"...Нет
Дел великих,
каких бы она не свершила.
Развернула
грядущего карту –
и сразу в ответ
У эпохи
дыхание захватило".
70 лет назад
советские люди старались поглубже врубиться в захватывающие итоги кропотливой
работы братской болгарской прокуратуры:
"Обвинительный
акт Главной Прокуратуры Народной Республики Болгарии по делу Трайчо Костова и его
сообщников
София, 30 ноября.
(ТАСС). Все утренние болгарские
газеты полностью публикуют сегодня обвинительный акт Главной Прокуратуры Народной
Республика Болгарии по делу предателя родины Трайчо Костова и его сообщников.
Обвинительный
акт гласит:
"На основании
Закона, принятого Великим Народным Собранием 21-го октября 1949 года, в
соответствии с материалами дела по обвинению в организации антигосударственного
заговора, направленного к свержению установленной Конституцией Народной Республики
Болгарии законной власти, предательстве, шпионаже и измене Родине
Привлекаются
к ответственности:
1. Трайчо Костов
Джунев,— родился 17-го июня 1897 года в городе София, болгарин, болгарский подданный,
по профессии — публицист, с незаконченным высшим юридическим образованием, житель
гор. Софии, бывший заместитель председателя Совета министров и секретарь Центрального
Комитета БКП, до ареста — директор Болгарской народной библиотеки.
Будучи активным
участником лево-сектантской, троцкистской фракции в Болгарской коммунистической
партии, в 1931 году кооптируется в состав лево-сектантского Центрального Комитета,
по поручению которого руководит парламентской группой легальной рабочей партии и
редактирует легальную газету "Рабоче-крестьянское Знамя".
В своей практической
деятельности активно осуществляет враждебные лево-сектантские, троцкистские установки
в отношении крестьянства, чем нарушает связи партии рабочего класса с его основным
союзником — крестьянством и облегчает монархо-фашистской власти борьбу против прогрессивных
сил в стране,
Находясь в 1933— 1934 годах в эмиграции в Москве,
продолжает поддерживать лево-сектантскую фракцию в БКП и, состоя на работе в Балканском
секретариате Коммунистических партий, содействует созыву партийной конференции вне
пределов Болгарии, с целью отстранить от руководства партией ее признанных руководителей
Георгия Димитрова и Васила Коларова.
Находясь в СССР,
поддерживает близкие политические связи с разоблаченными впоследствии троцкистами
Бела Куном в Максимилианом Валецким и, при их содействии, сближается с также разделявшим
их общие троцкистские убеждения югославским эмигрантом Иосифом Броз Тито ("Вальтер").
Воспользовавшись
своим служебным положением референта по кадрам Балканского секретариата Коммунистических
партий, рекомендует солидарного с его троцкистскими взглядами Тито для политической
работы в Югославии.
Несмотря на ликвидацию
лево-сектантской фракции в БКП, предприняв двурушнический маневр и выступив с неискренней,
лживой декларацией об отходе от лево-сектантов, сохраняет свое руководящее положение
в партии и, возвратившись в страну, саботирует внутри ее проведение нового политического
курса, провозглашенного Димитровым.
29-го апреля
1942 года, в связи с провалом подпольйого Центрального Комитета, арестовывается
полицией в нелегальной квартире в Софии, по улице Патерица, дом 11.
На десятый день
после ареста на допросе у начальника отделения Полиции Николы Гешева, ведавшего
борьбой с коммунистической партией, признается в том, что являлся одним из самых
деятельных руководителей и членов Центрального Комитета, и трусливо выдает своих
политических друзей и единомышленников, каналы их связей, а также принимавшиеся
Центральным Комитетом партии решения по наиболее актуальным вопросам борьбы с немецкими
оккупантами и полицейско-фашистским режимом, введенным в стране правительством Филова.
Не довольствуясь
этим, подписывает обязательство о секретном Сотрудничестве с полицией в
борьбе против Коммунистической партии, в которой состоял с 1919 года, а, чтобы
замаскироваться и укрепить свое положение в партии, с помощью Гешева фабрикует показания
с отрицанием предъявленного Обвинения.
Предательством
и капитуляцией в полиции добивается замены ему пожизненным заключением смертного
приговора, примененного фашистско-монархическим судом в отношении шести других,
менее активных политических работников партии, которые 23-го июля 1942 года были
расстреляны.
В приговоре по
делу подпольного ЦК военно-полевой суд объясняет неприменение смертной казни "тяжелым
семейным положением обвиняемого, плохим состоянием здоровья и его идейными заблуждениями".
В действительности же намеченный ранее судом смертный приговор заменяется пожизненным заключением
по приказу военного министра, генерала Николы Михова, лично отданного им председателю
военно-полевого суда полковнику Игнату Младенову.
Находясь в Плевенской
тюрьме, в сентябре 1943 года возобновляет свою предательскую связь с Гошевым и,
по его поручению, направляет пораженческое письмо в нелегальный Центральный Комитет
БКП с предложением воздержаться от активных действий партизанских отрядов в борьбе
против немецко-фашистских захватчиков.
Воспользовавшись
созданной при помощи полиции репутацией "стойкого" и "мужественного"
члена партия, после 9-го сентября 1944 года обманным путем пробирается на руководящий
пост секретаря ЦК БКП.
В конце 1944
года на приеме у главы английской миссии при Союзной контрольной комиссии по перемирию
с Болгарией генерала Вильяма X. Оксли вступает
в преступную связь с английской разведывательной службой через полковника Вильяма
С. Бейли, по указаниям и советам которого в последующем и ведет свою вражескую работу
против болгарского государства.
2. Иван Стефанов
Хаджи-Матеев,— родился 3-го марта 1899 года в городе Варна, болгарин, болгарский
подданный, с высшим образованием, по профессии — экономист-статистик,
доктор экономических наук, профессор Софийского университета, житель города Софии,
бывший министр финансов.
Выходец из семьи
крупного помещика, владельца 400 гектаров пахотной земли в селе Септемвриец,
Балчишского уезда, высшее образование получает за границей, в Берлине, а
свою научную квалификацию повышает в Париже.
В 1924 году в
Берлине встречается со своим двоюродным братом Христианом Раковским, старым
троцкистом и ближайшим сотрудником Троцкого, впоследствии в 1937 году осужденным
ка к шпион и заговорщик на процессе по делу так называемого право-троцкистского
блока в Москве.
По поручительству
Раковского в 1924 году поступает на работу в Советское торговое представительство
в Берлине, заместителем начальника статистического отдела, а в следующем 1925 году,
с переездом Раковского в Париж, при его содействии определяется на работу в Советское
торговое представительство во Франции, заведующим статистическим отделом.
Под Влиянием
Раковского, по возвращении в 1929 году в Болгарию примыкает к лево-сектантской
фракции и, благодаря этому, избирается в состав лево-сектантского ЦК.
В том же
1929 году, будучи делегатом состоявшегося в Берлине пленума ЦК Болгарской компартии,
принимает участие в борьбе против Георгия Димитрова и Васила Коларова с тем, чтобы
оттеснить их от руководства БКП.
В конце 1932
года вступает в преступную связь с агентом английской разведывательной службы в
Болгарин адвокатом Марком Нахимзоном и, через него, с шефом английской разведки
Стенли Брауном. В последующие три года регулярно поставляет для английской шпионской
службы, за денежное вознаграждение, секретные сведения о состоянии болгарского хозяйства.
В июне 1945 года
возобновляет преступную связь с английской разведкой в лице полковника Вильяма
С. Бейли, а затем майора Франка Вильяма Гозлинга, которому передает сведения о бюджете
и расходах государства на военные нужды в 1946 и 1947 годах.
3. Никола Павлов
Колев,— родился 3-го мая 1906 года в селе Угырчин, Ловчинского уезда, болгарин,
болгарский подданный, со средним образованием, по профессии — архитектурный техник,
житель города Софии, бывший административный секретарь Политбюро Центрального Комитета
БКП, а в последнее время — заместитель министра строительства.
Будучи делопроизводителем
подпольного Центрального Комитета комсомола, в 1931 году устанавливает связь с активным
болгарским троцкистом Рачо Цаневым и в последующем становится проводником лево-сектантского
курса в комсомоле и в партии.
22-го марта
1942 года, на первом допросе в полиции, в связи с провалом подпольного Центрального
Комитета БКП, перед вышеупомянутым Гешевым предательски признается в том, что являлся
техническим сотрудником ЦК, и выдает свои нелегальные партийные связи.
Капитулировав
и предав своих политических друзей и единомышленников, подписывает обязательство
секретно сотрудничать с полицией в борьбе против коммунистической партии, за укрепление
существовавшего в стране монархо-фашистского строя.
4. Никола Начев
Петков, — родился 19-го июля 1905 года в селе Дерманци, Луковитского
уезда, болгарин, болгарский подданный, с высшим образованием, по профессии — агроном,
житель города Софии, бывший помощник председателя Государственного комитета по хозяйственным
и финансовым вопросам.
Находясь в близких
родственных связях с активным болгарским троцкистом Спасом Задгорским, по своим
политическим убеждениям примыкает к его враждебному коммунистической партии окружению,
хотя и состоит в рядах БКП.
В конце 1941
года вступает в преступную связь с резидентом английской разведывательной службы,
крупным промышленником Кириллом Славовым, которого в последующем за денежное вознаграждение,
по 50 тысяч левов за каждую информацию, снабжает секретными сведениями о балансе
зерновых и других сельскохозяйственных культур по стране за 1941, 1942, 1945, 1946,
1947 и 1948 годы, а также передает ему, для английской разведки, проекты двухлетнего
и пятилетнего государственных народно-хозяйственных планов Болгарии.
5. Борис Андонов
Христов,— родился 28-го февраля 1912 года в с. Долно Село, Кюстендильского
уезда, болгарин, болгарский подданный, с высшим образованием, по профессии —- агроном,
доктор агрономических наук, житель города Софии, бывший Торговый представитель в
СССР.
Будучи выходцем
из семьи трактирщика и лично занимаясь частной торговлей, в 1928 году по
своим политическим убеждениям примыкает к анархистам. Высшее образование получает
за границей, обучаясь вначале в Пражском, а затем в Загребском университете, в Югославии.
По возвращении
в Болгарию работает на административных должностях в частных страховых обществах,
а в 1943 году в качестве директора руководит вновь созданным частным страховым обществом
"Юго-восток", с собственным паем в нем в размере 200 тысяч левов.
Будучи 10-го
февраля 1943 года арестован за связь с коммунистами, на допросе у начальника областной
политической полиции в городе Старая Загора Генчо Савакова выдает свои
политические связи и подписывает обязательство о секретном сотрудничестве с полицией,
которой в последующем передает известные ему данные в отношении прогрессивно настроенных
лиц из его близкого окружения.
В начале
1946 года вступает в преступную связь с советником по торговым вопросам югославского
посольства в Москве Виктором Жиберна, которого систематически снабжает сведениями
о торговых переговорах и заключенных соглашениях между Болгарией и СССР.
6. Цоню Стефанов
Цончев,— родился 17-го ноября 1898 года в городе Котел, болгарин, болгарский
подданный, по профессии — экономист-статистик, с высшим экономическим образованием,
житель города Софии, бывший управляющий Болгарским народным банком.
Выходец из семьи
крупного землевладельца, с 1937 по 1939 год проходит специализацию в США на стипендию,
предоставленную так называемым Рокфеллеровским научно-исследовательским институтом
в Болгарии.
В 1924 году,
при провале подпольной коммунистической группы молодежи в городе Варна, арестовывается
полицией и выдает всех участников этой группы, а на суде выступает
с клеветой по адресу компартии и комсомола.
Вступив в
1941 году в преступную связь с американской разведкой, ее эмиссаров Оскара Андерсена
и Джеймса Кларка снабжает шпионскими сведениями о состоянии хозяйства и финансов
Болгарии.
7. Иван Славов
Гевренов,— родился 23-го июля 1884 года в селе Ичера, Котленского уезда, болгарин,
болгарский подданный, с высшим образованием, по профессии — инженер-машиностроитель,
житель города Софии, бывший директор объединения резиновой промышленности Министерства промышленности.
Выходец из семьи
зажиточного крестьянина и владельца мельницы, высшее образование получает
за границей, в Бельгии, в городе Брюсселе, где женится на Марин Хаджи-Тиневой,
дочери помещика, собственника 1.000 гектаров пахотной земли, воспользовавшись этим
в интересах своего личного обогащения.
По возвращении
в 1926 году в Болгарию, основывает самый крупный тогда в стране завод
по изготовлению резины, затем учреждает акционерное общество "Каучук"
и, наконец, в 1929 году, совместно с доверенным итальянской фирмы "Пирели"
в Милане, создаст новый завод по выработке резины "Царь Симеон".
После 9-го сентября
1944 года, прикинувшись другом народной власти, при помощи некоторых связей в прошлом
с коммунистами, вступает в члены БКП и проникает на руководящую работу в Министерство
промышленности.
В 1947 году вступает
в преступный контакт с английским резидентом Кириллом Славовым и снабжает
его шпионскими сведениями о состоянии и производственной мощности всех наиболее
важных промышленных предприятий страны.
8. Иван Георгиев
Тутев, — родился 31-го октября 1902 года в городе Лович, болгарин, болгарский
подданный, с высшим образованием, по профессии — агроном, житель города Софии, бывший
директор дирекции внешней торговли Министерства внешней торговли.
Выходец из мелкобуржуазной
среды, высшее образование получает за границей, в Берлине. Будучи
секретарем болгарского торгового консульства в гор. Дюссельдорфе (Германия), в
1935— 1937 годах вступает в преступную связь с представителем английской разведки,
крупным промышленником Александром Мюллером, а затем и с шефом последнего английским
резидентом Нимеегеном, которых за денежное вознаграждение, вплоть до 1940 года,
снабжает шпионскими сведениями о болгарском экспорте и импорте.
По возвращении,
но заданию англичан, в Болгарию, в конце 1940 года возобновляет шпионскую связь
с английской разведкой через Султану Рачо Петрову, жену бывшего генерала при царском
дворце и любовницу бывшего царя Фердинанда.
Регулярно, до
1945 года, снабжает Петрову материалами о хозяйственной жизни в Болгарии и,
по поручению английской секретной службы, внедряется в среду коммунистов и вступает в члены БКП, получив за оказанные англичанам услуги вознаграждение
в размере 500 тысяч левов.
В целях более
широкого сбора шпионских сведений привлекает в этой работе еще в 1937 году
Ивана Калушева, бывшего главного директора государственного экспедиционного
предприятия " Деспред", и Ивана Панова, бывшего директора государственного
экспортного торгового объединения "Болгарплодоэкопорт".
В феврале
1947 года связывается с эмиссаром английской разведки, первым секретарем
английского посольства в Софии Стефаном Патриком Хаузом и в последующем неоднократно
снабжает его материалами о внешней торговле Болгарии с СССР и странами народной
демократии, о заключенных с ними торговых договорах и соглашениях.
9. Благой Иванов
Хаджи-Панзов,— родился 18-го декабря 1911 года в городе Велес (Македония),
македонец, болгарский подданный, с высшим образованном, по профессии — юрист, житель
города Софии, бывший советник югославского посольства в Болгарии.
В сентябре
1947 года направляется в Болгарию в качестве эмиссара югославской разведывательной
службы для проведения подрывной работы против болгарского правительства в Пиринском
крае и сбора шпионских сведений через сеть агентов-информаторов, действовавшую под
руководством бывшего югославского посланника в Софии Обрада Цицмила, советника того
же посольства Перо Манговского и заместителя военного атташе Арсо Милатовича.
В ноябре
1948 года, но секретному решению югославского правительства, возвращается в Софию
и ложно объявляет себя политическим эмигрантом и противником Тито, чтобы замаскировать
свою последующую подрывную и шпионскую деятельность в Болгарии.
В этих целях
вступает в тайную связь с начальником консульского отдела югославского посольства
в Софии Светозаром Савичем, через которого информирует своих шефов из правительства
Тито о политических настроениях югославской эмиграции и результатах своей разложенческой
работы в ее среде.
10. Басил Атанасов
Ивановский,— родился 18-го октября 1906 года в селе Ловраде, Костурского уезда,
македонец, болгарский подданный, с незаконченным средним образованием, по профессии — табачник, житель города Софии, бывший инструктор отдела агитации
и пропаганды Центрального Комитета БКП и председатель национального комитета македонских
культурно-просветительных обществ в Болгарии.
Будучи арестован
в 1942 году в связи с провалом подпольной коммунистической организации в
городе Пловдив, выдает полиции трех членов нелегального райкома партии — Спаса Баталова,
Желязко Георгиева и Райну, а также подтверждает показания однодельцев в
отношении видного болгарского коммуниста Петра Ченгелова, который впоследствии был
повешен.
В ноябре
1945 года, с ведома и согласия югославского руководства, направляется из Скопле в Софию
для проведения подрывной работы среди- македонцев, граждан Народной Республики Болгария.
Проникнув обманным
путем на работу в Софийский Областей Комитет партии, а впоследствии
и в агптпропотдел ЦК БКП и злоупотребляя своим служебным положением, регулярно снабжает
секретными материалами бывшего секретаря югославского посольства Митко Зафировского
и его преемника — Павла Момчиловича.
11. Илья Иванов
Боялцалиев,— родился 23-го мая 1911 года в городе Салоники (Греция), македонец,
болгарский подданный, со средним образованием, житель города Софии, бывший политический
руководитель строительных групп стройобъединения Софийского городского совета.
Выходец из семьи
крупного торговца мануфактурой и владельца собственной мельницы и четырех магазинов,
в 1942 году подает заявление о зачислении его на службу в полицию,
а затем поступает офицером в оккупационный корпус в Югославии, действовавший под
командованием немцев.
Воспользовавшись
своей формальной принадлежностью в прошлом к коммунистам, после 9-го сентября
1944 года пробирается в члены БКП и получает назначение на должность помощника командира
полка, но за морально-бытовое разложение и пьянство увольняется из армии.
В конце 1945
года в городе Гевгели, в Югославии, встречается со своим братом — Христо Боялцалиевым,
заместителем министра торговли Македонской Народной Республики, и, по его заданию,
по возвращении в Болгарию приступает к развертыванию подрывной работы среди македонцев
в пользу отторжения Пиринской Македонии и присоединения ее к Югославии.
Во вражеских
целях проникает в руководство Гевгелийского македонского общества в Софии и восстанавливает
его актив против болгарского правительства и его политической линии по македонскому
вопросу.
В июне 1948 года
вступает в преступную связь с советником югославского посольства Благоем Хаджи-Панзовым,
в апреле следующего 1949 года — с бывшим секретарем того же посольства Наумом Наковым,
выдворенным впоследствии из Болгарии за шпионаж, и наконец,— с начальником консульского
отдела посольства Светозаром Савичем.
По поручению
Накова и Савича занимается сбором шпионских сведений о политических настроениях
населения и состоянии охраны границы с Югославией.
Привлекаемые
к уголовной ответственности по настоящему делу лица —
обвиняются
в том, что:
1. Обвиняемый
Трайчо Костов, будучи с 1942 года связан с полицией, а затем с английской разведывательной
службой, совместно с обвиняемым Николой Павловым, также известным ему по прошлому
агентом полиции, и обвиняемым Иваном Стефановым, секретным сотрудником английской
разведки, вскоре после 9-го сентября 1944 года приступили к организации заговора,
направленного к низвержению существующего в Болгарии демократического государственного
строя;
2. Обвиняемые
Костов, Стефанов и Павлов образовали заговорщический центр, возглавивший
преступную работу их соучастников для свержения законного правительства страны и
замены его преступным правительством Костова;
3. Обвиняемые
Костов, Стефанов и Павлов, а также привлеченные ими обвиняемые Никола Начев и Иван
Гевренов осуществляли вербовки новых участников преступного заговора средн должностных
лиц хозяйственного, финансового и других аппаратов управления государством;
4. Обвиняемые
Костов, Павлов, Стефанов, Начев и Гевренов, совместно с обвиняемыми Иваном Тутеовым,
Цоню Цончевым и Борисом Христовым, осуществляли вражеские акты в народном хозяйстве
Болгарии в целях подрыва экономических устоев народной власти, для чего:
а) вносили дезорганизацию
в работу промышленности, сельского хозяйства и финансового аппарата
страны; срывали выполнение государственного народно-хозяйственного плана; создавали
затруднения в снабжении городского и сельского населения продовольственными в другими
товарами первой необходимости, задерживали развитие торговли и товарооборота между городом и деревней;
б) пытались нарушить
хозяйственные, торговые и иные экономические связи между Болгарией
и остальными странами народной демократии во главе с великим Советским
Союзом, чтобы лишить нашу страну щедрой и бескорыстной помощи со стороны СССР, изолировав
ее от лагеря социализма и народно-демократических государств и поставив ее в зависимость
от американского и английского империализма;
5. Обвиняемый
Костов, с ведома и согласия английской разведывательной службы вступил в тайные
преступные сношения с югославскими руководителями: в конце 1944 г.—
с Карделем, в начале 1945 г.— с Джиласом и в 1946 — 1947 г.г.— с Ранковичем и Тито,
договорившись с ними о совместных действиях, направленных к лишению Болгарии ее
национального суверенитета, территориальной целостности и независимости путем присоединения
ее к Югославии и, прежде всего, отторжения Пиринского края в пользу Югославской
Македонии;
кроме того, обвиняемый
Костов тайно договорился с правящей фашистской кликой Тито об изменении курса внешней
политики Болгарии для отрыва ее от СССР и стран народной демократии и превращения
ее в колонию американского и английского империализма;
в непосредственном
преступном сговоре с югославскими руководителями Карделем и Джиласом состоял и обвиняемый
Стефанов;
6. Обвиняемый
Костов в результате переговоров с Тито, Карделем, Джиласом и Ранковичем, а обвиняемый
Стефанов — с Карделем, совместно намечают планы подготовительных действий в целях:
а) свержения
избранного волей народа, и в соответствии с Конституцией Народной Республики Болгарии,
законного правительства;
б) насильственного
захвата власти в стране при военной поддержке со стороны Югославии;
в) ареста и физического
уничтожения главы правительства и вождя болгарского народа товарища
Димитрова;
7. По договоренности
с фашистом Тито и его ближайшими сотрудниками Джиласом и Ранковичем обвиняемый Костов,
использовав свое служебное положение заместителя премьер-министра, создал условия
для подрывной и шпионской деятельности в Болгарии засланных из Белграда и Скопле
со специальными заданиями эмиссаров югославской шпионской службы обвиняемых Благоя
Хаджи-Панзова и Васила Ивановского, а также агента югославской разведки обвиняемого
Ильи Боялцалиева;
8. Обвиняемый
Хаджи-Панзов, действуя по инструкциям из Белграда, возглавил шпионскую сеть
югославской агентуры и, кроме того, совместно с обвиняемыми Боялцалиевым и Ивановким
вел разложенческую работу среди македонцев, граждан Народной Республики Болгарии;
обвиняемый Ивановский регулярно снабжал секретными материалами югославскую разведку
через ее представителей, занимавших официальные дипломатические посты в югославском
посольстве в Софии,— Зафировского и Момчиловича, а обвиняемый Боялцалиев поддерживал
шпионскую связь с сотрудниками того же посольства Наковым и Савичем;
9. Обвиняемые
Костов, Стефанов, Начев, Гевренов и Тутев снабжали охраняемыми законом сведениями,
составляющими государственную тайну,— английскую разведку; обвиняемый Цончев — американскую
разведку, а обвиняемый Христов — югославскую разведку, чем в совокупности совершили действия, квалифицируемые
Законом Болгарской Народной Республики как участие в антигосударственном
заговоре, предательство, шпионаж и измена Родине.
I .
Следствием установлено,
что английская и американская разведывательные службы, представляя особые-стратегические,
политические и экономические интересы своих стран на Балканах, еще в ходе второй
мировой войны активизируют свою агентуру в Болгарии.
Вынужденные считаться
с неизбежным, определившимся еще в 1942 году на советско-германском фронте поражением
гитлеровской Германии, со все возрастающим авторитетом СССР в странах Восточной
и Юго-Восточной Европы, а, стало быть, и в Болгарии, с возможностью установления
в ней народной власти, английская и американская шпионские службы своих эмиссаров
и агентов засылают в находившуюся еще в подполье коммунистическую партию с учетом
того, что в будущем она не может не стать правящей партией, руководящей
органами народной
власти.
Английская разведка
эту работу начинает прежде американской, имея в Болгарии старую агентуру
в окружении царя Бориса, в его полицейско-административном аппарате, как и в промышленно-торговых
кругах страны, приобретенную еще задолго до войны.
Обвиняемый по
настоящему делу Иван Тутев, оказывавший шпионские услуги англичанам с
1937 года и лично связанный с близкой к Царскому двору Султаной Рачо Петровой,
касаясь полученных через нее в 1943 году от английской разведки заданий, показал:
"...Она
сказала, что по желанию наших общих друзей я должен приобрести связи среди людей с
прогрессивными взглядами, симпатизирующих Советскому Союзу, тем более, если я предполагаю,
что они являются членами коммунистической партии. Петрова объяснила мне, что война
развивается так, что поражение Гитлера очевидно, и Советский Союз, по мнению англичан,
сумеет обеспечить для себя победу, даже без открытия второго фронта. Между том победа
СССР, в которой англичане никак не заинтересованы, не может не привести к укреплению
советского влияния на Балканах. Англия будет сопротивляться этому, но в предвидении
надвигающихся событий необходимо заблаговременно принять меры и, прежде
всего, знать, что делают и собираются делать в будущем коммунисты..."
Обвиняемый Иван
Стефанов, находившийся в связи с английским резидентом Стенли Брауном,
касаясь разговора с ним в 1935 году, показал:
"...Браун
сказал мне, что я не должен оставлять коммунистического движения, если даже в действительности
имею враждебные коммунистам взгляды или столкнусь с неприятностями со стороны полиции.
С другой стороны, я должен продолжать в партии свою деятельность как троцкист на
болгарской почве. На этом мы и договорились с Брауном..."
Обвиняемый Цоню
Цончев, поддерживавший шпионскую связь со служащим американской миссия в Софии Джеймсом
Кларком, передавая разговор с ним в мае 1946 года, показал:
"..Кларк
потребовал, чтобы я дал ему сведения о некоторых передовых людях Отечественного
фронта Болгарии. Он интересовался исключительно коммунистами. Я в виде шутки заметил
ему, что он скорее должен интересоваться фашистами, потому что среди них, а не коммунистов
американцы могут найти симпатизирующих себе
людей. Однако Кларк мне возразил, сказав, что это совершенно не так. Наоборот, он
считает вполне возможным и вероятным, что и среди людей с коммунистическими взглядами
найдутся друзья Америки, а это будут самые ценные
для нее помощники. Именно эти люди могут понадобиться, особенно в критический момент,
добавил Кларк. Далее Кларк интересовался профессором Иваном Стефановым, сказав что
он — наредкость культурный человек. То же самое, примерно, Кларк говорил и о Трайчо
Костове..."
Обвиняемый Трайчо
Костов, сотрудничавший с руководителем английской разведывательной службы на Балканах
полковником Бейли, дает следующие показания о разговоре, имевшем место между ними
в ноябре 1944 года на квартире английского генерала Оксли, в Софии:
"...Бейли
далее заявил, что англичане поддерживают связь с Гешевым, который с давних пор выполнял
их поручения. Именно по нашему заданию, сказал Бейли, Гешев завербовал вас в
1942 году и нам же он и передал ваши письменные показания и декларацию.
По словам Бейли,
англичане еще в 1942 году рассчитывали, что Германия проиграет войну и в Болгарин
может возникнуть такое положение,при котором в связи с демократизацией страны коммунистическая
партия выйдет из подполья и будет играть видную роль. Ввиду этого, продолжал Бейли,
англичане позаботились о приобретении надежного и влиятельного сотрудника в руководстве
коммунистической партии. Бейли подчеркнул, что английская разведка рассчитывает
на меня, учитывая занимаемый мною руководящий пост в партии, располагающей наибольшим
влиянием в стране.
Бейли затем указал,
что основным вопросом, который определяет политику Англии и ее американского союзника
в отношении Болгарии, является вопрос и том, чтобы не допустить упрочения советского
влияния в Болгарии и не позволить ей последовать по пути социализма, опираясь на
опыт СССР. Бейли подчеркнул, что англичане считают настоящий момент благоприятным,
чтобы помешать укреплению власти Отечественного фронта, находившегося под преобладающим
влиянием коммунистической партии".
Показания Костова
о сотрудничестве Гешева с английской разведкой подтверждаются показаниями ряда допрошенных
по делу свидетелей.
Христо Поп-Димитров,
бывший начальник областной полиции в Старой Загоре, показал:
"...После
начала германо-советской войны, в августе 1941 года мой шеф по работе на англичан бывший
адъютант царя генерал Жечев связал меня с начальником отделения дирекции
государственной безопасности Николой Гешевым с тем, чтобы в дальнейшем мы работали
совместно в пользу наших друзей — англичан..."
Маню Начев, бывший
начальник государственной безопасности при полиции, показал:
"...Гешев,
которого я вызвал к себе в кабинет, не мог скрыть от меня своей большой радости
в связи с приходом к власти кабинета Багрянова, образованного в силу перевеса английского
влияния во дворце. При этом положении у меня не оставалось никаких
сомнений, что Гешев давно плавает в английских водах, факт, который он и
ранее не скрывал от меня..."
Таким образом,
уже к моменту прихода к власти в Болгарии 9-го сентября 1944 года Отечественного
фронта во главе с коммунистической партией, в ее рядах на некоторых руководящих
постах оказалась агентура, специально приобретенная английской и американской разведывательными
службами. Эта агентура в Болгарии быстро нашла общий язык с такой же американской
и английской агентурой в Югославии, оказавшейся там на решающих постах в партии
и правительстве в лице Тито, Карделя, Джиласа и Ранковича.
В конце ноября
1944 года, проездом из Белграда в Скопле, в Софии остановился Эдуард
Кардель. Последний явился к Костову и имел с ним двухчасовую беседу в здании ЦК БКП.
Передав Костову привет от Тито, Кардель заявил, что располагает сведениями о
Костове как человеке, с которым можно установить откровенные, доверительные
отношения, исходя из общности национальных интересов обеих стран.
Костов, передавая
содержание последующего разговора с Карделем, показал:
"...Кардель
доверительно сообщил мне, что во время войны англичане и американцы снабжали югославских
партизан оружием и амуницией с условием, что по окончании войны Тито будет держать
Югославию в стороне от СССР и не позволит Советскому Союзу установить свое влияние
не только в Югославии, но и на Балканах.
Американцы и
англичане, по словам Карделя, приняли твердое решение — ни в коем случае не
допустить отрыва от блока западных сил тех стран, которые могут быть освобождены
Советской Армией. На этой основе между Тито, с одной стороны, и англичанами и американцами,
с другой, еще во время войны была достигнута определенная договоренность. Во исполнение
ее, продолжал Кардель, будучи уверенным в том, что эта договоренность отвечает национальным интересам Югославии,
как понимает их югославское правительство, оно считает, что сейчас, когда война
уже подходит к концу, не следует окончательно связывать Югославию с СССР, а
надо проводить свою самостоятельную политику, поддерживать и развивать связи с западными
государствами".
Костов в своих
показаниях, излагая переданный ему через Карделя план Тито, говорит об этом
следующее:
"..Кардель
заявил, что югославское правительство намерено просить СССР, чтобы советские войска
оставили Югославию, как только будут закончены военные действия на ее территории.
Однако этого недостаточно, сказал мне Кардель, и советские войска должны оставить
и Болгарию, ибо англичане и американцы крайне заинтересованы в том, чтобы не допустить
установления советского влияния южнее Дуная.
Кардель заметил,
что Тито и в целом югославское руководство считают лучшим средством для
достижения этой цели немедленное присоединение Болгарии к Югославии, используя в
своих интересах широко популярную среди народов Югославии и Болгарии идею федерации
южных славян. Тогда, объяснил мне Кардель, Болгария перестанет считаться неприятельским
государством, превратится в составную часть союзнической державы, и присутствие
советских войск на ее территории
окажется излишним, ничем не оправданным..."
Кардель заявил,
что он послан к Костову, чтобы переговорить с ним по этому крайне важному
и спешному для обеих стран вопросу и заручиться его согласием и содействием.
Костов показывает:
"...Кардель
подчеркнул, что сейчас — налицо наиболее благоприятный момент для осуществления
идеи федерации, так как мир еще занят войной и присоединение Болгарии к Югославии
под видом федерации пройдет сравнительно безболезненно. Только надо действовать
быстро и решительно, заметил Кардель,
чтобы поставить мир перед свершившимся фактом, с которым в конце концов придется
примириться".
Костов, однако,
высказал некоторые сомнения, заявив, что союзники могут выступить против плана Тито
и, вероятно, намерены это сделать, если судить по их прессе. Кардель утешил Костова,
сказав, что план югославов имеет под собой реальную почву.
"..Англичане
и американцы, сказал он, определенно обещали Тито, что не будут мешать присоединению
Болгарии к Югославии. По словам Карделя, они предупредили Тито, что заявят формальный
протест и подымут обычный для них шум в своей печати, чтобы вину за создание федерации,
по своему обыкновению, возложить на СССР и использовать это как повод для отказа
от некоторых своих обязательств по отношению к СССР. В конечном счете, однако, сказал
Кардель, англичане и американцы примирятся с федерацией как с свершившимся фактом.
Кардель подчеркнул,
что именно во избежание осложнений с союзниками СССР может возражать
против присоединения Болгарии к Югославии до окончания войны. Однако, заявил Кардель,
мы будем иметь в виду, прежде всего, свои собственные интересы, а не интересы СССР.
Оказавшись перед свершившимся фактом, и СССР будет также вынужден примириться с
ним..."
Кардель в разговоре
с Костовым привел еще один аргумент в пользу того, что с присоединением
Болгарии к Югославии следует поторопиться.
"... Кардель
подчеркнул, что с присоединением Болгарии к Югославии нужно торопиться и по другим
соображениям, пока Георгий Димитров не вернулся еще в Болгарию, так как его возвращение
создаст нам дополнительные трудности. Димитров, разумеется, будет решительно против
вышеупомянутой внешнеполитической ориентации единого государства. Кроме того, подчеркнул Кардель, югославы
безусловно стоят за то, чтобы Тито в объединенном государстве являлся как политическим,
так и военным руководителем, считая его национальным героем, пользующимся популярностью
и в Болгарин. Лучше будет, добавил Кардель, если Димитров останется в Москве.
Должен по совести
сказать, что лично я тоже ничего не имел против перспективы невозвращения
в страну Димитрова, что было выгодно и угодно не только Тито, но и мне. Все-таки
я спросил у Карделя, —как Тито и югославские руководители практически представляют
себе осуществление федерации между Болгарией и Югославией.
Кардель ответил,
что по мнению Тито и остальных югославских руководителей Болгария должна
присоединиться к ФНРЮ как ее седьмая республика. Болгарская армия, продолжал Кардель,
перейдет под верховное командование Тито.
Из того, как
Кардель изложил мне план Тито, я понял, что югославы, затевая на сей раз дело
создания федерации, имеют в виду попросту поглотить Болгарию, поставить ее в положение
полной зависимости от Югославии, чтобы таким образом легче оторвать ее вместе с
Югославией от СССР и присоединить ее в блоку западных государств..."
Костову из разговора
с Карделем стало ясно, что руководство аппаратом нового
государства останется
почти целиком в руках югославов, и они будут командовать всем.
Костов показывает:
"...Когда
я обратил на это внимание Карделя, он ответил, что такое соотношение в руководстве
Федерацией нужно принять как естественное явление, ибо Югославия — значительно большая
страна, имеет серьезные заслуги в войне, опередила Болгарию в своем хозяйственном
развитии, а во главе партии и правительства стоят люди, имеющие ясную и трезвую
внешнюю политику и достаточно сильные, чтобы обеспечить проведение в жизнь своей
политики получения экономических выгод от сближения с западными державами.
В заключение
Кардель попросил меня сделать все возможное, чтобы убедить руководство болгарской
партии согласиться с югославским предложением, не сообщая ничего о нем СССР..."
Костов заверил
Карделя, что принимает предложение Тито и последует его совету.
Договорившись
о плане дальнейших подготовительных действий, Кардель, по показаниям Костова, заявил,
что отныне он рассматривает Костова как союзника Тито и новой Югославии в осуществлении
их общих целей.
"...Кардель
подчеркнул, что между мной, с одной стороны, и Тито и его ближайшими сотрудниками, с другой, будет установлена
специальная связь, кроме официальной, существовавшей между руководством болгарской
и югославской компартий... "
Костов, по договоренности
с Карделем, доложил руководству Болгарской компартии, которую он возглавлял в
1944 году, что приезжал Кардель и поставил вопрос об осуществлении федерации между
Болгарией и Югославией, обещав в ближайшие дни выслать письменное предложение югославского
правительства по этому вопросу.
Однако, тайный
смысл договоренности с Карделем, направленной против СССР, как было условлено между
ними, Костов скрыл от Политбюро Центрального Комитета БКП.
Через несколько
дней югославское предложение поступило из Белграда, и Костов поставил
его на обсуждение в Политбюро ЦК.
Костов по этому
поводу показывает:
"..В личных
разговорах, предшествовавших обсуждению этого вопроса, я подчеркивал, что Тито и
югославы настаивают на том, чтобы мы действовали быстро, не откладывая в дальний
ящик принятие решения, если мы хотим, чтобы федерация была осуществлена, иначе англичане
и американцы пронюхают что-либо и помешают всему делу. При этом я, разумеется, скрыл,
что кампания, предпринятая Тито и мною, как договорились я и Кардель, была направлена
против СССР.
Руководство партии
было склонно принять югославское предложение, но все же настаивало на
том. чтобы это предложение довести до сведении Димитрова, как члена Политбюро
ЦК БКП, и запросить его мнение. Это и погубило осуществление задуманного Тито плана..."
Первоначальный
план Тито потерпел крах, показывает Костов, в связи с тем, что от товарища
Димитрова из Москвы было получено категорическое предупреждение — не спешить с присоединением
Болгарии к Югославии.
Подтвердив на
следствии это обстоятельство, Костов показал:
"..Осуществление
федерации, предостерегал Политбюро ЦК Димитров, без предварительной внешнеполитической
подготовки, может иметь нежелательные последствия особенно для Болгарии, с учетом
ее положения побежденной страны. Таким образом, план Тито, рассчитанный на немедленное
присоединение Болгарии к Югославии еще до конца второй мировой войны, в 1944 году
потерпел крах не по нашей вине..."
Вскоре Костов
получил возможность проверить из надежного источника, что коварные замыслы
Тито, посягавшего на национальную независимость и суверенитет болгарского государства,
согласованы с английскими и американскими империалистическими правящими кругами
и продиктованы ими.
На приеме по случаю нового 1945 года, состоявшемся в гостинице
"Болгария", с участием военных миссий при Союзной контрольной комиссии
по перемирию с Болгарией.
Костов имел очередную встречу с английским полковником Бейли.
Костов принял
решение запросить своих английских шефов,— как они относятся к плану Тито,
и действительно ли этот план отвечает английским и американским интересам на
Балканах.
Костов об этом
показывает:
"...Я воспользовался
удобным случаем, чтобы проверить у Бейли — верно ли то, что было сказано
мне Карделем, и поставил в известность англичанина о встрече с Карделем и
его советах.
Бейли ответил,
что ему было известно, что такое предложение последует с югославской стороны, и
объяснил мне, что этому делу не чужды ни англичане, ни американцы.
Бейли заметил,
что указанные им задачи ничем не противоречат советам, данным мне Карделем
об осуществлении федерации, так как те и другие преследуют одну и ту же цель: отрыв
Болгарии и Югославии от СССР.
Бейли далее заявил,
что не имеет ничего против, если я параллельно с работой по
английской линии буду проводить соответствующую работу и по югославской линии".
Бейли с учетом
того, что английская служба разведки имела дело не с простым агентом-информатором,
а с лицом, оказавшимся обманным путем на высоком посту в правящей в Болгарии партии,
раскрыл перед Костовым,— в чем заключалась тайная договоренность с Тито американских
и английских империалистических кругов еще в ходе второй мировой войны.
Костов показывает:
"...Бейли
сказал мне, что еще во время войны была достигнута договоренность между Тито и
англичанами, с согласия американцев, относительно политики, которую Югославия будет
вести после войны. Тито принял на себя обязательство держать Югославию
в стороне от СССР и его друзей в Восточной и Юго-Восточной Европе и проводить
политику, учитывающую особые политические и стратегические интересы англо-американского блока
на Балканах. Взамен этого, заявил Бейли, Тито получил щедрую поддержку англичан
и американцев во время войны и будет получать такую же поддержку и в будущем.
Бейли подчеркнул,
что реальная помощь уже оказывается Югославии в больших размерах по линии
Международной организации помощи странам, пострадавшим от войны (ЮНРРА), и эта помощь
еще более возрастет после войны.— Вы в Болгарии, заключил Бейли, также должны трезво
оценить создавшуюся обстановку и последовать примеру Югославии. Тогда обе страны
смогут жить в будущем как единое государство, достаточно сильное, чтобы устоять
перед нажимом СССР... "
В марте 1945
года Костов имел встречу с другим членом югославского руководства — Милованом
Джиласом, прибывшим в Софию на Всеславянский собор.
Костов об этой
встрече показывает:
"...Он прибыл
в качестве делегата на Всеславянский собор со специальной миссией встретиться со
мной.
Я принял Джиласа
в своем служебном кабинете в ЦК партии после обеда. Беседа продолжалась,
примерно, полтора часа.
Джилас вначале
передал мне привет от Тито и Карделя. От их имени он выразил сожаление, что
не удалось пока осуществить немедленное присоединение Болгарии к Югославии, и упрекнул
меня в том, что я не сумел обеспечить достижение этой цели.
Я проинформировал
Джиласа как развернулись события в Политбюро, заметив, что вмешательство
Димитрова, которого не удалось избежать, ввиду категорического требования Политбюро
узнать его мнение, помешало всему делу.
Джилас заявил,
что, несмотря на решение Политбюро, не следовало ставить этот вопрос перед
Димитровым или, в крайнем случае, нужно было сообщить Политбюро, что Димитров дал
положительный ответ, вопреки действительности, и принять на основании этого решение,
объявив на скорую руку федерацию. Цель оправдывает средства, говорил мне Джилас.
Я ответил, что не решился на такую вещь.
Джилас далее
заявил, что несмотря на первую неудачу, наша общая цель не будет снята с повестки
дня, ради нее нужно работать, и она будет осуществлена при первом удобном случае..."
Джилас, далее,
изложил план Тито о совместной с Костовым работе, применительно к новой обстановке.
"...Этот
план, как передал мне Джилас, заключался в постепенном отходе Югославии и Болгарии
от СССР, попрежнему спекулируя на популярной среди народов этих стран идее федерации,
но имея в виду внешнеполитическую ориентацию на Запад.
Для этого,
разъяснил Джилас, следует широко пропагандировать среди народных масс идею присоединения
к Югославии посредством федерации, доказывая, что для маленькой и бедной Болгарии
нет мол никакого будущего вне федерации южных славян.
Нужно также,
продолжал Джилас, популяризировать новую Югославию, подчеркивая, что она значительно
опередила Болгарию по своему политическому и социальному устройству. Джилас рекомендовал
обратить внимание на популяризацию Тито как одного из героев сопротивления против
фашизма, противопоставляя его Димитрову.
Джилас советовал
переносить опыт Югославии на болгарскую почву, а также добиваться унификации структуры,
обучения и доктрины болгарской и югославской армий, имея в виду, что в недалеком
будущем они составят единую армию в едином государстве. Для этого, сказал Джилас,
мы просим вас обеспечить полное содействие югославскому военному атташе в Софии,
а также установить тесную
связь п сотрудничество между органами МВД в обеих странах.
Джилас обратил
мое внимание на необходимость серьезной работы внутри самой партии. Он подчеркнул,
что нужно приступить к созданию и расширению круга своих сторонников.
Этих людей, сказал Джилас, нужно выдвигать на руководящие посты в государственном
и партийном аппаратах, чтобы они могли в дальнейшем оказывать свое
влияние в нужном нам направлении.
Джилас считал,
что на передний план следует пока выдвинуть задачу немедленного присоединения Пиринского края к Македонской республике, во имя-де полного и целостного
разрешения македонского национального вопроса.
Джилас уведомил
меня, что для специальной работы по этой линии, кроме официальных представителей
Македонской Народной Республики— Колишевского и Влахова, выделены служащие югославского
посольства в Софии Манговский и Зафировский. Джилас просил меня оказывать этим лицам
необходимое содействие..."
Костов, отбывая в 1943— 1944 г.г. в Плевенской тюрьме заключение
вместе с осужденным по делу подпольного ЦК компартии Николой Павловым, осведомленный
от Гешева, что и Павлов на следствии капитулировал и подписал декларацию о сотрудничестве
с полицией, установил с последним еще в то время вражескую связь, которая продолжалась
и после 9 сентября 1944 года.
Костов, у которого
Павлов был первым помощником во вражеской деятельности, выдвинул его
на работу в аппарат Центрального Комитета БКЦ, административным секретарем Политбюро
ЦК, а впоследствии проинформировал и о своих тайных переговорах с Карделем. Подтвердив
это обстоятельство, обвиняемый Павлов показал:
"...Костов
поставил меня в известность и о других своих политических связях. Еще в конце ноября
1944 года он имел встречу с Карделем. Последний проездом из Белграда в Скопле через
Софию, так как прямая дорога в Скопле все еще оставалась блокированной немцами,
остановился в Софии и посетил Костова.
По заявлению Костова, Кардель передал ему совет Тито действовать
так, чтобы добиваться уменьшения советского влияния в Болгарии и взять курс на создание
сильной и давно ожидаемой балканской федерации, которая могла бы противостоять СССР
и осуществлять свою самостоятельную политику, направленную к сближению с американцами
и англичанами, имея в виду, что они окажут наиболее
эффективную экономическую помощь обеим странам, тем более при существовании федерации
во главе с Тито..."
Костов также
уведомил о переговорах с Карделем и Джиласом и своего второго помощника по вражеской
деятельности в государственном аппарате, английского агента Ивана Стефанова, с которым
установил преступную связь вскоре после 9 сентября 1944 года.
Обвиняемый Стефанов,
подтвердив это обстоятельство, показал следующее:
"... Костов
поставил меня в известность и о своих переговорах в конце 1944 года с приезжавшим в
Софию Карделем, а в начале 1945 года — с Джиласом, прибывшим в качестве югославского
делегата на Всеславянский собор.
Как заявил мне
Костов, он договорился с югославскими руководителями о том, что поддержит их предложение
о немедленном создании федерации с вхождением в нее Болгарии, имея в виду, что в
рамках федерация во главе с Тито более удобно осуществить отрыв обеих стран от СССР
в целях укрепления их политических и экономических связей с западными державами
Проект договора о присоединении Болгарин к ФНРЮ, заготовленный еще в начале января
1945 года, не был подписан, хотя об осуществлении федерации и было заранее договорено
с Костовым, по независящим от последнего причинам".
Установлено,
что позиции югославских руководителей по вопросу о федерации были известны
Стефанову не только из информации Костова, но и из личных переговоров с ними.
В нюне 1946 года
Стефанов выезжал в Белград для урегулирования с югославским правительством
вопросов, оставшихся не разрешенными со времени войны, чтобы договориться
о возмещении ущерба, нанесенного Югославии во время оккупации, при условии отказа
югославов от взыскания репараций с Болгарии.
Летом 1946 года
Костов выехал в Белград по официальному поручению болгарского партийного руководства. Болгарская
делегация остановилась в здании ЦК Югославской компартии. Вечером, после ужина,
Костов уединился с Ранковичем в служебном кабинете последнего.
Ранкович, осведомившись
вначале — как идет работа, о которой была ранее достигнута договоренность между
Костовым, с одной стороны, и Карделем и Джиласом, с другой, подчеркнул затем, что
нужно обратить серьезное внимание на болгарские органы МВД как важнейший аппарат
в стране.
"...Вы должны
постараться, сказал Ранкович, поставить на руководящие посты в этих органах
своих доверенных людей. Эти люди должны действовать в самом близком контакте
и общении с представителями югославской разведки (последние по специальной договоренности
между двумя правительствами были уже допущены в Болгарию). Нашим представителям,
подчеркнул Ранкович, мы просим обеспечить полный доступ во все учреждения, включая
и органы МВД, а также предоставить им возможность снабжаться необходимыми сведениями.
Чтобы подчеркнуть, что нашей работе в Болгарии пора придать широкой размах, Ранкович
дал волю своему языку и стал свободно рассказывать, что речь идет не о каком-то
исключительно югославском или болгарском деле, а о деле, имеющем более широкое,
международное значение. По уверению Ранковича план Тито, маскируемый лозунгом самостоятельной
политики стран Юго-Восточной и Восточной Европы, а в действительности преследующий
своей целью группирование их вокруг Югославии и укрепление и развитие их связей
с западными державами, находит благоприятный отклик и в других государствах Юго-Восточной
Европы. Увлекшись, Ранкович развил перспективу, что, в случае успеха, политика Тито
станет не только югославской и болгарской, но и венгерской, и румынской, и
албанской. Тогда, воскликнул Ранкович, образуется большая общность стран Юго-Восточной
Европы во главе с федерацией, которая под руководством Тито составит внушительную
силу, с которой другие государства не смогут не считаться"
На следующий
день во время приема болгарской делегации, состоявшегося во дворце Тито,
Костов, уединившись, имел подробный разговор с Тито.
(Продолжение
следует).
("Известия",
1949, № 283 (1, декабрь), с. 3-4).
Комментариев нет:
Отправить комментарий