"Пускай сопят соседи, словно кролики…"

"… Или ворчат: Кассирша удружила!

Люблю особенно те кадры кинохроники,

где снят товарищ Ворошилов.

Седой. В дипломатическом костюме.

Усы. В больших и черных мало проку.

Мне кажется, пусть он на время умер,

в Союзе станет очень плохо".

60 лет назад советским людям ещё казалось, что и товарищ Мао смотрит на них добрыми, спокойными глазами:

"Москва-Пекин

А. Софронов

О самолете "ТУ-104" уже немало писали в нашей печати. Подробно освещены все его новые рейсы, рассказано о сказочной быстроте полета. И все же это – неповторимое ощущение: перелететь из Москвы в Пекин за восемь с небольшим летных часов.

Кажется, только что состоялись проводы Председателя Президиума Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилова на Внуковском аэродроме, где ему сердечно пожелали доброго пути руководители Коммунистической партии и Советского правительства. И вот уже гигантская стрела "ТУ-104" устремляется в ночное небо. Одну – две минуты мы еще видим убегающие внизу огни, а затем стрела пронзает облака, несется над белым матово-серебристым полем, залитым холодным светом апрельской луны. Ровно работают турбины.

Мысленно обращаешься к карте: какое огромное расстояние отделяет Москву от Пекина! Сколько лежит внизу гор и лесов, степей и рек! Прошел час полета, стрелка - на часах 12 часов ночи. Нам сообщают: уже пройдена Казань. Пассажиры самолета, сопровождающие советского президента, не спят. Настроение у всех немного приподнятое.

Самолет несется навстречу рассвету. И когда часы показывают 2 часа по московскому времени, в Омске уже 5. Прохладный рассвет окутал аэродром. Еще 3 часа полета. Внизу свинцовые воды Ангары.

Стрелы подъемных кранов, строительные площадки, фабричные корпуса… "ТУ-104" снижается над Иркутском. Из окна самолета видны массы людей, пришедших встретить Климента Ефремовича Ворошилова, передать от сибиряков сердечные приветы братскому китайскому народу.

Товарищ Ворошилов выходит из самолета. Его горячо приветствуют иркутяне. Руководители партийных и советских организаций приглашают гостей завтракать. В небольшом ресторане Иркутского аэропорта накрыты столы. Подается уха.

- Мы в это время в Москве не привыкли обедать, - говорит К. Е. Ворошилов, смотря на часы. – Половина седьмого утра.

- А у нас уже половина двенадцатого, - отвечают иркутяне. – Попробуйте ухи… Уха из байкальского омуля.

- Бываете ли вы на Байкале? – спрашивает Ворошилов иркутян.

Хозяева улыбаются: еще бы, Байкал рядом!

Климент Ефремович рассказывает, как ему довелось когда-то бывать на Байкале, вспоминает байкальскую прозрачную до дна воду.

За столом завязывается беседа. Кто-то вспоминает годы гражданской войны. Ворошилов говорит о том, каким мощным будет Иркутский промышленный узел после районирования.

…И по московскому и по иркутскому времени часы говорят одно: пора в путь.

- Переведите часы, Климент Ефремович. В Пекине такое же время, как в Иркутске.

Вот уже тепло провожаемый трудящимися Иркутска товарищ Ворошилов поднимается по высокой лестнице самолета. Стрела снова взмывает в небо.

В окна самолета брызжет яркий солнечный свет. Стюардесса сообщает:

- Сейчас пойдем над Байкалом.

И в самом деле, под крыльями самолета виден Байкал, покрытый ледяным панцирем. Невысокие горы обступают его изломанные берега…

Как всегда в полете, границу пересекаем незаметно. В "ТУ-104" заметить это еще труднее: летим на высоте 10 тысяч метров. Но вот, словно по приказанию, рассеялись облака. Под нами земли и горы Китая. Раннею весну ощущаешь и на большой высоте. Горные хребты еще покрыты снегом, а земля в долинах серовато-коричневая, лишенная зеленого покрова. Самолет снижается. Внизу видны четко разграфленные поля. Вот уже замелькали постройки.

- Подлетаем к Пекину! – взволнованно говорит стюардесса.

Все прильнули к окнам.

Вот оно, широкое поле аэродрома. И вдруг словно врываются в окна толпы людей, бесчисленные развевающиеся на ветру разноцветные знамена. О, сколько людей пришло на аэродром Наньюань встретить Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Ворошилова! Тысячи, десятки тысяч людей!

Самолет останавливается. Климент Ефремович пожимает руку послу КНР товарищу Лю Сяо, сопровождающему его из Москвы в Пекин.

- Вот и приехали в Китай, - говорит он просто.

Открываются двери самолета, и буря приветственных возгласов проносится над аэродромом. К. Е. Ворошилов крепко пожимает руку товарища Мао Цзэ-дуна. Здесь же товарищи Чжу Дэ, Лю Шао-ци, Чжоу Энь-Лай, посол СССР в КНР П. Ф. Юдин.

Товарищ Мао Цзэ-дун сердечно здоровается со всеми гостями. Он такой же, каким мы привыкли его видеть на портретах, - в сером, простом костюме, с непокрытой головой, добрыми, спокойными глазами…

Пекин, 15 апреля (по телефону)".

 ("Огонек", 1957, № 17 (21, апрель), с. 2-3).