"Родной народ, страдалец трудовой, мне важен суд лишь твой..."

"... Ты мне один судья прямой, нелицемерный,
Ты, чьих надежд и дум я - выразитель верный,
Ты, темных чьих углов я - "пес сторожевой"!"
50 лет назад одной из самых любимых забав советских людей был подробный и смачный групповой разбор полетов тех соколов, которым удалось как-то ярко взлететь на фоне серых будней остального коллектива: "Все блага для людей, для прославления Родины, для приближения коммунизма создаются человеком-тружеником. И как бы ни незначительный был пост каждого, его возвышает общая цель, общее дело, которому мы все отдаем свои силы и уменье. Сознание этого радует нас, вдохновляет на новые успехи, призывает гордиться званием рабочего великой армии труда. Но есть еще небольшая часть людей, которые не понимают своего высокого призвания - строителя коммунизма, бросают тень на цех, бригаду своим поведением в цехе, общественных местах, быту. К сожалению, имеются такие и в нашем основном механическом цехе, коллективе, борющемся за звание коммунистического. Есть у нас гости вытрезвителя, нарушители общественного порядка, дисциплины и правил техники безопасности. С подобными отрицательными явлениями ведется борьба, нарушителей обсуждают в бригадах, ведут с ними воспитательную работу. Наиболее сильной мерой воздействия является разговор об этом в широком кругу трудящихся. Поэтому мы решили обсудить вопрос о чести цеха, чести звания рабочего на расширенном заседании цехового комитета. О дне и часе заседания широко оповестили, и на заседание прибыло много рабочих, мастеров, руководителей участков. Присутствующим напомнили о фактах нарушения отдельными людьми общественного порядка, назвали фамилии тех, кто своим поведением позорит цех. Это в первую очередь гости вытрезвителя, строгальщик А. Клоченко, фрезеровщик В. Синерук, слесарь И. Овчинин, грузчик Д. Рябов, слесарь А. Носырев. А чего добивался токарь инструментального отдела коммунистического труда Федор Ткаченко, когда писал в милицию ложный донос, что будто бы подвергся ограблению? Ничего же не было, так нет, расписал целую трагедию. Милиция кинулась искать и очень скоро обнаружила, что все это вымысел. А за ложный донос, хотя бы и на себя, привлекли к ответу. Строго разбирал вопрос коллектив штамповочного отдела о недостойном поведении подручного штамповщика Василия Парубца и машиниста пресса Анатонины Киселевой. Василий Парубец плохо вел себя в быту, бросил семью и сошелся с А. Киселевой, тоже имевшей семью. Представители отдела побывали в семьях этих людей, выяснили суть дела и на собрании в отделе подвергли В. Парубца жестокой критике. А в отношении А. Киселевой решили построже - просить директора комбината убрать ее из цеха".