"…Завидев за морем спросонок
В тумане сизом красный диск".
40 лет назад советская
молодежь еще как-то представляла свою жизнь без дискотеки, а гэдээровская – уже
нет:
"Как обычно, в
семь...
С. Власов, специальный
корреспондент "Огонька"
В последнее время в
нашей стране все большей популярностью стали пользоваться дискотеки –
молодежные музыкальные клубы. Намного раньше, чем у нас, они появились в
Германской Демократической Республике. Сегодня молодежь ГДР уже не представляет
свою жизнь без дискотек. Но их цели и назначение здесь совсем иные, чем на Западе,
где дискотеки служат бездумному развлечению, служат средством убить время,
отвлечься от невеселой действительности.
Оранжевые шатры света
выхватывали из полумрака нестройные ряды занятых столиков. В центре зала
медленно вращалась круглая сцена с танцующими парами.
Фриду трудно было не
заметить. Нарушая общепринятые правила, эта длинноволосая девушка сама
приглашала ребят танцевать. Когда она подошла ко мне и с независимым видом,
глядя куда-то в сторону, проронила: "Если ты не прочь...", - я не
сразу догадался, что меня приглашают танцевать.
По пути к
танцевальному кругу познакомились. Когда она поняла, что я русский, ее лицо
сделалось приветливее.
- О, Советский Союз...
Я была там. В первый день чувствовала себя неловко. Мне казалось, что я, как
немка, виновата в той ужасной войне. Но в Москве меня так приветливо встретили,
и мое смущение быстро исчезло.
Сцена стала крутиться быстрее
и одновременно подниматься вверх.
- Где ты так прекрасно
научилась танцевать, Фрида? – спросил я.
- Здесь, в дискотеке.
Я хожу сюда почти каждый день. Я так люблю танцы!
Музыка стала потише.
Диск-жокей, сидящий за пультом, взял в руки микрофон:
- Да будет позволено
мне заметить, что курить во время танца – это проявлять неуважение к своей
даме. – Небольшой урок этикета предназначался долговязому парню. Тот смущенно
затушил сигарету.
Только теперь в
диск-жокее я узнал Герда. Вот это сюрприз! Накануне мы с ним обсуждали проблемы
дискотек: Герд Кольбе – научный сотрудник Центрального
Дома культуры в
Лейпциге. Он руководит работой дискотек республики. Сейчас Герд почти
безраздельно властвовал общим настроением зала. Его реплики, замечания, веселые
и серьезные, создавали атмосферу дружелюбия и контактности. Каждый казался тебе
хорошо знакомым, с каждым хотелось переброситься приветливой фразой, и
верилось, что ответят тебе также по-дружески. Вчера, сидя в своем рабочем
кабинете, Герд рассказывал о сложностях организации дискотек. В мире нет
подобного опыта. Главная трудность – это подготовка диск-жокеев. Сегодня их в
стране пять тысяч. Герд один из них...
- Так, значит. ты из
Москвы? А зачем приехал сюда, в Берлин? – спросила Фрида.
- Я журналист, хочу
написать о ваших дискотеках.
- Значит, ты сейчас на
работе? – Она улыбнулась. – Могу дать интервью.
Музыка на секунду
приутихла.
- Кто знает, с каких
пор женщины стали носить брюки? – обратился к залу Герд. – Ответы прошу
подавать в письменном виде.
- У меня к тебе другой
вопрос, Фрида. В Берлине около двухсот дискотек, а ты ходишь именно в эту.
Почему?
- Здесь, кроме танцев,
каждый раз бывает что-то новое. Встречи с интересными людьми, с которыми ты
можешь поговорить. Вчера здесь выступал художник-карикатурист, неделю назад –
известный поэт. Здесь можно поспорить с друзьями обо всем на свете – многие
сюда именно для этого и приходят. Рядом в кинозале можно посмотреть
кинохронику, можно, конечно, провести время у игральных автоматов, а можно
послушать лекцию в соседней комнате. Кстати, сейчас там сексолог выступает
перед будущими молодоженами. А можно просто танцевать!
Фрида улыбнулась. Я
заметил ее мимолетный пренебрежительный взгляд в сторону целующейся парочки. Я
и сам почувствовал за них некоторую неловкость.
- Да, конечно. сюда
приходят отдыхать, развлекаться, - говорила Фрида, - но ведь делать это можно
по-разному. Все зависит от культуры, от интеллекта.
Музыка кончилась.
Только теперь я заметил, что, кроме нас, на сцене никого нет.
- Попрошу вас обоих
задержаться на секундочку, - обратился к нам Герд. – Хочу сообщить, что вы
лучшие танцоры в этом зале. Вы танцевали до конца под музыку, под которую
невозможно танцевать. Эта музыкальная шутка была написана специально. Вы
награждаетесь билетами на следующий вечер.
Когда мы подошли к
столику, где сидели мои новые друзья, Вернер поздравил нас с победой.
- Не издевайся,
Вернер, это – недоразумение, - сказал я. – Мы были сильно увлечены разговором.
Ручаюсь, что, если бы мы слушали музыку, у Фриды не было бы сейчас этих двух
билетов.
- Я тоже так думаю, -
улыбнулась она.
Вернер, с лица
которого в этот вечер не сползало выражение доброй иронии, с серьезным видом
что-то сказал – что именно я не расслышал, но судя по тому, как засмеялись
Фрида и Стефан, что-то очень веселое.
- Ты веселый человек,
- сказала Фрида, с интересом глядя на Вернера.
- Но иногда может быть
и серьезным, - заступился за него Стефан. – Когда вы танцевали, он спорил с
ребятами за соседним столиком о судьбах двух Германий. Столько всякой ерунды мы
вынуждены выслушивать – ведь вдоль границы работают два десятка радиостанций
ФРГ! Приходится все время помнить об этих атаках на молодежь.
Для Стефана Лаша это
не пустые слова. Он журналист, работает на радио в молодежной музыкальной
редакции и хорошо знает, как тонко и настойчиво работают идеологические
противники, используя средства информации...
- Главная задача –
научить нашу молодежь думать, анализировать события в мире, - говорит Стефан,
попыхивая трубкой. – Дискотеки – по-моему, прекрасное средство для этого.
- А мой муж считает, -
не слишком, может быть, кстати заметила Фрида, что дискотеки – это главным
образом средство для знакомства. Мы с ним здесь и познакомились. Теперь он нечасто
сюда ходит, говорит, что от дискотеки получил все, что мог.
Все улыбнулись.
Герд объявил, что из
сорока ответов на его вопрос только три близки к истине: женщины стали носить
нечто похожее на современные брюки в 1914 году. Тут же
Герд посоветовал
почитать только что вышедшую книгу и современных музыкальных тенденциях. Многие
сидящие в зале полезли в карман за ручками, чтобы записать название.
Вернер увел Фриду
танцевать.
- Скажи, Стефан, а кто
финансирует дискотеки? – спросил я.
- В основном
государство, Союз свободной немецкой молодежи, профсоюзы. Если дискотеки
действуют в рабочих клубах, то промышленные предприятия.
- Когда появилась
первая дискотека в ГДР? Лет восемь назад. А начиналось все почти стихийно.
Сидели ребята в клубе, захотелось им устроить танцы, послушать музыку, а денег
на оркестр не было. И кто-то подал идею принести из дома проигрыватель. Сообща
стали придумывать программы вечеров. Так что дискотеки – это следствие резко
возросшей потребности молодежи как-то по-новому организовать развлечения. На IX съезде Социалистической единой партии
Германии отмечалось, что в этом направлении должна вестись активная работа.
- И что же, уже
существуют какие-то правила для создания дискотек?
- Есть даже
специальный закон. Он вступил в силу три года назад. В нем, например, четко
установлен заработок диск-жокеев в зависимости от квалификации, плата за
амортизацию их оборудования.
- Разве у диск-жокеев
своя музыкальная техника?
- В основном да.
- Но ведь это стоит
очень дорого – усилители, магнитофоны, проигрыватели...
- Верно, от пяти до
десяти тысяч марок. Но за один вечер диск-жокей получает до двадцати пяти
марок. И таким образом все довольно скоро окупается.
- Наверное, многие в
ГДР хотят стать диск-жокеями?
- Желающих много. Но
чтобы создать здоровую конкуренцию, решено число диск-жокеев в стране не поднимать
выше пяти тысяч. Это при условии, что каждый год появляется около двухсот
новых. Значит, столько же должно отсеяться. Это определяет квалификационная
комиссия. Каждые три года в Карл-Маркс-штадте проводятся фестивали на лучшего
диск-жокея страны. Очередной будет в октябре нынешнего года. Есть специальные
дискотеки для школьников и даже для пенсионеров. А что ты удивляешься? Это
самая благодарная публика. Ведь для пожилых людей это возможность познакомиться
и подружиться с кем-то. Они так ждут общения! Это и понятно: вынужденное
одиночество – нередкий спутник старости. Конечно, там особая программа, и
музыку исполняют, чаще всего популярную в двадцатые-тридцатые годы.
- Диск-жокей в таких
клубах – молодой парень?
- Как правило, да. Но
не каждый может быть там диск-жокеем. Герд, например, может.
- А Вернер?
- Тем более. Он,
кстати, наверное, ничего о себе не рассказал?
- Два слова. Что
работал раньше инженером-экономистом. Теперь культработник в международном
молодежном лагере Шармюцельзее.
- И все? Узнаю, узнаю Вернера.
Ну так вот, пока его нет, слушай, Вернер Глизе – один из лучших диск-жокеев
ГДР. Специализируется в основном на международных программах. Созданное им
оборудование для дискотеки получило золотую медаль Лейпцигской ярмарки. Когда в
1974-м при министерстве культуры ГДР была организована первая рабочая группа
дискотек, в которую вошли искусствоведы, ученые, артисты, журналисты,
социологи, Вернер стал ее председателем.
- Стефан, а как
становятся диск-жокеями?
- Об этом лучше
Вернера спроси. Вот он, кстати, возвращается...
Фрида приветливо
помахала нам рукой из другого конца зала.
- Вернер, расскажи,
как стать диск-жокеем? – спросил я.
- Ты хочешь им стать?
- А думаешь, сумею?
- Если тебе продлят
командировку еще на месяц, если ты выдержишь предварительный экзамен и пройдешь
учебу на специальных курсах. Они существуют в каждом округе, там тебя научат
всему, что должен уметь диск-жокей: составлять программу, разбираться в музыке,
политике, искусстве, выразительно говорить, находить контакт с публикой, владеть
мастерством актера... В конце курса ты получишь диплом диск-жокея класса "А"
– это самый низший класс.
- Сколько же их всего?
- Четыре.
- А что же, по-твоему,
самое главное для диск-жокея?
- Музыкальность! Ну и
еще способность чувствовать настроение зала, чтобы умело им управлять. Этим
даром наделены не многие...
- Вернер им наделен, -
как бы невзначай проронил Стефан.
- Это ему приснилось.
– Вернер смущенно улыбнулся.
Кончился очередной
танец. В перерыве Герд сообщил некоторые подробности о недавнем разоблачении
группы западных идеологических диверсантов и тут же предложил желающим
посмотреть об этом короткий документальный фильм в соседней комнате. Зал
наполовину опустел.
Мне вспомнилась
встреча с директором Академии культуры округа Франкфурт-на-Одере Питером
Ренером. Он говорил:
"В дискотеках все
уместно: и шутка, и анекдот, и самые серьезные политические сообщения. Думаю,
именно в них заложены огромные не использованные пока возможности для
воспитания молодого человека, потому что ребята приходят сюда по своей воле, и
эффект воспитания зависит от того, насколько умно и тонко мы можем преподнести
им идеологию, нравственные и эстетические понятия. Агитацией в лоб,
нравоучениями можно порой только испортить дело".
И не случайно ЦК СЕПГ доверил
Питеру Ренеру отвечать за работу всех дискотек ГДР. Вот уже несколько лет он со
всей страстью отдает свои силы подготовке квалифицированных диск-жокеев и
созданию увлекательных, глубоких программ.
"Особенно велико
значение дискотек на селе, - взволнованно говорил мне Питер Ренер. – Здесь они
стали настоящими центрами культуры. Статистика свидетельствует, что в тех
селах, где действуют дискотеки с интересными, содержательными программами,
заметно снизилось число драк и хулиганских поступков. Так что дискотека – это
боевое оружие для борьбы с пережитками прошлого. Через дискотеку, если хотите,
тоже проходит линия идеологической борьбы. Хорошо, когда в этой борьбе рядом с
тобой такие понимающие друзья, как Герд Кольбе, Вернер Глизе, Стефан Лаш..."
Музыка неожиданно
оборвалась, и возбужденный Герд почти прокричал в микрофон:
- Внимание! Всем
внимание! Только что мне сообщили, что в космосе гражданин ГДР. Имя первого
немецкого космонавта – Зигмунд Йен. На корабле "Союз-31" он стартовал
вместе с советским космонавтом Валерием Быковским...
Последние слова
потонули в общем шуме. Все повскакивали с мест. Стали чокаться друг с другом.
К нашему столику
подбежала Фрида, держа за руку голубоглазого блондина.
- Знакомьтесь, мой муж
Михаэль, студент-филолог.
- Знаете что, давайте
выпьем за то, - предложил Михаэль, - чтобы люди использовали ракеты только для
освоения космоса. Чтобы никогда человечество не знало больше войны. И чтобы оба
наших народа, которые пострадали от войн
больше других,
связывали узы дружбы, поднятые до космических высот.
Молча – кто с улыбкой,
кто задумавшись – сидели мы. Что тут еще можно было сказать?
Берлин-Москва".
("Огонек",
1979, № 7 (10, февраль), с. 26-27).
Комментариев нет:
Отправить комментарий