заставе. Двое лазутчиков торопливо плыли к берегу, надеясь незаметно выбраться на сушу в укрытом месте. Они не подозревали, что уже находятся в поле зрения пограничных наблюдателей. Их заметили воины сторожевого катера и дозорные на береговой вышке. Непрошеным гостям не удалось уйти далеко. Пограничники задержали их в 600 метрах от места высадки.
Это один случай из боевой биографии пограничной части, откуда я веду этот репортаж. Часть охраняет северные морские рубежи нашей Родины. Здесь всегда в дозоре быстроходные катера, а на земле ведут наблюдение береговые посты.
День на границе начинается вечером, когда люди идут в очередной наряд. Я наблюдаю за сборами пограничников, смотрю, как они готовят оружие, проверяют боеприпасы, повторяют про себя инструкции.
Неожиданно звучит мелодичная трель сигнала тревоги. Она подымает на ноги весь экипаж. Считанные минуты понадобились Петру Буцу и Владимиру Пышкову, чтобы запустить двигатели, Владимиру Лубенцу—соединиться по радио с береговым постом, Александру Гаркуше — задраить люки, Владимиру Маркову — расчехлить оружие. Мичман Иван Шильцов отдает команды, и катер, развивая с места большую скорость, мчится в район происшествия.
Потом выяснилось, что тревога — учебная. Мне так и не пришлось присутствовать при задержании настоящего нарушителя. Но то, что довелось увидеть в части, узнать о ее боевой службе, познакомиться с ее замечательными людьми, дает мне основание утверждать, что здесь лазутчики врага не пройдут, как бы они ни ухищрялись.
М. Амаев,
соб. корр. "Известий".
Северная граница.
                                                                -----
На высоте 3.778 метров
Сегодня дальше вы не поедете — необходимо акклиматизироваться,— сказал мне офицер пограничного отряда.
И сколько я ни убеждал его, что мне нужно быстрее попасть на заставу, как ни доказывал, что вполне здоров и привычен к горам,— он оставался непреклонным.
Утром мы выехали на заставу. Дорога шла в гору. "Волга" с натугой брала перевалы. Мотору не хватало кислорода. Наконец показалось несколько  аккуратненьких новеньких домов. Это цель нашей поездки — пограничная застава, где начальником старший лейтенант Василий Иванович Козлов. У дороги столбик. На нем надпись: "Высота над уровнем моря 3.778 метров".
Когда мы въехали во двор заставы, пограничники, свободные от нарядов и занятий, играли в волейбол. В сторонке несколько солдат упражнялись  двухпудовыми гирями и штангой. Я попробовал поднять гирю, но моментально задохнулся. Сердце забилось учащенно.
Пограничники вежливо отвернулись.
Один заметил.
— У нас непривычному человеку воздуха хватает только почистить сапоги.
Застава находится на границе с Китайской Народной Республикой.
Начальник заставы показал на шоссейную дорогу, которая уходит в Китай. На ней не было ни одной автомашины.
— Дорога бездействует,— пояснил он. — А раньше по ней беспрерывно шли автомобили. Они везли в Китай горючее, станки, машины и другие товары. Сейчас же два раза в неделю пройдет лишь почтовая машина и все. Китайские руководители демонстративно отказались от нашей братской, бескорыстной помощи.
...Одетые в полушубки, плащи и теплые шапки, с автоматами стоят по команде "смирно" два пограничника. Офицер инструктирует:
—В случае перехода китайских граждан на советскую территорию немедленно доложить на заставу. На провокации китайских пограничников не поддаваться. Будьте корректны, но задачу по охране границы выполняйте твердо, неукоснительно.
—Есть,—отвечают кратко солдаты.
Ю. Кузнецов,
соб. корр. "Известий".
Восточная граница.
                                                                -----
В ночном наряде
Этот репортаж мы ведем с южной границы. Она бежит сейчас под крылом нашего самолета, по спаленным солнцем склонам гор, петляет меж барханов пустыни, бьется по руслам пересохших рек. Мы летим на одну из самых дальних застав. Генерал, любезно предоставивший корреспондентам военный самолет, летит с нами. В небе он знакомит нас с историей пограничных войск этого района.
Застава, куда мы летим, носит имя Лариона Кононенко. 35 лет назад в бою с басмачами он закрыл своей грудью командира и пал смертью героя. Сегодня на заставе в торжественной обстановке была установлена мемориальная доска с датой подвига. Состоялся торжественно-траурный митинг памяти отважного пограничника. Менялся почетный караул у обелиска. Своим чередом менялись посты, секреты в камышах, на вышках и где-то еще — нам неведомо.
Одному из нас довелось быть в наряде столь тихом, что, казалось, был слышен тонкий перезвон крупных южных созвездий и еле уловимый шорох "царицы смерти" — гюрзы, проползшей по контрольно-следовой полосе в метре от корреспондентского блокнота.
...Газик катил по ночной дороге вдоль границы. Генерал рассказывал о специфике здешней службы.
— Нарушитель не всегда враг. Нередко переходят границу по неведению чабаны с отарами овец, перебегают дети из ближайших зарубежных поселков, недавно перешли и попросили убежища парень с девушкой по мотивам... любви. Закон соседнего государства не разрешал им стать мужем и женой. Но бывают и настоящие нарушители.
— Граница наша мирная,—заключает генерал, — но служба есть служба. Пограничники всегда должны быть наготове.
П. Новокшонов,
В. Беликов,
спец. корр. "Известий".
Южная граница".
("Известия", 1967, № 124 (27  мая, воскресный выпуск), с. 6).

"Ещё не кончилась война..."

"... И где-то мюнхенское пиво пьют ночами
Те, что в былые времена
В застенках фюрера служили палачами".
 

 45 лет назад особой популярностью у советского читателя пользовались книги про разведчиков:
"Книги
Разведчики разоблачают
("Разведчики разоблачают…" Москва, "Молодая гвардия", 1977).
Герои этой книги действительно являются настоящими героями-интернационалистами. Поляк и болгарин, чехословацкие товарищи и советский журналист — каждый из них участвовал в сложнейшей операции по разоблачению подрывной деятельности идеологических противников.
Их имена ранее уже встречались на страницах периодики: Анджей Чехович, Павел Минаржик, Мариан Сламень, Эрвин Марак, Хрисан Христов и Юрий Марин. Теперь они выступают со своими рассказами вместе, в одном сборнике, что придает еще большую весомость повествованию об их многотрудной, связанной с постоянным риском работе разведчиков.
"Эта книга о шпионской и подрывной деятельности радиостанций "Свобода" и "Свободная Европа", — значится в подзаголовке сборника, которому предпослано введение кандидата исторических наук Б. Баннова: "Радиостанции ЦРУ в Мюнхене". Оперируя неопровержимыми документами, он доказывает причастность радиостанций "Свобода" и "Свободная Европа" к американской разведке. В частности, приводится текст подписки, которую ЦРУ требовало от каждого сотрудника шпионской радиокорпорации, где прямо говорится: "Нижеподписавшийся поставлен в известность о том, что радиостанция "Свобода" создана ЦРУ и функционирует на его средства. За разглашение этих данных виновные будут подвергаться штрафу до 10 тысяч долларов и тюремному заключению до 10 лет".
Но тем не менее тайное стало явным. Немалая заслуга в разоблачении шпионско-диверсионной деятельности радиостанций в Мюнхене принадлежит и  разведчикам, рассказывающим со страниц только что вышедшей книги о тех, кто под руководством и на средства ЦРУ готовит отравленные ядом вражды и  ненависти к странам социализма радиопередачи. Они особенно активизировали свою деятельность после общеевропейского совещания. Как стало известно из секретной директивы радиостанциям, им предписывалось "категорически отрицать итоги совещания в Хельсинки, препятствовать проведению следующей встречи по вопросам безопасности и сотрудничеству в 1977 году".
Документальность, помноженная на живое слово очевидцев событий, —вот основное достоинство сборника, который, несомненно, будет с интересом встречен читателем".
В. Кассис".
("Известия", 1977, № 125 (27  мая, московский вечерний выпуск), с. 4).

"Пустил турбину, сдал чертеж, удачно модель исправил..."

"... Приходишь домой и жадно ждешь,
Чтоб кто-то тебя поздравил".

 50 лет назад в СССР новые подружки-модницы потащили супругу Президента США в Общесоюзный дом моделей:
"Супруга Президента США знакомится с Москвой
Супруга Президента США Патриция Никсон 25 мая продолжала  знакомство с Москвой. Во второй половине дня она была гостьей Общесоюзного дома моделей. О деятельности этого учреждения, где сейчас работают 60 художников-модельеров, госпоже Никсон рассказала заместитель директора дома Н. Г. Дмитриева.
В демонстрационном зале был организован большой показ мод. Художники-модельеры познакомили гостью с 60 новыми моделями сезона, рассказали о новых направлениях в развитии советской моды, о связи Общесоюзного дома моделей с предприятиями легкой промышленности.
Потом госпожа Никсон осмотрела выставку новых моделей платьев, костюмов, пальто, выкройки которых продаются здесь же, в Доме моделей.
Гостья тепло поблагодарила работников дома за радушную встречу, за интересный показ мод.
— Мне понравились все модели, — сказала она. — Все сделано с большим вкусом, современно, интересно, отлично подобрана отделка в стиле национального русского костюма.
Вместе с госпожой П. Никсон были В. П. Брежнева, Я. С. Мазурова, Г. Д. Полянская, Л. Д. Громыко, И. Н. Добрынина, а также супруга посла США в СССР М. Г. Бим.
Е. Иванова".
("Известия", 1972, № 122 (26  мая, московский вечерний выпуск), с. 3).

"У всей планеты на виду, борясь за правду и за счастье..."

"... Они в семнадцатом году
Зажгли звезду Советской власти".
 

35 лет назад некоторые советские историки-археологи полагали, что в 1917 году не гражданская война началась, а плечо становилось к плечу:
"Время, которое ждали
Перестройка в зеркале читательских мнений
Строки из писем
                                                                      -----
Я ветеран войны и, говоря о перестройке, хочу сказать словами солдата Шадрина из кинофильма "Человек с ружьем":
— Если назад, тогда нет. Тогда винтовку не отдам! Пригодится!
В. Васильев,
ветеран Великой Отечественной войны.
Орск.
                                                                      -----
Я проработал на одном предприятии 36 лет. Знаю, как трудно поправить дела  даже в одном цехе. Страна наша огромная, и не так просто все перестроить на  новый лад. Но все, без исключения, должны быть убеждены, что перестройка, правдивость, гласность, демократия победят.
И. Новиков,
рабочий.
с. Трудовое, Куйбышевский район, Запорожская область.
                                                                     -----
По-моему, нужно начинать с конкретных практических дел. Работаю на заводе "Трансмаш". Некоторые новые веяния коснулись и нас. Стали уделять больше  внимания качеству продукции. По новым положениям избран тайным голосованием начальник цеха. Увы, всего лишь один. Медленно, но проходит аттестация рабочих мест и перетарификация. Нужно побольше перемен для  каждого из нас — на работе, в быту, чтобы весь народ принял близко к сердцу
перестройку.
В. Монин.
Ленинградская область.
                                                                       -----
Самое большое огорчение я испытываю, когда слышу, как некоторые утверждают: наше общество не может обойтись без сталинской политики. Надо сделать все,  чтобы опровергнуть это утверждение, пока не поздно, надо перестраиваться.
Другого пути нет. Теперь надо, чтобы все стали плечом к плечу, как в семнадцатом году, как в сорок первом...
Л. Молашвили,
историк-археолог.
Кварели,
Грузинская ССР".
("Известия", 1987, № 146 (25  мая, московский вечерний выпуск), с. 2).

"И степь пылает на исходе дня..."

"... И тень руки ложится на равнины,
И в честь вождя заводят песнь акыны,
Над инструментом голову склоня".

40 лет назад в СССР темой многих поэтических импровизаций были  трудовые дела пятилетки:
"На сцене акыны
Гурьев, 23. (Внештатный корр. "Правды" И. Свидин). Со сцены льются напевы домбры. И словно сама степь с се солнцем, запахами и звуками подступила сюда к белоснежной юрте и людям вокруг нее.
В драматическом театре имени Махамбета идет айтыс акынов, посвященный 60-летию СССР и 250-летию добровольного присоединения Казахстана к России.
Тема многих поэтических импровизаций — трудовые дела пятилетки. Вот повел спор сразу с двумя соперниками неоднократный участник учитель Жанаш Нурмуханов. Сегодня он, что называется, "на коне": Эмбинский район, который он представляет, прославился своими трудовыми достижениями. Но соперникам Жанаша — совхозному механизатору Кадырбаю Жолаеву и служащему Льву Урезову иэ Кзылкогинского района тоже есть о чем рассказать.
А потом началась увлекательная мушайра. Так казахи называют соревнование, участники которого за определенное время слагают стихи на заданные темы".
("Правда", 1982, № 144 (24 мая), с. 7).

"Не одной бессонной ночью , были дружно сплочены..."

"... И ученый, и рабочий -
Мозг народа, цвет страны".

 35 лет назад советские писатели с возмущением восприняли известие о дальнейшем сокращение численности личного состава ливанской творческой интеллигенции:
"Гнев и возмущение
С глубоким гневом и возмущением восприняли советские писатели известие о злодейском убийстве в Бейруте видного писателя и ученого, члена ЦК Ливанской коммунистической партии, профессора философии Бейрутского университета Хасана Абдаллы Хамдана. Об этом говорится в телеграмме Союза писателей СССР Союзу ливанских писателей.
Еще свежа в памяти трагическая гибель выдающегося литератора и общественного деятеля Хусейна Мруе, и вот сообщение о новой жертве — гибели Хасана Хамдана, отмечается в телеграмме. Выстрелы, направленные в X. А. Хамдана,— это попытка сил мракобесия и реакции, которые хотели бы любой ценой помешать процессу мирного урегулирования на многострадальной ливанской земле.
(ТАСС)".
("Известия", 1987, № 143 (22 мая, московский вечерний выпуск), с. 4).

"Я читаю письмо, а за окнами солнце смеётся..."

"... Начинается день,
И сердца продолжают любить.
Я читаю письмо
И уверен, что если придётся,
Всё, что сделал отец,
Я сумею всегда повторить!"

40 лет назад советские люди с огромной тревогой обращали внимание на серьезные упущения в воспитании подрастающего поколения поляков:
"Письмо из Варшавы
Продолжение трудного пути
На прошлой неделе исполнилось пять месяцев с того памятного декабрьского дня, когда введение радикальных предписаний военного положения пресекло действия авантюристов, рассчитывавших на успех контрреволюционного заговора в Польше. Пять месяцев, минувших после удара, ошеломившего контрреволюцию, подтвердили, насколько необходим и оправдан был такой шаг. Он создал условия для спасения общества от гражданской войны, государства — от контрреволюционного перерождения, а экономики— от катастрофы.
Листаю блокноты с записями последних месяцев. Поездки в разные воеводства, беседы с разными людьми — горняком, только что поднявшимся из забоя, и воспитательницей детского сада, главным инженером завода и мастером по ремонту телевизоров, депутатом сейма и крестьянином из подваршавского села... Их суждения, касающиеся забот насущных, в чем-то схожи, в чем-то отличны, но в одном единодушны — хорошо, что есть порядок, что снова ценится работа, что остановлено забастовочное безумие, пресечены хаос и анархия, что получают по заслугам спекулянты, авантюристы и казнокрады.
В обществе стала складываться моральная база для хотя и медленной, но тем не  менее последовательной стабилизации. И вот уже осталась позади зима, прожитая в общем-то нормально. Та самая зима, которая могла бы привести к трагическим последствиям в результате действий экстремистов из "Солидарности". Их зловещие замыслы не осуществились. Были тепло и свет в квартирах, были хлеб и молоко для детей, исправно работал транспорт и т. д. Перед этими благами, о которых позаботилась военная и гражданская администрация, меркли отдельные неудобства военного положения. С пониманием было встречено и ставшее неизбежным повышение розничных цен.
Конечно, рано еще говорить сегодня об экономической стабилизации. Предприятия сталкиваются с массой трудностей, которые вызваны прежде всего экономическими санкциями, примененными против Польши администрацией США и некоторыми другими западными странами. И тем не менее тенденции —а в кризисные периоды их анализ особенно важен —однозначны. В марте впервые за долгое время рост объема производства был выше, чем рост заработной платы (а без такого —нормального —соотношения этих показателей трудно рассчитывать на преодоление инфляционных процессов).
От месяца к месяцу улучшаются результаты деятельности многих важных отраслей промышленности. Как сообщило министерство горнодобывающей промышленности и энергетики, за январь—апрель шахтеры добыли 63,3 миллиона тонн угля—на 8,1 миллиона тонн больше, чем за тот же период прошлого года. Достигнутый уровень добычи обеспечивает и внутренние потребности,  и—в немалой степени- потребности экспорта, в частности в социалистические страны. Растет выработка электроэнергии, улучшаются показатели в таких областях, как добыча серы, выплавка меди, цинка и алюминия, производство труб. Сложнее обстоят дела в легкой и химической промышленности. Однако и здесь перспективы, с учетом помощи Советского Союза и других социалистических стран, оцениваются как обнадеживающие. Чувствуется оживление на  внутреннем рынке, хотя карточная система остается в силе. Если в прошлом году каждые сто злотых доходов населения покрывались товарами на 71 злотый, то в последнее время этот показатель возрос до 83—85 злотых.
Положительные сдвиги появились и в общественно-политической жизни. Активизировалась деятельность центральных и местных органов ПОРП, союзнических партий. Четыре месяца нынешнего года были периодом активной работы сейма. Все шире разворачивают свою работу созданные в воеводствах, городах и гминах по инициативе снизу  гражданские комитеты национального спасения, объединяющие коммунистов и беспартийных, членов Объединенной крестьянской и Демократической партий, ветеранов войны и труда, представителей молодежных организаций, атеистов и верующих.
Словом, несмотря на все имеющиеся трудности, сложные проблемы (связанные, например, с будущим профсоюзного движения), жизнь в стране стала явно нормализоваться.
Проиграв "зимнюю кампанию", выдвинув крикливый лозунг "зима —ваша, весна—наша", режиссеры контрреволюции решили пойти ва-банк. 3 мая в Варшаве и ряде других городов по единому сценарию были организованы  уличные беспорядки. Как отметил, выступая в сейме, министр внутренних дел ПНР Ч. Кищак, они были учинены сразу после выхода паствы из костелов. Польское телевидение обнародовало кадры, запечатлевшие уличные беспорядки, спровоцированные противниками социализма. Искаженные злобой лица, камни, летящие в милиционеров (свыше пятидесяти раненых), подожженные красные флаги, разбитые витрины, перевернутые автомобили... Можно понять потрясение и возмущение случившимся большей части населения. Люди задавались вопросом: кому это на руку? Неужели могут вернуться времена анархии и насилия?
Такими мыслями проникнуты высказывания простых людей о событиях 3 мая, помещенные газетой "Трибуна люду". Приведу некоторые из них.
Ядвига Кравчик, работница радиозавода имени Каспшака в Варшаве:
— Не собираюсь драматизировать ситуацию, но как мать 16-летнего сына я буквально потрясена уличными беспорядками. С одной стороны, сейм призывает к национальному согласию, а с другой—спровоцированные кем-то группы молодых людей позволяют себе хулиганские выходки. Если меня станут убеждать, что это делается во имя наших интересов, скажу такому — вон!
Юзеф Лонгва, работник фабрики "Польмо" в Кельцах:
—Кому нужны были беспорядки в Варшаве и других городах? Наверняка не рабочим и отнюдь не рабочей, учащейся молодежи. Никто из здравомыслящих людей не поверит, что в нашей ситуации можно чего-то достичь с помощью антигосударственных уличных манифестаций. Можно обсуждать насущные вопросы, можно спорить, даже ссориться, но нельзя поддаваться на провокации врагов.
...Как известно, попытка контрреволюции испытать на прочность режим военного положения не удалась. Зачинщики беспорядков и провокаторы держат ответ перед законом. В нескольких городах, включая Варшаву, восстановлен комендантский час, приняты другие меры по укреплению охраны порядка.
"Те самые направляемые из-за рубежа силы,—пишет газета "Трибуна люду",— которые в недавнем прошлом готовили и реализовывали сценарий демонтажа социалистического государства, развала экономики и даже братоубийственной войны,  вновь дают о себе знать... Это доказывает, что они не отказались от своих замыслов и хотели бы продолжать реализацию своего "сценария" с той только разницей, что, судя по всему, все меньше могут рассчитывать на поддержку рабочего класса и потому пытаются укрыться за спинами учащихся школ, студентов".
Последнее замечание весьма характерно. То, что случилось 3 мая на улицах столицы и нескольких воеводских центров, с обнажающей ясностью показало серьезные упущения в воспитании подрастающего поколения. Помню: глядя на беснующихся подростков, скандировавших, явно адресуя его милиционерам, страшное слово "гестапо!", пожилой мужчина приговаривал, обращаясь не то к прохожим, не то к самому себе: "Что же это такое! Чему же их учили, как  воспитывали?"
Речь идет, естественно, лишь о части молодежи. Однако это не снимает остроту и злободневность проблемы. В польской печати все чаще поднимаются такие вопросы, как роль и ответственность учителей в воспитании подростков, влияние родителей на формирование их жизненной позиции, необходимость идейно-политической активизации молодежных организаций. Работа с молодежью поставлена в повестку дня очередного пленума ЦК ПОРП.
Сложная обстановка требует дальнейшего повышения бдительности и сплоченности всех польских коммунистов, трудящихся, патриотов, стоящих на страже социалистических завоеваний Польши.
Точно отметил на страницах "Трибуны люду" горняк из Валбжиха Януш Витковский:
"Мы имеем дело с людьми, которые не сделали никаких выводов из опыта  последних полутора лет. Речь идет о ярых врагах нашего государства, которым не по душе стабилизация обстановки. Таким надо противостоять со всей решительностью".
...На стене одного из варшавских домов кто-то украдкой, второпях, начертал: "Солидарность"—продолжение следует". Нет, сегодня, после пяти месяцев военного положения, после провала провокаций 3—4 мая и попыток организовать 13 мая так называемую "пятнадцатиминутную всеобщую забастовку", можно с  уверенностью сказать: подавляющее большинство поляков хочет не продолжения до декабрьского авантюристического курса экстремистов "Солидарности", а окончательной нормализации обстановки, в которой можно спокойно работать,  отдыхать, растить детей, жить в суверенном, независимом, пользующемся международным авторитетом социалистическом государстве.
А. Друзенко,
соб. корр. "Известий".
Варшава".
("Известия", 1982, № 141 (21 мая, московский вечерний выпуск), с. 5).