“Под большие знамена полка своего…”

”… патриоты,
зачислите сердце его”.

65 лет назад советское искусство постепенно приходило в себя после вражеских ударов безродных космополитов:  

«За советскую патриотическую живопись. Г. Тимошин

... Как известно, разоблаченные большевистской партией, презренные космополиты наносили вражеские удары по этой жизненной основе самого передового в мире советского искусства. Оголтелые последыши буржуазного космополитизма А. Эфрос, Н. Пунин, И. Маца, О. Бескин и их приверженцы злобно клеветали на величайших гениев русской классической живописи, ополчались против лучших достижений мастеров социалистического реализма и, низкопоклонствуя перед упадочной западно-европейской живописью, проповедывали реакционный формализм.
Подрывная, враждебная советскому искусству антинародная деятельность безродных космополитов распространяла свое влияние и на художественную жизнь Иркутска. Совсем недавно в художественном училище преподавание истории искусства велось по вредной книге космополита Н. Пунина. В годы Отечественной войны в Иркутском Союзе художников подвизался Д. Штеренберг, вошедший в историю советского искусства, как закоренелый формалист, приложивший в свое время руку к погрому реалистического художественного образования. Пользуясь угодничеством тогдашних руководителей Иркутского художественного музея, эта «знаменитость» в назидание последователям формализма определила в отдел советской живописи свою пасквильную картинку, оскорбляющую патриотические чувства сибиряков к родному Байкалу.
Раболепствующими продолжателями чуждого нашему народу формализма в живописи явились также иркутяне художники: А. Жибинов, В. Мигаев, Н. Дудин. Несмотря на то, что горком ВКП(б) в специальном решении осудил их формалистическую деятельность, они не оставили своих убеждений до сих пор.
Учителем А. Жибинова был мистик Филонов – враг реалистического восприятия и изображения действительности.
В то время, когда партия вела воинствующую борьбу против формализма и утверждала непреоборимую силу гениально-обоснованного Сталиным метода социалистического реализма в искусстве, А. Жибинов упорно и последовательно отстаивал свои порочные теоретические и творческие позиции. В ряде статей, опубликованных в каталогах выставок последних десяти лет, он всячески превозносит импрессионизм...
Нам хорошо известно, как понимали метод восприятия и выражения натуры импрессионисты, взращенные на подножном корму реакционной философии Маха. «Пишите так, как видит корова»,- говорили эти мракобесы. Нет уж, господа космополиты, можно ценить коровье молоко и сливочное масло, но скотскую живопись кушайте сами, она для нашей духовной пищи не подходит...
Не сделал А. Жибинов необходимых выводов и после исторических решений ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград». В корыстных интересах защиты антипатриотической теории и практики искусства он не остановился перед чудовищным поступком. При беспечности областного отдела искусств и попустительстве правления Иркутского отделения Союза художников А. Жибинов во вступительной статье каталога художественной выставки 1946 года привел в грубо искаженном виде всем известное высказывание Ленина о народности и понятности искусства...
Гнилая буржуазная теория недоступности искусства для понимания простых людей потребовалась А. Жибинову затем, чтобы отвести огонь критики от своей заумной формалистической картины «Офицер Советской Армии». В этой картине особенно сказалось пренебрежение великими традициями русского искусства и явное противопоставление методу социалистического реализма – космополитического метода антипартийного «искусства для искусства». Благородный моральный облик советского воина-освободителя в этом произведении был совершенно искажен».
 ("Восточно-Сибирская правда", 1949, № 66 (5, апрель), с. 4)