"... Историю
Родины нашей
Рабочие руки творят".
Рабочие руки творят".
65 лет назад о новой природе отношений внутри семьи и об отношении семьи к обществу рассказал простым, выразительно-правдивым словом советский писатель Кочетов:
"Критика и библиография
В. Кочетов. "Братья Ершовы". "Нева". 1958. №№ 6 — 7.
Трудно определить ту "дистанцию", которая отделяет события, описанные в романе Всеволода Кочетова "Братья Ершовы", от времени появления романа: это роман о наших днях. События, описанные в нем, столь значительны в своей повседневности и столь повседневны в своей значительности, что о них не скажешь — "завершились", "окончились", "произошли". Они происходят на наших глазах, и, раскрывая газету, читая о тружениках великой страны, будто продолжаешь чтение романа о потомственных металлургах Ершовых, о том, как они живут, как они выплавляют металл, как они строят коммунизм.
"Лобастые" Ершовы не отличаются от упрямых Журбиных: с ними шутить опасно, и не случайно о Ершовых говорят, будто они не "живут", а "борются". Это абсолютно верно, с той, однако, поправкой, что сами Ершовы не отделяют одного от другого. Их борьба не шумлива, не суетлива и не многословна, в драку особенно они не лезут и, более того, драк не любят. Наблюдения за Дмитрием приводят именно к такому выводу. И тем сильнее в нем ощущается воин, который в нужную минуту окажется в самой гуще боя, и его боевые действия решат исход битвы. У Ершовых труд и борьба не обособились, не стали изолированными актами сознания и воли. Это и является основой их характеров, если не самим существом этих людей.
Эти характеры рождены социализмом, их "история" (сюжет есть история характера, говорил Горький) не может не быть частью истории нашего общества. И такие характеры Кочетов нашел в рабочей семье, что является его творческим достижением. История рабочей семьи, как показал автор "Журбины", и особенно "Ершовых", и есть история социалистического общества. В этой потомственной рабочей семье "на сорок четыре человека—считая человеками и грудных, и тех, что в детских садиках, было двадцать восемь орденов и около сотни медалей за отвагу и мужество в Отечественной войне, за доблестный труд в мирные годы... Кого только не было тут среди этой ершовской породы... И доменщики, и сталевары, и партийные работники, и студенты, и артистки, и даже—вот он, кипучий деятель, вроде как Гуляев, тоже при "бабочке" вместо галстука,— директор театра, брат Яков".
"Братья Ершовы" — партийный роман. Есть в романе страницы, которые не могут не волновать читателя и которые по высоте помыслов и чистоте чувств нельзя не назвать единственным словом — "партийные". В первую очередь к ним относится сцена семейного суда над Степаном, едва ли не центральная в романе по раскрытию сущности характеров действующих лиц. В ней семья изображается как ячейка социалистического общества, как клеточка Советского государства.
"Мой дом—моя крепость"— говорят англичане, и говорят не только о себе: в капиталистическом обществе, где идет война всех против всех, связи семейные противостоят "связям" общественным, и в "своем" доме, как в крепости, человек обороняется (впрочем, не всегда успешно) против враждебного ему общества. Другое при социализме. Здесь сложилась новая семья, с новыми законами и нормами жизни, которые по своей природе не враждебны законам жизни общества в целом. Поэтому помощь и поддержка, которые получает человек в семье, есть также поддержка общества. А это значит, с другой стороны, что преступивший законы жизни общества в семье не укроется: наоборот, именно здесь его непременно настигнет совесть общества.
И обо всем этом, о новой природе отношений внутри семьи и об отношении семьи к обществу, советский писатель рассказал простым, выразительно-правдивым словом. "Суд" заканчивается вопросом: "Куда работать пойдешь?". И этот будничный вопрос означал прощение, помощь, полноту ответственности, что брали на себя братья за брата. Недаром же, услышав его, Степан окончательно расстроился: "Куда работать пойдешь?" —раскрывало перед ним двери отчего дома, давало право на "воссоединение" с родной семьей, родной землей.
Кочетов любит сильных, здоровых людей, чистую, здоровую атмосферу —любит своих Ершовых. И поэтому вместе с ними борется с их врагами. Главным же врагом Ершовых является буржуазный индивидуализм в самых различных его проявлениях. Братьям ненавистна раздувшаяся претенциозность мещанского клоповника, порождающего все,—от мелкой склоки в цехе до предательства. Сюда и направил свой основной удар автор романа, создав образ Орлеанцева— модернизированного мещанина наших дней. В этом большая заслуга писателя.
В. Кочетов художественно убедительно доказал, что современный мещанин давным-давно расстался и с геранью, и с канарейками, не ищет тихой заводи, уютного закоулка и нс становится в позу гордого одиночества. Внешние приметы мещанства стали иные, а существо то же — паразитизм.
Там, где присосется этот воинствующий мещанин,—завод или учреждение начинает лихорадить; старый рабочий, прекрасно справлявшийся со своей работой, вдруг увольняется, а подонки всплывают наверх: ценные рационализаторские предложения маринуются, а скоростной метод переливания из пустого в порожнее широко рекламируется. И ничему не удивляйтесь, и не ищите других причин, кроме этой одной, имя которой— Орлеанцев.
Гений современного мещанства, Орлеанцев дьявольски живуч. Его умение приспосабливаться поразительно: он, как маг и волшебник, проникает сквозь любые щели, может обмануть даже опытных людей; никакие изменения не застанут его врасплох. Прибавьте сюда, что Орлеанцев умеет работать и, если это сулит ему большие личные выгоды, работает вдохновенно,— и вы поймете секрет плавучести корабля Орлеанцева: торпедировать его очень трудно.
И все же это не корабль, а всего-навсего утлая ладья, которая затонула очень быстро. У современных мещан нет под ногами той социальной почвы, которая питала их прежде. При социализме мещанин — чужеродный элемент, и как бы он ни приспосабливался, гибель его неминуема.
Обывательщина, мещанство—питательная среда для всяких ревизионистских шатаний. Но против них есть одно могучее средство — советский демократизм, ленинские нормы партийной жизни. Этой крепости не одолеть никаким Орлеанцевым.
В романе "Братья Ершовы" автор показал те могучие силы, который пробудил в народе двадцатый съезд партии—творческую инициативу миллионов, самодеятельность масс, вооруженных величественной перспективой коммунистического строительства, сплоченность, как никогда, вокруг своей партии.
Автор показал те огромные плоды, которые принесла повседневная забота партии об идейном воспитании народа, о росте его материальной и духовной кулытуры. Образы артиста Гуляева, драматурга-рабочего Алексахина, инженера Искры Казаковой, врача Капы Горбачевой и многие другие — наглядное свидетельство того, что у нас создана интеллигенция плоть от плоти своего народа. Но в романе находим не только это: картина заводской жизни в целом, образы рабочих Дмитрия и Андрея Ершовых, их труд, личная жизнь, запросы, круг интересов говорят о том, что коренным образом изменилась культура производства, возросла интеллигентность физического труда, стираются грани между трудом умственным и физическим, и фигура рабочего-интеллигента стала типической.
В. Кочетов написал нужную, волнующую книгу. В ней поставлены многие боевые вопросы современности, в том числе вопросы, которыми живет наша литературная общественность, и поставлены остро. Эстетствующим, зараженным душком ревизионизма работникам искусства от Ершовых досталось крепко. Перед судом рабочих, героическими трудами которых созидается новое общество, противники "воспевательства" выглядят плюгавыми клеветниками, а их анекдотцы, звучащие чуть ли не остроумно при передаче "на ухо", будучи обнародованы в книге, оказываются самой ординарной пошлостью. В. Кочетов за "воспевательство", ибо он убежден и убедил читателя, что воспеть строителя коммунизма—это и значит рассказать о нем правду. "Воспевательство" не только не имеет ничего общего с лакировкой, а начисто ей враждебно.
Следует отметить и недостаток романа, причем речь идет отнюдь не о его публицистичности. Недостаток романа в его диспропорции: первая часть богаче второй, начало обещает больше, чем дает продолжение. После обстоятельного, неторопливого начала, медленного восхождения к кульминации роман вдруг ускоряет свой бег и несется вскачь.
Есть в романе, конечно, и другие недостатки —не всегда ярок язык героев, иногда читателя встречает информация вместо развернутой картины, порой сюжет движется необоснованно торопливо. Но при всем том главным остается другое: в простой рабочей семье автор действительно встретился с историей всего нашего общества, что и чувствует читатель с первых же глав. Кочетов заложил роман-эпопею, роман богатый, многоплановый. Он взволнованно и художественно убедительно рассказал о наших современниках, об их помыслах, делах, жизни и борьбе за коммунизм.
В. Архипов".
Комментариев нет:
Отправить комментарий