"С каждым днем опасней и наглее..."

"... И подлей коварный Уолл-стрит.

По его вине в крови Корея

Страшными пожарами горит".

65 лет назад советские люди знали о том, как категорически представители китайских имущих классов и служители тамошних религиозных культов требовали того же, что и  все остальные:

«Добровольцы.

Письмо из Пекина.

И. Высоков.

Передо мной листок серой бумаги. Крупные иероглифы гневно гласят: «Американцы швыряют зажженные факелы на землю нашей республики. Затопив кровью Корею, они хотят перенести пламя войны в Китай. Американские летчики уже убили многих наших людей.

Мы должны протянуть руку помощи корейцам и тем самым защитить свою землю, свои очаги, родину и дело мира во всем мире. Это священный долг всех честных китайцев. Я прошу направить меня добровольцем в Корейскую Народную армию. Своими собственными руками я хочу задушить американскую гадину, ползущую по Корее к Китаю. Я клянусь перед моими товарищами, что не дрогну в бою и не отступлю ни на один шаг перед противником».

Эти слова написал рабочий пекинской пошивочной фабрики товарищ Фу Тин. Ему двадцать восемь лет. Он любит работу, жизнь, свой домашний очаг, но больше всего патриот дорожит своей родиной – Китайской народной республикой, открывшей дорогу в жизнь, к счастью простым людям.

- Мы хотим мира! – говорит Фу Тин, обращаясь к рабочим, собравшимся во дворе фабрики на митинг, посвященный борьбе против американской агрессии.- Мир нам нужен, как воздух, но нам грозят, на нас нападают. Империалисты хотят ввергнуть китайцев в вечную кабалу. Не бывать этому!

В ответ раздаются дружные возгласы:

- Не бывать этому!

Оратор призывает рабочих записываться добровольцами в Корейскую Народную армию. Призыв находит самую горячую поддержку.

- Я пойду!- заявляет рабочий Лян Ман-цан.

Пробираясь сквозь толпу к импровизированной трибуне, он начинает свою речь:

- Я видел американцев. Они три года разбойничали в Пекине. Все помнят, как пьяные американцы убили на станции железнодорожника Ван Кэнь-ди, поспорив на бутылку виски, кто лучше стреляет. Мы не забыли американских насильников, погубивших многих китайских девушек. Мы хорошо помним их каучуковые дубинки.
Лян Ман-цана прерывают.

- Я пойду,- говорит тридцатилетняя работница пошивочного цеха Вей Циу.

- Я тоже пойду добровольцем в Корею,- заявляет другая работница.

- Запишите меня!

- И меня!..

- И меня!..

К председателю профсоюзного комитета тянутся десятки рук. Они подают заявления с просьбой помочь отправиться добровольцами в Корею.

И так по всей необъятной стране. Почти полмиллиардное население Китайской народной республики решительно выражает свое возмущение наглостью зарвавшихся поджигателей войны.

Движение протеста охватило все слои населения. Рабочие, крестьяне, служащие, студенты, представители имущих классов, служители религиозных культов категорически требуют:

- Вон интервентов из Кореи!

Пекинская пресса публикует много заявлений, полных ярости и гнева. Заявления поступают в столицу из самых отдаленных концов страны. Пишут сталевары Аньшаня, углекопы Фушуня, металлисты Мукдена, пишут скотоводы-монголы, портовые рабочие Шанхая, пишут кантонцы, нанкинцы, харбинцы – все они во имя свободы и мира, во имя международной безопасности требуют обуздать поджигателей войны.

И в каждом письме неизменная фраза: «Прошу послать меня добровольцем в Корею».

Подавляющее большинство рабочих Аньшаньского сталелитейного завода изъявило желание ехать сражаться в Корею. Руководители профсоюзного комитета разъяснили, что всем ехать нельзя, что надо продолжать работать на предприятии. Тогда коллектив послал письмо председателю Центрального народного правительства товарищу Мао Цзе-дуну:

«Отправляя наших добровольцев в Корею, мы, оставшиеся в тылу, обязуемся максимально повышать производительность труда. Октябрьский производственный план нами был перевыполнен на шестнадцать процентов. В ноябре, несмотря на то, что мы послали на фронт своих лучших товарищей, план будет перевыполнен еще больше».

Коллектив Мукденского металлургического завода увеличил производство цветных металлов на сорок восемь процентов. Рабочие заверяют своих товарищей-добровольцев, что их отъезд не отразится на работе завода.- Помня о вас, мы будем трудиться не покладая рук. Бейте смелее и решительнее врагов нашей родины и возвращайтесь с победой!

Такими напутственными словами провожают мукденцы своих друзей, уходящих в бой, на подвиги за реку Ялу.

У причалов Кантонского порта собрались на митинг работники торгового флота. Грозный голос далекого Юга слышен на Севере:

- Стремление китайского народа к миру обусловлено жизненными интересами нашей страны. Американские империалисты пытаются навязать Китаю войну. Если так, мы с оружием в руках отстоим честь и независимость своей страны,- говорит пятидесятилетний моряк, который одним из первых записался добровольцем.

Выступает другой оратор. Он заявляет, что двести двадцать три миллиона китайцев, подписавших Стокгольмское Воззвание, - это двести двадцать три миллиона добровольцев, готовых вступить в борьбу за мир, за свободу и счастье республики.

Добровольцами в Народную армию Кореи идут портовые рабочие Шанхая. Создаются отряды на предприятиях текстильной промышленности и железнодорожного транспорта. Заявления с просьбами разрешить ехать в Корею поступают от работников медицины, преподавателей учебных заведений, студентов.

Группа молодежи из Ханькоу прислала в газету письмо, взволнованное и яркое.«Под руководством коммунистической партии,- говорится в этом письме,- наш народ завоевал национальную независимость. Впервые за всю историю Китая он стал хозяином своей страны. Это не нравится американскому «дядюшке», привыкшему ездить на чужих спинах. Поэтому он и размахивает огненным факелом у ворот нашей родины.

Но мы, родившиеся в пламени освободительной войны китайского народа против иностранных поработителей, не боимся американских агрессоров. Вступая добровольцами в Корейскую Народную армию, молодежь Ханькоу не вернется домой, пока не добьется победы!»

«Мы вернемся домой лишь после полного разгрома американских интервентов!»- заверяют славные волонтеры, отправляющиеся из Нанкина, Чунцина, с острова Хайнань, из Калгана, из монгольских степей, из всех провинций, городов и сел Китая.

Поддержать добровольческие отряды готовы семьдесят тысяч мусульман города Пекина. Благословляя патриотов Китая на ратные подвиги, они обещают им моральную и материальную помощь. Мусульманские общины начали кампанию по сбору денежных средств, теплой одежды, белья, продуктов питания для добровольцев. 

В столице состоялось собрание представителей мусульманского населения. Вот их решение:

«Когда мы сражались против гоминдановских войск за победу китайского народа, с нами были корейцы. Плечом к плечу они шли с нами в бой за счастье Китая.

Теперь мы должны подать руку помощи нашим братьям-корейцам. Американский империализм – заклятый враг всех азиатских народов. Да здравствуют китайские добровольцы в Корее!»

А вот еще одно трогательное письмо. Оно принадлежит перу ветерана освободительной войны Лю Чжана:

«Дорогие корейские братья!

Я, демобилизованный воин Китайской Народно-освободительной армии, восемь лет сражался против иностранных поработителей. Помню, как в те дни вы помогали нам своими отважными добровольческими отрядами.

Меня ранили в бою вместе с тремя корейцами. Мы лечились в одном госпитале, в одной палате. Я умирал. Врачи говорили, что мне надо сделать переливание крови. Тогда один ваш товарищ, сам еще не поправившийся от ранения, предложил свою кровь. Я был спасен.

Разве могу я после всего этого оставаться безучастным к событиям в вашей стране! В моих жилах течет частица корейской крови. Я обязан быть в ваших рядах!

Корейские добровольцы в свое время внесли свою лепту в дело победы китайского народа. Теперь наш черед. Китайские патриоты помогут вам разгромить наглых американских захватчиков».

«Дать отпор американским интервентам!» - этот клич стал самым популярным в Китае. Он написан на всех знаменах добровольческих китайских отрядов. Его можно видеть на трамвайных вагонах городской железной дороги столицы. Его с гневом произносят на митингах, в садах и парках Пекина. Он стал призывом к повышению производительности труда на фабриках и заводах.

Пекин. До чего же он не похож сегодня на тот тихий зеленый город, утопающий в лучах жаркого солнца, каким был месяц назад!

Правда, солнце светит попрежнему, на небе ни облачка, в воздухе тепло и тихо, как всегда бывает здесь до глубокой зимы. Но вот перед нами плакат.«Будь начеку,- гласит он.- Американские детоубийцы нацелили свое оружие против твоего дома. Посмотри, все ли ты сделал для того, чтобы укрепить мощь отечества!»

По площадям, улицам и переулкам маршируют колонны демонстрантов. Дробно бьют барабаны, зазывающе звенит медь тарелок. Демонстранты провозглашают:

- Враг у порога нашей страны. Раздавим гадину, пока ее жало не вонзилось в тело нашей республики!

- Корею – корейцам! Тайван – китайцам! Вон из Кореи и с Тайвана американских империалистов!

- Да здравствуют китайские добровольцы, храбро сражающиеся в Корее!
И над всем городом полыхают алые шелковые знамена, зовущие к борьбе и победе над черными силами американской реакции.

Пекин, ноябрь».

("Огонек", 1950, № 49 (3, декабрь), с. 14).