"Мальчишка с папиросой стоит в кругу подруг…"

"… Рубашечка в полоску и пара модных брюк.
Вдруг повернулся к нам он — и мы поражены:
Он оказался дамой он с обратной стороны". 
 

65 лет назад глядеть на нескромные танцы советским людям было не только противно, но и больно:
"Дружинники
Очерк
— Гражданин, поднимите окурок!
— Что?
— Я говорю: поднимите, пожалуйста, брошенный вами окурок. Парк засоряете, некрасиво получается.
— А тебе-то что? Кто ты есть, чтобы мне указание делать? Парк общий... Хозяин какой нашелся.
— Вот это вы точно сказали: парк общий... Окурок надо поднять и положить куда следует. Сами подумайте — приятно ли будет в парке гулять, если будем окурки швырять куда попало. Я прошу поднять.
— Отцепись. Сам поднимай, если тебе желательно.
— Нет, окурок придется поднять именно вам. Вы бросили, вы и поднимите. А хотите знать, кто я,—пожалуйста. Я — токарь с "Трехгорки", дружинник...
— Дружинник? Так... Что ж вы другого дела не найдете, как окурки собирать? Небольно, видать, важные дела в вашей дружине.
— Всякие дела бывают, а окурочек все-таки прошу поднять.
— Вот чудак, привязался, курам на смех. Молодой человек, из себя видный, шел бы лучше с девчатами гулять.
— За совет спасибо, а окурок поднимите.
— Вот, ей-богу. Да неужели тебе интересно за нашими окурками наблюдать?
— Вот именно что не интересно. Да ведь согласитесь, папаша, нехорошо получается. Бескультурье в коммунизм потащим, да? Поднимите окурок!
— Ох ты. какой принципиальный. Да ладно, жалко что ли, подниму, все равно не отвяжешься.
— Давно бы так. Дискуссия окончена, папаша. Счастливой вам прогулки. Если увидите, кто парк засоряет,— остановите, пожалуйста.
— Ладно, ладно, иди, куда идешь. Без тебя знаем,— сердито говорит человек, поднявший свой окурок. В голосе его слышится недовольство собой. Ему неприятно и то, что ему сделали замечание, и то, что он так долго и попусту спорил.
И еще маленькая сценка в том же Краснопресненском парке. Танцевальная площадка. Одна из девушек, совсем юная, танцует так нескромно и безобразно что глядеть на ее кривлянье не только противно, но и больно.
— Бесстыдница! И где она научилась такому?! — слышатся возмущенные разговоры.
— Взять да вывести с площадки...
— Кому охота связываться, нервы трепать...
Но вот музыка смолкла, к девушке подходит какой-то молодой человек, отзывает ее, что-то говорит. Молодой человек и девица уходят, садятся на скамью.
— Как вас зовут? — спрашивает юноша очень вежливо.
— А вам зачем? — игриво пожимает плечиком девушка.— Я, может быть, не имею желания с вами знакомиться.
— Что поделаешь, мы уж познакомились. Послушайте, девушка, почему вы так некрасиво танцуете?
— Ах, вот что! Гуд бай! — взвизгивает девушка. Перышки ее коротко и неровно подстриженных волос встали дыбом от негодования.— Это мое личное дело. А вы... отсталый нахал!
"Личное дело"... Как часто прячут за этими словами то, что мешает жить другим людям,— и эгоизм, и грубость, и пьяные выходки.
— Нет, подошлите, девушка, словно из-под земли вырастает второй юноша.— Мы не отсталые нахалы, а представители тех, кто гуляет в парке, и нам надо поговорить с вами вполне серьезно. Или вы перестанете так танцевать, или вам придется покинуть площадку. Людям неприятно, совестно на вас смотреть. Это же общественное место, а вы людям настроение портите. К тому же себя уродуете такими танцами. Девушка симпатичная, а смахиваете... Я уж и не знаю, на кого вы смахиваете...
— Кошмар!—вспыхивает девушка.— Человек пришел танцевать, а ему мораль читают.
— Пляши на здоровье, но знай совесть,— вмешивается в разговор кто-то из граждан.— Правильно тебе замечание делают. Смотреть на тебя противно. Как есть обезьянка.
— Была бы моя ты дочка, я бы знал, как тебя вылечить от этих вугов-бугов,— вмешивается другой гражданин.
— Она в новых домах живет, эта девчонка-то,— говорит какая-то пожилая женщина.— К родителям бы сходить.
— Нет, нет... Что вы!.. У меня мама больная... Я не буду больше так танцевать,— вдруг плаксиво просит девушка,— Не ходите домой... Я не буду...
Перышки волос поникли, подкрашенные ресницы трусливо моргают.
...А иногда дружинники отправляются и домой. Вот был случай, когда они привели домой подростка лет шестнадцати, ремесленника. Он пел на улице хулиганские песни. Поговорили с его родителями, поговорили по душам с ним самим. На парня это произвело впечатление.
Дежурства дружинников в парке, в клубе, на улицах — это уже вошло в быт. Четыре отряда дружинников созданы при комбинате "Трехгорная мануфактура". И надо сказать, сейчас к ним уже относятся с заметным уважением. Было время, когда некоторые относились к ним насмешливо, особенно те, кого они могли погладить против шерстки.
Весной на фабричном дворе расцвела сирень. Приятно было во время обеденного перерыва полюбоваться цветущей сиренью, подышать ее ароматом. Но вот чьи-то жадные руки стали сирень ломать. Дружинники — тогда они только начали свою деятельность — поймали с поличным одну из работниц: уходя, она сломала ветку сирени.
На следующий день был вывешен плакат-"молния", посвященный девушке, сломавшей ветку сирени.
— Подумаешь! Одну веточку сорвала, и уж протащили... Делать им нечего,— слышались голоса. Но другие с ними спорили, поддерживая дружинников:
— Ты веточку, да я веточку, да он веточку... Сообрази, что получится.
— Свое бережем, а общественное не все научились беречь. Правильно написали.
— Да ведь одну веточку! Мелочь какая...
— А тебе что надо? Целый куст с корнями вырвать?
Да, с первого взгляда это как будто бы мелочь: окурок, брошенный на дорожку общественного парка, сломанная ветка сирени, трехэтажное хулиганское слово, сказанное кем-то в фойе клуба... Но как это все мешает людям жить! И как не к лицу это нам, строящим коммунизм, совершающим великие преобразования,
прокладывающим космические трассы. Право же, мы все должны быть признательны тем, кто добровольно пошел в дружины по охране общественного порядка, кто тратит на это часы своего досуга, нервную энергию.
Дружина завода "Калибр" проводит  рейды по улицам своего района. Не укроется от зорких глаз дружинников ни распитие спиртных напитков в переулке или в магазине, ни грубость какого-нибудь подвыпившего парня, пристающего к женщинам. Не укроется ребенок школьного возраста, которого папаша послал в ларек за папиросами, а то и за пивом. Дружинники "Калибра" проводят рейды и внутри завода. Теперь никому неповадно принести с собой на завод бутылочку и распить "по маленькой" в душевой. Неповадно сквернословить. Неповадно и дома распоясаться и лишить покоя жену, детей.
Когда входишь на территорию завода "Калибр", возле проходной, на видном месте, сатирическое окно "Наждак". Материалы для этого окна поставляют дружинники. В сатирическом окне чистят с песочком за грубость, пьянство, всякое хулиганство, нетоварищеское отношение друг к другу. Помещается острая карикатура. В карикатуру вмонтировано лицо, вырезанное из фотокарточки. Весьма выразительно! Около сатирического окна толпятся рабочие, слышны одобрительные разговоры. Пришел, положим, в клуб, где был молодежный бал, в нетрезвом виде, помешал людям спокойно веселиться —вывели его с позором и поместили карикатуру в "Наждаке". Кстати, в клубе "Калибр" сейчас полный порядок. Уже за одно это благодарны своим дружинникам рабочие. Благодарны им и семьи за дежурства в первые два дня после получки.
Дружинники в своей работе опираются на общественность, и в этом их сила. Поведение того или иного человека, нарушившего общественный порядок, совершившего недостойный поступок, обсуждается цеховыми организациями, на собрании рабочих цеха, а порой на общезаводском собрании. Семь потов сойдет с иного "героя", когда судит его рабочее собрание.
Ну, а если человек, совершивший недостойный поступок, не со своего завода? Дружинники "Калибра" задержали пьяного прохожего, оскорблявшего всех, кто встречался ему на пути. Они его задержали, доставили в соседнее отделение милиции для того, чтобы несколько охладить его пыл, узнали, где он работает (он оказался работником депо станции Москва-Товарная), и написали туда письмо.  А общественные организации депо обсудили его поведение.
Как-то в десять часов вечера, когда начальник штаба дружины молодой инженер-конструктор Заборин и его заместитель технолог Теплицкий разводили посты по Калибровской, Малой Марьинской и другим улицам, промчалась мимо "Победа", Машина была без света, нетрудно было заметить, как она виляет. Очевидно, вел машину нетрезвый человек. Необходимо было задержать машину —ведь она могла наехать на кого-нибудь, столкнуться с другой. Заборин дал свисток. "Победа" не остановилась, а прибавила скорость. Решили мчаться вдогонку. Дружине "Калибра" дирекция выделила за хорошую работу мотоцикл с коляской. Заборин, Теплицкий и инженер Твердохлебов обогнали на мотоцикле "Победу" и преградили ей дорогу. Машина, в которой сидела веселая компания, вынуждена была остановиться. Остановили дружинники "Калибра" эту машину на участке другой дружины — Гипромеза, и очень быстро подоспела помощь. Две дружины обратились к общественности той организации, где работает человек, посмевший в нетрезвом виде вести машину. Это показывает, какой размах приняла работа добровольных дружин.
Что за люди —дружинники? Сами-то они каковы? Являются ли они образцом достойного поведения на производстве и в быту? Или это просто молодые воинствующие ребята, жаждущие романтических приключений, и личный моральный облик их не столь высок, чтобы иметь право воздействовать на других?
Нет, это именно передовые люди имеющие моральное право останавливать других, стыдить, поучать, прибегать к помощи со стороны всей общественности.
Характерно, что в дружинах работают многие члены бригад коммунистического труда. На "Трехгорке" вся бригада коммунистического труда крутильного цеха прядильной фабрики во главе с бригадиром Николаем Бородиным вступила в ряды дружинников.
Читаю заявление, поступившее в штаб дружины "Калибра":
"В связи с организацией у нас на заводе добровольной народной дружины по охране общественного порядка просим принять нас в состав дружины. Желаем внести свой вклад в дело наведения и укрепления порядка в общественных местах. Бригада токарей: Массан, Цораев, Брейкин, Воронков, Кормщиков, Кудряшов, Седов, Ануров, Грачев, Трясоголов, Малишевский, Дьяконов".
Это одна из лучших бригад коммунистического труда. Все члены бригады стали дружинниками. Ведь они, члены бригад коммунистического труда, напряженно работают, учатся, занимаются рационализацией, изобретениями и все же отдают часть своего досуга работе в дружинах. Это говорит о высокой сознательности советского человека. Он, передовой рабочий, передовой инженер, стремится сам жить по-новому и хочет, чтобы все жили по-новому, он не может быть равнодушным к проявлениям пережитков, и вот он вступает в ряды дружинников.
Интересно также и то, что в дружинах работают не только комсомольцы и молодые коммунисты, но и пожилые люди, кадровики. На "Трехгорке" я познакомилась с одним из таких энтузиастов — Александром Сергеевичем Горячевым, старым кадровиком комбината. Человек он почтенного возраста, ему бы отдохнуть вечерком после трудового дня, а он спешит на свой пост —то в клуб, то в парк, то на улицу.
—Молодых своих дружинников я учу так: прежде всего ты должен быть дружинником в своей собственной жизни,— говорил Александр Сергеевич.—Ты должен быть сам во всем передовым и чистым. Тебя спросят: а кто ты есть, чтобы мне указывать и меня убеждать? И если ты во всем чист, тебе краснеть не придется. Ты можешь сказать: я такой-то и такой-то и хочу, чтобы и ты был таким, и могу тебе с полным удовольствием помочь стать таким человеком, чтобы другие люди любоваться могли тобой и радоваться.
Любоваться и радоваться... Хорошо вы сказали, Александр Сергеевич. Максим Горький говорил: будет время, когда люди станут любоваться друг другом, когда каждый будет, как звезда, перед другим...
И мы уже любуемся многими людьми. Мы любуемся такими, например, как вышневолоцкая работница Валентина Гаганова, которая добровольно пошла на более трудную жизнь то имя общего блага.
Да, она, как звезда, перед нами... Недаром так много нашлось у нее последователей.
Мы любуемся многочисленными, каждодневными и повсеместными проявлениями народной инициативы, народной заботы о богатстве и красоте своей страны, о богатстве и красоте нового человека —строителя коммунизма.
...Придет время, когда моральный облик каждого человека будет столь высок и светел, что не будет надобности не только в милиции, но и в таких добровольных дружинах по охране общественного порядка. Чудесное это будет время! Дружинники помогают приблизить его. Большая общественная сила —наши советские дружинники, передовые, новые люди.
Елена Кононенко".
("Правда", 1959, № 275 (2 октября), с. 4).