"Волнующим звоном наполнен простор..."

"... Сердца вдохновеньем полны!
В свободном Союзе республик-сестер
Народы Москвой сплочены".
 

70 лет назад в СССР высокое звание члена Коммунистической партии носил директор Погореловской МТС Саул Гилеевич Шур:
"Исходя из вышеизложенного…
Фельетон
Саул Гилеевич Шур с самого начала рассматривал свое назначение на должность директора Погореловской МТС, как явление временное. Пройдет год, а может меньше, сгладится острота вопроса и инженер Шур скажет: "адью". Снова Ленинград, комфортабельная квартира, которую, кстати сказать, он прочно удерживает за собой, а пока, до этой счастливой минуты, можно пожить на чемоданах.
В наш район много прибыло крупных специалистов по зову партии и все они отдают без остатка свои силы, знания и опыт для того, чтобы быстрее поднять сельское хозяйство до уровня, требуемого жизнью. А вот, Саул Гилеевич, на этот счет придерживается другого мнения. Работой он себя не утруждает, особенно, не любит конкретные дела и общение с людьми.
Весной этого года, в самый разгар сева, в колхозе "1-е Мая" встали все тракторы. Усть-печенгские колхозники затревожились, пригласили директора побывать у них, навести порядок в тракторной бригаде. Но тов. Шур отказался наотрез, считая, что в колхозе не найдется для него соответствующей квартиры и не будет необходимого набора блюд к обеду. Ради справедливости надо сказать, что тов. Шур все-таки побывал в этой артели, правда, под нажимом общественности, а не по собственным, деловым соображениям. Было это в конце лета, в разгар молотьбы, но Саул Гилеевич у молотилок не побывал и не разобрался с тем, почему они стоят, с колхозом тоже знакомился попутно, не выходя из автомашины.
Собственно, колхоз "1-е Мая" у Саула Гилеевича не пасынок, он и в остальные колхозы зоны наезжал не часто. То автомашина сломается, то погода не соответствует настроению, то домочадцы приедут на дачу, ухода требуют. В эти дни он превращался в гида, объясняющего достопримечательности Погорелова.
А время шло своим чередом. Договора между МТС не выполнялись, образовался глубокий производственный прорыв и в МТС. С каждым днем росли убытки, которые достигли в октябре до 75 тысяч рублей, более 5 тысяч гектаров, в переводе на мягкую пахоту, колхозной земли осталось не вспаханными, естественно, государство недополучило много хлеба ввиде натуроплаты.
И Саул Гилеевич задумался. Он понимал, что рано или поздно с него спросят отчет за работу, а ее то, как видно, и не было. Требовалась ширма и он ее создал. Первый приказ по МТС им был подписан 26 марта текущего года, а потом и пошло, и пошло… 23 ноября вышел в свет уже 517 приказ. На долю самого тов. Шур приходится 400 с лишним приказов, а сколько еще различных бумаг. В писании приказов и распоряжений директор МТС оказался неутомимым. Бывали случаи, когда издавалось по 5-6 приказов в день.
Форма приказов тов. Шур тоже своеобразная. Начинаются они, как правило, "на основании сообщения", а заканчиваются: "исходя из вышеизложенного"…
Среди корреспондентов тов. Шур специалисты МТС, работники областных, районных и сельских советских, партийных и хозяйственных организаций. Иногда приказы писались "на основании постановлений" и никогда по мотивам: "личной провекой установлено". Чего нет того нет. Да и быть не могло.
Не зная жизни зоны и самой МТС, тов. Шур предвидел, что приказы его могут опротестовываться, критиковаться, поэтому-то он и оградил себя частоколом из якобы проверяющих лиц. Так ведь легче и собственный авторитет, по его мнению, крепче. В приказах между строк так и читается: "я то мол ничего бы да, вот, товарищ такой-то подметил".
Приказами директора около 20 механизаторов отданы под суд, объявлена масса строгих. Простых выговоров и наложено других видов взысканий. Раьлтники МТС наказываются пачками. Например, 25 августа одним приказом наложены административные взыскания на 5 человек сразу.
Дело дошло до того, что тов. Шур стал отдавать приказы председателям колхозов зоны. Так, в приказе № 239 говорится: "Предлагаю всем председателям колхозов зоны Погореловской МТС перейти немедленно на трехкратную дойку и ночной выпас крупного рогатого скота и овец. О выполнении доложить". В приказе № 232 председателю колхоза "1-е Мая" тов. Белякову предложено освободить гумно под телятник, а председателя колхоза "Ударник" тов. Талашова тов. Шур приказом № 326 предупредил и потребовал обязательного выполнения всех указаний зоотехника Кринкиной. Более того, приказом от 26 мая директор МТС во всех непорядках в подведомственной ему предприятии обвинил даже… заведующую Погореловским детским домом Павлу Федоровну Кузьминскую.
Сколько еще напишет приказов Саул Гилеевич до конца года, кого еще очернит в них, чтобы за этим скрыть свое безделие, трудно сказать, тут даже никакая фантазия не поможет. Ясно одно. Давно пора, выражаясь языком директорских приказов, "исходя из вышеизложенного", напомнить тов. Шур, что он носит высокие звание члена Коммунистической партии. Он явно об этом забыл.
А. Семенов".
("Рабочий леса", Тотьма, 1954, № 143 (1 декабря), с. 4).

"И, наследье чекистское свято храня..."

"... Ты идешь в тишине необычной,
Чтоб ни лязгом винтовки, ни стуком коня
Не смутить тишины пограничной".

70 лет назад хуже пограничных караульных псов были некоторые сволочные советские пионеры:
"Так поступают пионеры
Случай на границе
Мито живёт в селе, расположенном недалеко от государственной границы.
Однажды Мито работал в саду и, увлёкшись, не заметил, как к нему подошёл человек:
— Как дела, друг? Трудимся? Весёлое дело!
Мито обернулся. Перед ним стоял человек в потрёпанном, запылённом костюме и широко улыбался.
— А вот у меня горе... — Незнакомец вздохнул.
"Что ж улыбаешься, если горе?" — подумал Мито.
— Брат заболел, помрёт, наверно... Проститься иду. Слушай, дружок, — как будто между прочим продолжал он, — забыл я что-то, не эта ли дорога к селу... — И он назвал селение, расположенное недалеко от пограничной реки.
— Эта. Только петляет она здорово. Если давно были, самому не найти... Могу проводить.
— Спасибо. Сразу видно, пионер.
"А ты, сразу видно, не к брату идёшь, раз дороги не знаешь".
И они пошли. Незнакомец рассказывает о брате, а Мито думает: "Заговаривай, заговаривай зубы!" — и сворачивает в сторону, туда, где работает колхозная бригада.
Колхозники окружили Мито и его попутчика, спросили, куда они идут. Незнакомец охотно рассказал уже известную мальчику историю о брате. А тем временем Мито шёпотом рассказывал бригадиру о своей встрече с незнакомцем. Бригадир немедленно посла одного колхозника на ближайший телефонный пункт сообщить о случившемся пограничникам, а сам подошёл к неизвестному...
Разговаривают с ним колхозники, а бригадир на дорогу посматривает...
— Ну, мне пора! — сказал незнакомец и повернулся было идти.
— Погоди! — остановил его бригадир.
На дороге в это время показалась машина. Незнакомец заметил её и метнулся в сторону. Бригадир преградил ему дорогу...
На машине подъехали пограничники и задержали незнакомца, который оказался нарушителем границы.
...Школьники собрались на митинг. Все ребята с гордостью смотрели на своего товарища Мито. Только что ему была вручена Почётная грамота обкома комсомола.
Ю. Колосков".
("Пионерская правда", 1954, № 96 (30 ноября), с.  1)

"И в какую бы даль ты ни шел над волной..."

"... Но под флагом страны —
ты со всею страной".

50 лет назад интересно проходили занятия по научному коммунизму в советских колхозах:
"Занятия проходят интересно
В этом году коммунисты колхоза "Красное знамя" изучают курс научного коммунизма. Прошло уже пять занятий. Пропагандист Э. А. Головина — завуч Матвеевской восьмилетней школы, серьезно готовится к каждому.
Как доступнее и доходчивее объяснить тему? — этот вопрос постоянно волнует ее. Ведь состав слушателей по образованию различен. И прежде чем приступить к
объяснению новой темы, Эльвира Ардальоновна проводит собеседование по предыдущему материалу. Практикует метод полготовки выступлений по какому-либо конкретному вопросу. Это заставляет слушателей самостоятельно работать над книгой, читать рекомендованную литературу.
Интересно и оживленно прошло обсуждение работы В. И. Ленина "Три источника — три составные части марксизма". Обстоятельный разговор получился также по теме "Великая Октябрьская социалистическая революция и ее мировое значение".
Активно участвуют в собеседованиях трактористы В. А. Колычев, В. И. Трофимов, фельдшер Л. А. Попова и другие.
В. Комарова,
секретарь партбюро колхоза "Красное знамя".
("Ленинское знамя", Тотьма, 1974, № 141 (30 ноября), с. 2).

"Сколько репчатого лука на большой сковороде..."

"... Лещ и карп, карась и щука
Тихо плавают в воде".

55 лет назад в советских газетах попадались и материалы развлекательного характера:
"Щука с сюрпризом
Ростов-на-Дону. Рыбацкая байка — дело творческое. Но тут факт, проверенный досконально. Таганрожцы, работники металлургического завода Н. Голян, А. Стеклов, В. Данилин, рыбача на одном из донских островов в гирле Дона, выудили щуку весом в десять килограммов. Удивиться же пришлось другому: зафиксированный вес оказался "брутто", так как "нетто" потянуло на килограмм меньше. Дело в том, что, потроша огромную щуку, удачливые рыбаки извлекли из ее раздутого чрева… запечатанную бутылку "Жигулевского пива".
В. Шевченко".
("Ленинское знамя", Тотьма, 1969, № 141 (27 ноября), с. 4).

"Вся опушка в песнях и цветах..."

"... Вся опушка солнцем залита,
Все цветёт,
Все поёт,
Тёмный бор по землянику,
По грибы зовёт".
 

65 лет назад в СССР за двести рублей можно было купить в магазине хорошие сапоги, а можно было и не купить:
"Уголок сатиры
Шутки в сторону
Грибы и сапоги
В ту пору, когда лес привлекал многих людей грибами и ягодами, в мою квартиру зашел сапожник разнопромартели Алексей Николаевич Кокорев и спросил, где мой муж. Я ответила. Отсутствие супруга не понравилось Кокореву. Он довольно сурово заявил:
— Ваш муж должен сводить меня завтра в лес по грибы.
На это я сказала, что он этого не может сделать, так как сам не знает, где растут грибы.
— Если хочет, чтобы жене сапоги были сшиты хорошо и быстро, значит сводит, — заключил Кокорев.
Этот случай для меня имел довольно неприятные последствия. И вот почему.
Нынче осенью я заказала в разнопромартель через своего мужа сшить сапоги. Выполнение этого заказа было поручено Кокореву А. Н. Последний выпросил у мужа "маленькую", чтобы замочить стельки. Но этого, видимо, показалось мало. Он посчитал, что мы должны еще сопровождать его в лес.
Муж не ходил в лес с Кокоревым, и это обстоятельство испортило мои сапоги.
Кокорев сшил их "на славу". Размер моей ноги тридцать седьмой. А новые сапоги сделаны для ступни тридцать девятого размера. Зато голенище сшито для детской ножки.
Получая сапоги в мастерской, мой муж был доволен их внешним видом. Он и не подозревал, что сапожник нарушит те размеры, которые были ему даны. Лишь дома, когда я стала одевать, обнаружился полнейший брак. Никому в нашей семье сапоги не подошли.
Мы пытались сдать их обратно в артель. Бригадир Климов категорически отказался принять.
Не пропадать же деньгам, на двести рублей можно купить в магазине хорошие сапоги. Поэтому я хотела их продать в Калинине. Но, увы, подходящей ноги для сапог Кокорева найти не удалось.
Я прошу помочь получить мне с бракоделов или деньги или добросовестно сшитые сапоги взамен испорченных.
Н. Левинская.
Деревня Калининское Калининского сельсовета".
("Ленинское знамя", Тотьма, 1959, № 140 (25 ноября), с. 4).

"Мы строим счастье волей непреклонной... "

"... Дорога нам указана вождем.
Подняв высоко красные знамена,
Мы в коммунизм за Сталиным идем".

75 лет назад Виктора Некрасова уже огорчало, что в советском спектакле не получились фигуры гестаповцев:

"Театр
Пьеса о мужестве
В пьесе молодого киевского драматурга Ю. Бураковского "Завет живым"— о Юлиусе Фучике, опубликованной в украинском литературном журнале "Вiтчизна", имеется ремарка: перед началом спектакля на киноэкране появляется надпись — цитата книги Фучика "Слово перед казнью":
      "Помните: не было безымянных героев. Были люди, у каждого свое имя, свой      облик, свои чаяния и надежды... Каждый, кто был верен будущему и умер за то, чтобы оно было прекрасно, достоин памятника".
Это как бы эпиграф, который предпосылает драматург своему произведению. Именно это стремление — воссоздать образы верных будущему людей, истинных патриотов, рассказать о чешских коммунистах, стойких и мужественных.— лежало в основе творческого замысла драматурга и коллектива Киевского академического театра имени Ивана Франко, осуществившего эту постановку.
Всякому, читавшему прекрасную книгу Фучика, ясно, какую благородную и сложную задачу поставили перед собой автор пьесы к коллектив театра. Ведь "Слово перед казнью" стало любимой книгой советского читателя. Она показывает, на что способен человек, убежденный в правоте дела Ленина — Сталина, на что способен настоящий коммунист.
Сложность заключается в том. что в пьесе о Фучике нужно не только перевести на язык сцены "Слово перед казнью", а на материале книги создать цельное драматургическое произведение, которое дополняло бы и развивало идею книги. Сам Фучик писал: "То, что я сейчас расскажу,— сырой материал, свидетельские показания, не больше. Фрагменты, которые мне удалось подметить на малом участке... ". И действительно, в "Слове" преимущественно показаны героизм и самоотверженность коммунистов-узников, их стойкость и мужество в фашистских застенках. Пьеса же должна полнее рассказать о коммунистах — организаторах победы над фашизмом. И драматург вместе с коллективом театра в основном справился с этой задачей.
Немного действующих лиц в пьесе, показан как бы участок боевого фронта — "окоп, выдвинутый далеко за передний край" (Ю. Фучик), но за этой группой чувствуется героическая армия, закаленная армия коммунизма. Мы видим на сцене замученных, избитых до полусмерти людей, которые, однако, не только не потеряли связей с внешним миром, а, наоборот, с еще большей настойчивостью продолжают борьбу. Узники Панкраца — не заключенные, они бойцы. Это даже не героическая оборона, это наступление, и камера Фучика — его штаб. Здесь задумываются диверсии на заводе авиационных моторов "Юнкерс", сюда поступают сведения об успехах чешских патриотов. И Юлиус Фучик не только конкретный герой, коммунист, редактор "Руде право", это обобщенный образ руководителя народа. Так его задумал автор пьесы, и таким его показывает актер В. Добровольский— смелым, инициативным, полным жизни, ни на одну минуту, ни при каких обстоятельствах не забывающим, что он прежде всего коммунист.
И вместе с ним—его друзья, товарищи по партии. Доктор Недвед (актер Терентий Юра), Лида Плахова, связная Фучика (актриса Орловская), рабочий-подпольщик Зденек Ванчура (Фещенко), учитель Пешек (Ватуля), хозяин явочной квартиры Клинек (Нелидов) и его жена Мария (Бжеская). чертежница на заводе "Юнкерс" Анна Клемент (Васильева) и, наконец, жена Фучика—Густина (Осмяловская) — всё это бойцы одной армии, хотя и разделенной стенами тюрьмы, но не прекращающей борьбы. Актерам, каждому в силу его дарования, одним с большим, другим с меньшим успехом, в целом удалось осуществить замысел автора.
Не все в пьесе удачно. Она длинна, композиция ее рыхловата, местами текст излишне риторичен. Здесь вина и автора, и театра. В совместной работе они могли добиться и значительно большей стройности пьесы, могли и сжать ее — от этого она только выиграла бы. Не получились в спектакле фигуры гестаповцев — комиссара Бема (Сергиенко). следователя Фридриха (Шкрёба)—ни автору, ни театру не удалось избежать штампа. Исключением в этом отношении является артист Панасьев, остро и интересно сыгравший эпизодическую роль капрала в гестапо.
Театр поступил правильно, выбрав пьесу молодого автора и осуществив ее постановку на сцеие. Несмотря на отдельные недостатки, которые драматургу и театру следует устранить в дальнейшей работе, спектакль, поставленный Б. Нордом, смотрится с волнением.
Воплощенные на сцене образы Фучика и его товарищей служат прекрасным примерам того, каким должен быть настоящий коммунист, в каких бы тяжелых условиях он ни оказался.
В. Некрасов.
г. Киев".
("Правда", 1949, № 330 (26 ноября), с. 2).

"О подружке моей чернобровой..."

"... Знают все в нашей роте стрелковой".
 

65 лет назад в Советской Армии поднимал голову культ личности ефрейтора Колесникова:
"Вечер, посвященный отличнику
"Служить Родине так, как служит ефрейтор Колесников", - так назывался вечер, организованный комсомольским бюро для молодых солдат.
Первым выступил командир взвода коммунист Перевицкий. Офицер рассказал молодым воинам о герое мирных дней ефрейторе Колесникове, который отличается высокой дисциплинированностью, проявляет старание в учебе и труде, в несении службы. Он заслужил 25 поощрений, награжден грамотой горкома ВЛКСМ.
Внимательно слушали воины выступления младшего сержанта Белова и рядового Боровика, которые рассказали, как ефрейтор Колесников добился таких высоких показателей.
Слово попросили и молодые солдаты Марков, Фахразиев, Иваников. Они заявили, что в своей службе будут брать пример с Колесникова и станут отличниками учебы.
Этот вечер, посвященный отличнику, мобилизовал молодежь на достижение успехов в боевой и политической подготовке, на безупречное выполнение воинского долга, обогатил воинов передовым опытом учебы и службы.
Капитан Л. Гисис".
("На боевом посту", Московский округ противовоздушной обороны, 1959, № 277 (25 ноября), с. 3).

"Когда весной снега сойдут и отбушуют воды..."

"... Вознаградят народный труд
Лесов грядущих всходы".
  

75 лет назад в СССР натворил делов якобы вологодский сочинитель Яффе:
"Критика и библиография
Порочная книжка
Советский читатель с большим интересом относится к рассказам и очеркам о передовиках сталинской пятилетки. В нашей стране издается много книг о новаторах. Необходимо, чтобы книги эти отличались высоким идейным уровнем, литературным мастерством. К сожалению, не всегда бывает так. Вот один из примеров безответственной работы автора и издательства.
... Совершив небольшую прогулку в "лесную сторонку", вологодский сочинитель Г. Яффе взялся за перо. Перо у него бойкое, пишет замысловато, с завитушками.
Плод его творчества — очерк "Колхозница из Шейбухты" (Г. Яффе. "Колхозница с Шейбухты". Издательство "Красный Север". Вологда, стр. 88.) — тому свидетельство.
Книга посвящена Герою Социалистического Труда Александре Евгеньевне Люсковой. Она — подлинный герой нашего времени. Благодаря колхозному строю неграмотная в прошлой крестьянка стала смелым новатором, лауреатом Сталинской премии. Мать большой и дружной семьи, она вышла на широкую дорогу общественной и государственной деятельности, избрана депутатом Верховного Совета СССР. Талантливая русская женщина, Александра Евгеньевна
Люскова воплощает в себо лучшие черты колхозного крестьянства. Замечательная возможность открывалась перед автором. На материале такой содержательной жизни можно было создать яркий художественный очерк. Но пз-под бойкого пера Г. Яффе вышли только бледные страницы, исказившие к тому же облик знатного советского человека, советскую действительность.
Автор коллекционирует отдельные факты, без всякого разбора приводит случайные примеры, но не делает ни анализа, ни обобщений. Зато он усердно разукрасил книжку "цветами красноречия". Естественную для колхозницы черту —любовь к природе —Г. Яффе описывает так: "Моя новая знакомая выступала от лица природы. Как нужно чувствовать свою связь с нею, чтобы брать на себя миссию ее полпреда!" В чем же состоит эта "миссия полпреда"? Как тщится уверить автор, по словам колхозницы, свиньи "разговаривают", поросята "на все ноты поют"... "петушок беспокоится по ночам: надо кур разбудить, повеселить и хозяйственные вопросы с ними обсудить. Он отвечает и за то, чтобы люди не проспали и во-время прогноз погоды получили". Полюбился автору петушок-предсказатель, и сочинил Г. Яффе этакую старосветскую идиллию: "Этой ночью петя-петушок дал неважный прогноз погоды. Пропел всего восемнадцать раз: быть стуже... И верно, с утра дед-мороз зашагал по лесам и полям".
От подобных красот автор переходит к "теоретическим" рассуждениям: "Вероятно, благодаря глубокому пониманию природы, Люсковой и удается перестраивать живые организмы". Так, по Г. Яффе, именно вера в прогнозы пети-петушка приводит к серьезным практическим и научным выводам.
Знатную колхозницу автор называет почему-то "фермершей", "опекуншей", "усердной попечительницей", а людей, окружающих ее,— "мужичками", "одноколхозниками". Г. Яффе опошляет народный язык, приписывает колхознице заумные выражения: "А нелегкое, если ты советский человек, то легкого не ищи —ищи такого, ради чего стоит силу свою убивать" (?) или— "Не люблю назад пятками ходить".
Г. Яффе грубо исказил существо деятельности Люсковой как депутата Верховного Совета. Из фактов, приведенных в книге, явствует, что она якобы занята только борьбой против всяческих несправедливостей. Автор пространно описывает только "чужие беды", "несправедливо обиженных", семейные драмы. Он в превратном виде представляет жизнь советской деревни.
Автор не сумел, да вовсе не старался, показать коллектив, в котором живет и работает Люскова. Если верить сочинителю, то заботы в колхозных делах занимают лишь одну ее, словпо в артели не существует правления, бригадиров, партийной организация.
На протяжении всей книги Г. Яффе поражает читателя своим дурным вкусом, неумением вникать в смысл употребляемых им слов. "Среди лекарей этих ран (ран войны. — В. П.), среди последователей Люсковой есть и такие, которые пришли к совершенно фантастическим (?) достижениям. К счастью, эти достижения выражены живыми занумерованными поросятами. Иначе рассказ о них, несомненно (?), показался бы новеллой барона Мюнхгаузена..."
И может показаться, если верить автору, для которого поросята и свиньи о чем-то "переговариваются" друг с другом, "вышагивают, как важные барыни". И даже выражают свое отношение к жизни, причем очень она им не нравится: "...Свиньи нередко рождают таких существ, которые, едва взглянув на белый свет, словно сразу решают:
—Э, жить не стоит!"
Вот к какой глупости приводит литературщина.
В конце книги простую и ясную мысль о распространении опыта А. Т. Люсковой Г. Яффе умудрился выразить в такой оскорбительной форме: "...Все наше садоводство надо "до корня промичурить". Точно так же мастера ветчины должны все наше свиноводство "до корня пролюсковить".
Непонятно, почему редактор Вологодского издательства К. Гуляев беспечно пустил гулять по свету явно порочную книжку.
Выпуск подобной книги можно об'яснить только безответственным отношением издательства к важной работе по обобщению передового опыта лучших людей нашей страны.
Очерки о знатных людях страны выпускают многие центральные и местные издательства. И они делают хорошее дело. Однако необходимо повысить ответственность за издание таких книг. В них надо правдиво и достоверно изображать действительность, патриотические дела наших новаторов, передавать опыт их работы. Рассказывать о самом типичном, существенном, не второстепенном и случайном. Писать о людях просто, серьезпо, с чувством такта.
Отражать жизнь  ярко и образно, без упрощенчества и литературщины.
Книги о передовиках сталинской пятилетки должны воспевать вдохновенный труд строителей коммунизма. Они призваны раскрывать и делать достоянием широких масс черты нового, коммунистические качества советских людей.
И созданию книг о новаторских делах советских патриотов следует привлекать писателей, квалифицированных журналистов, специалистов по тем или иным отраслям знаний. Не бойкость пера, а подлинный творческий труд — вот что требуется от тех, кто берется писать о лучших сынах и дочерях нашей Родины.
В. Панков".
("Правда", 1949, № 328 (24 ноября), с. 2).

"От таджиков ему наш привет всенародный..."

"... Расскажу, как цветет горный край мой свободный,
Как приходят на помощь к нам русские братья,
Как в труде мы раскрыли друг другу объятья,
И как сталинской дружбой светлы и сильны мы,
В созиданье и в счастье навек неделимы.
До земли поклонюсь я ему от народа.
Пусть, любимый, он здравствует долгие годы!"
 

75 лет назад в СССР советского поэта Малышко кликали с Дуная лебеди:
 
"Андрей Малышко
Песня об Отчизне
 
Не ветер предутренней рани,
Не буря крылатая бьет, —
Твое то, Отчизна, дыханье
Врывается в сердцо мое;
 
Разливом, весенней рекою
В сиянии солнца и гроз
И полем, как ширью морскою,
Что колосом плещет до звезд;
 
Напевом младенчески нежным,
И щебетом птиц на лету,
И облаком белых черешен,
Как молодость мира в цвету,
 
Не утра лучи заревые
От края до края горят,—
То очи твои огневые,
Как солнце, мне в душу глядят.
 
Я вижу в них силу и мудрость.
Громады пройденной борьбы,
И века грядущего утро,
И путь нашей яркой судьбы.
 
Не грозы, не гневные тучи
Гремят над простором земным,—
То шаг твой грохочет могучий.
То шаг мой сливается с ним.
 
Какие сломали мы крепи,
Какие дороги прошли!
Колышутся волжские степи,
Курганы синеют вдали.
 
Какого не знаем мы края—
И чести какой, и хвалы!
Чу! Лебеди кличут с Дуная,
В Карпатах клекочут орлы.
 
Да будут свободны народы,
Да сгинут насилье и ложь!
Ты — Мать моя, к солнцу Свободы
На крыльях всю землю несешь!
 
Перевел с украинского
Владимир Державин".
 
("Правда", 1949, № 327 (23 ноября), с. 3).