"Нет предела дорогам вселенной..."

"...Нет предела геройским делам!

Строить счастье трудом вдохновенным
Мир доверил рабочим рукам".

60 лет назад в СССР несколько упрощенно передавала писательница В. Кетлинская размышления действующих лиц о событиях 1937 года:

"В мире книг

Жизнь, творчество, борьба

Вот уже полгода, как опубликован в журнале "Знамя" роман В. Кетлинской "Иначе жить не стоит", но критики не сказали о романе почти ничего. В этом обнаруживаются два из существенных недостатков нашей критики.

Во-первых, критика часто неуверенно и как-то застенчиво судит о  произведениях, затрагивающих острые вопросы общественной жизни. Во-вторых, критика подчас проявляет странное равнодушие к книгам, посвященным так называемой "производственной теме".

Начнем со второго вопроса.

Кое-кто из литераторов считает хорошим тоном снисходительно, а то и иронически судить о романах, повестях, пьесах, авторы которых обращаются к трудовой жизни людей. У нас справедливо говорили о недостатках иных произведений, в которых разгорались баталии вокруг плана расстановки станков или выбора способа обработки металла, а люди оставались где-то на заднем плане — тусклые функционеры, лишенные яркого человеческого своеобразия. Такой подход выводит произведение за грани литературы, и преодолеть эту  односторонность необходимо. Но ведь смысл преодоления не в том, чтобы отказаться от великой и благородной темы труда, а в том, чтобы во всем богатстве красок был показан человек.

Как-то пишущий эти строки беседовал с А. А. Фадеевым о романе "Черная металлургия", над которым работал писатель. В беседе возник вопрос —не будет ли суховатым и специальным название романа. Фадеев говорил задумчиво:

—В зарубежной литературе есть романы "Нефть", "Уголь", "Земля" и даже "Шампанское". Их авторы не боялись рассказать о людях, работающих в определенных областях труда. Надо показать наших людей, отдающих силы

основной сфере человеческой деятельности, люден, труд которых преобразил лицо страны. Надо так написать о трудовой жизни, чтобы наши книги вызывали интерес, завоевывали читателя, несмотря на "тяжелые" названия. Ведь мы должны ставить перед собой самые трудные, самые большие задачи в изображении жизни советского общества, наших людей.

Эти слова вспомнились при чтении романа В. Кетлинской. Если сводить дело к производственно-технической стороне, то роман "Иначе жить не стоит" посвящен подземной газификации угля. Но для писательницы эта проблема не узкотехническая, а прежде всего общественная.

В. Кетлинская почувствовала живое, человеческое, трепетное содержание этой "специальной" темы. Она сумела показать, какой подъем научной и организаторской мысли, нравственных стремлений, творческих дерзаний порождает высокая цель. Ведь газификация угля —часть более широкой задачи, которую ставит перед собой социалистическое общество,—уверенно управлять стихией природы, заставить все ее богатства служить людям. Здесь скрещиваются усилия разных людей —талантливого, порывистого, иногда несдержанного изобретателя Павла Светова, умного, спокойного инженера Мордвинова, настойчивого и практичного производственника Липатова, инженера Катенина и других — ученых, хозяйственников, партийных работников. Двигать науку и производство вперед, творить новое во имя человека, щедро отдавать свои силы на общее дело — вот смысл жизни этих людей. Иначе жить не стоит!

Отношение к новому делу, требующему смелости, настойчивости, готовности рисковать, позволяет выявить разные характеры, понять мотивы деятельности различных людей. Как в узле, стягиваются здесь нити разных судеб. Находятся и карьеристы, готовые то гробить, то превозносить новое, в зависимости от того, какую выгоду принесет это им самим, и консерваторы, и робкие люди, вся "тактика" которых заключается в угождении начальству. Прекрасное, чистое, благородное переплетается с низким и грязным. Но задают тон и в конце концов побеждают хорошие, творческие люди – в этом ведущее начало нашей жизни.

С высоты этих позиций писательница развенчает и карьериста Алымова — напористого, беспринципного демагога, и трусливого, бесхребетного профессора Китаева и чинушу Алферова, и из молодых, да раннего проныру Леню Гармаша, готового всегда переметнуться в лагерь преуспевающих.

Борьба за новое есть великая школа принципиальности, мужества и последовательности. Здесь сталкиваются убеждения, характеры, взгляды на жизнь. В. Кетлинской удалось создать ряд жизненных, полнокровных образов, таких, как молодые искатели Палька Светов, Саша Мордвинов, как проходящий трудный путь преодоления эгоизма, душевной сухости Игорь Митрофанов и некоторые другие.

Не все удалось автору. Одни из героев рассуждает о плохих кинофильмах, где все течет по привычному руслу. Есть и в романе образы, которые кажутся повторением чего-то уже знакомого. Очень традиционен чудаковатый и ворчливый академик Лахтин: такова же старая большевичка, врач и депутат Совета Митрофанова. Геолог Митрофанов и профессор Русаковский показаны больше в разговорах и авторских репликах. Писательница нередко заставляет действующих лиц говорить умно и гладко, злоупотреблять книжными оборотами.

Иногда, особенно в сценах любовных объяснении, язык автора и персонажей становится вычурным и напыщенным. Но удача приходит не там, где персонажи особенно логичны и красноречивы, а там, где автор находит живое и непосредственное выражение духовного своеобразия человека.

В шахтерской семье Кузьменко гибнет от взрыва в шахте сын Владимир. Через некоторое время приходится покидать родных, ехать в Москву и дочери Любе — жених ее принят в аспирантуру, да и Любе надо учиться. Старая мать, убитая горем, сначала не понимает, о какой свадьбе, о каком отъезде дочери можно говорить. Люба в порыве жалости отказывается от своего счастья:

— Мамонька... Роднюшенька... Никуда я от тебя не уеду!.. Ничего мне не нужно,  олько бы ты не плакала. Не уеду я!

Кузьминишна вытерла лицо передником, отвела обнимающие руки Любы.

— Глупости говоришь. Не нужно это ни тебе, ни мне... Не реви! — прикрикнула она. — Я не маленькая, чтоб возле меня сидеть. И ехать вам надо, решено же!

Слова здесь самые простые, но в них чувствуется любовь, мудрость и твердость рабочей матери, которая больше всего думает о счастье своих детей.

Тема, взятая Кетлинской, дала основу для развертывания многопланового романа, и в этом широком плане находят место н научные дерзания, и любовь, и борьба молодых изобретателей с косными чинушами, и мечты ребятишек...

Трудности и испытания борьбы за новое заставляют особенно дорожить дружбой, доверием, единством товарищей и единомышленников. Кетлинская рассказала не только о том, как энтузиасты шли вперед, помогая друг другу, но и о том, как мешали им ложная подозрительность и недоверие. Действие романа относится к предвоенным годам: большое место в нем занимают события 1937 года, извращения, связанные с культом личности.

Многие драматические сцены с участием Павла Светова, инженера Маркуши, секретаря райкома Чубакова написаны сдержанно и выразительно. Кетлинская метко схватила манеру перегибщиков, вроде Исаева, Алферова, Алымова, которые, прикрываясь лозунгом бдительности, требовали суровых кар против честных и преданных коммунистов. Технические неполадки, неудачи нового дела такие люди готовы представить, как вредительство, ошибку объявить преступлением.

Исключение из партии честного коммуниста Маркуши, травля Светова, незаконный арест Чубакова и другие факты того же порядка показаны в романе как грубые нарушения и извращения линии партии, которые противоречат самым глубоким основам жизни партии, важнейшим принципам отношения людей в советском обществе. Эти страницы вызывают естественное чувство горечи. Но писательница права, когда, обратившись к определенной эпохе, не прошла и мимо того горького и тяжелого, что было в жизни. История есть история.

                 Тут ни убавить,

                 Ни прибавить,—

                 Так это было на земле...

Нам только кажется, что В. Кетлинская несколько упрощенно передает размышления действующих лиц о событиях 1937 года, допускает известную модернизацию. И Чубаков, и Светов, и Маркуша в сущности воспринимают возникшие извращения так, как будто они хорошо знают известные в наше время материалы о культе личности. Думается, что историческая обстановка, в которой постепенно нарастали чуждые  партии тенденции, могла бы быть дана полнее и обстоятельнее.

Эпилог романа писательница сделала прологом. Она показала в нем, какими будут герои романа через несколько лет после описываемых ею событий, в годы Великой Отечественной войны. Суровыми испытаниями военных лет она проверила своих героев — это честные, преданные народу люди, годами пятилеток подготовленные к подвигам на полях сражений.

Сила народа в единстве действий, в величии и красоте цели коммунизма, в сплочении вокруг партии. В романе "Иначе жить не стоит" прошлое обращено в настоящее и будущее. Есть в романе и недостатки, и просчеты, писательнице есть еще над чем поработать, но надо говорить и о сильных и о слабых сторонах  произведения: "фигуры умолчания" не нужны ни писателю, ни читателю.

Б. Рюриков" .

("Известия", 1961, № 101 (27 апреля, московский вечерний выпуск), с. 6).