Эту цитату из Александра Галича позаимствуем для наших, надеюсь, еженедельных воскресных встреч с прекрасным - поэзией, художественной прозой, театром и кинематографом.
Тема "Биржа в поэзии" неисчерпаема и ещё ждёт своего беспристрастного исследователя. Мы же пока только отметим основную тенденцию: накал ненависти поэтов к предмету нашего интереса со временем явно идёт на спад. Начнём с "Голубок биржи", жути Беранже в жутком переводе Тхоржевских:
"Вы, голубки, - которым Муза
Служить Любви вручала честь, -
Куда ваш путь? - Мы от француза
Несем бельгийцу с биржи весть.
- Все в руки забрано дельцами!
И, не избегнув кабалы,
Должны служить им маклерами
Венеры нежные послы!
Ужель поэзией напрасно
С любовью вскормлен человек?
Увы! страсть к золоту опасна:
С ней красоты короче век!..
От нас, о голуби, летите
И, в наказанье миру вновь,
С земли на небо унесите
И вдохновенье и любовь!"
"МаклерА", конечно, из почтовых голубей ещё те, но дрожь до костей пробирает. У Ходасевича тоже добрых слов о бирже не нашлось, но зато контекст иной:
"Интриги бирж, потуги наций.
Лавина движется вперед.
А все под сводом Прокураций
Дух беззаботности живет.
И беззаботно так уснула,
Поставив туфельки рядком,
Неомрачимая Урсула
У Алинари за стеклом.
И не без горечи сокрытой
Хожу и мыслю иногда,
Что Некто, мудрый и сердитый,
Однажды поглядит сюда,
Нечаянно развеселится,
Весь мир улыбкой озаря,
На шаль красотки заглядится,
Забудется, как нынче я, -
И все исчезнет невозвратно
Не в очистительном огне,
А просто - в легкой и приятной
Венецианской болтовне."
А вот, наконец, "Почти элегия" Бродского, где вертеп замечательно превращается всего-навсего в архитектурный памятник:
"В былые дни и я пережидал
холодный дождь под колонадой Биржи.
И полагал, что это - Божий дар.
И, может быть, не ошибался. Был же
и я когда-то счастлив. Жил в плену
У ангелов. Ходил на вурдалаков.
Сбегавшую по лестнице одну
красавицу в парадном, как Иаков,
подстерегал.
Куда-то навсегда
ушло все это. Спряталось. Однако,
смотрю в окно и, написав "куда",
не ставлю вопросительного знака.
Теперь сентябрь. Передо мною - сад.
Далекий гром закладывает уши.
В густой листве налившиеся груши,
как мужеские признаки, висят.
И только ливень в дремлющий мой ум,
как в кухню дальних родственников-скаред,
мой слух об эту пору припускает:
не музыку еще, уже не шум."
Комментариев нет:
Отправить комментарий