"Могла ли знать моя держава, оберегая мирный дом…"

"… какое зло, какое жало
таил стервятник под крылом?!"
 

65 лет назад часто вздрагивали Белый дом и Уолл-стрит от стихов советского поэта Смердова:
 
"Александр Смердов
Черный гость из Белого дома
"...Новосибирск — волнующий город будущего, отличающийся большой сердечностью".
Из высказываний Р. Никсона о его поездке по СССР в 1959 г.
 
Нет, не умилила, а насторожила сразу
Выспренностью тона и елейностью святой
Эта, долетевшая из Вашингтона фраза,
С уст, давно известных черной клеветой.
 
Но с чего бы все-таки желчный мистер Никсон,
Столько в нас метавший ядовитых стрел,
Вдруг таким возвышенным волнением проникся,
И сердечность в нас такую усмотрел?!
 
Ну, конечно, важной этакой особе,
Прилетевшей к нам с американских берегов,
Был прием оказан в городе над Обью
Честь по чести, как ведется у сибиряков.
 
Зная цену гостю и себе, не лицемеря,
Без подобострастья и парадной суеты,
Запросто пред ним мы отворили двери,
А сердца у нас всегда открыты и чисты.
 
Если гость — входи, попотчуем и потолкуем,
Хоть и недосуг нам — дел невпроворот.
Но учти: ни совестью, ни честью не торгуем,
Коль задумал что — давай-ка, с богом, от ворот!..
 
Окруженный свитой шустрых, востроглазых
Борзописцев собственных, ищеек всех мастей,
Гость к заводам рвался и по стройкам лазал,
Взглядом въедливым обшаривал людей.
 
На плотине ГЭС, у волн Обского моря,
В светлом цехе, в новом заселяемом дому,
В каждой встрече, в откровенном разговоре,—
Раскрывалась перед гостем правда,
                                            кровно ненавистная ему.
 
Он увидел, как над полноводной Обью
Наш народ сегодня день свой завтрашний творит,
Пред которым в смертном страхе и ознобе
Вздрагивают часто Белый дом и Уолл-стрит.
 
Может, как нигде, так явственно и близко,
От нью-йоркских сейфов и реклам вдали,—
В богатырской юности Новосибирска
Разглядел он будущее всей Земли.
 
И, готовый взвыть от бешенства по-волчьи,
Как припертый к стенке душегуб и вор,
Он в сердцах, в глазах сибиряков воочью
Прочитал народов, мира грозный приговор.
 
Может в те минуты, корчась, как в агонии,
Монополий гангстерских и бизнесменов босс, —
В адский план, что зреет тайно в Пентагоне,
Он и город наш объектом первой очереди внес…
 
… Это все раскрылось, и ясней нам стало
В первомайский день, когда ракетой нашей сбит,
Рухнул из-за облаков к подножию Урала
Чернокрылый, к нам на "пробу" посланный бандит…"
 
("Вечерний Новосибирск", 1960, № 138 (11 июня), с. 3).