"Весь край этот, милый навеки..."

"... В стволах белокорых берез,
И эти студеные реки,
У плеса которых ты рос.
И темная роща, где свищут
Всю ночь напролет соловьи,
И липы на старом кладбище,
Где предки уснули твои".
  

60 лет назад буржуазная печать Запада вновь поднимала шумиху по вопросу о так называемом антисемитизме в СССР:
"О Родине и о себе
Обзор писем
Известно, что в последние месяцы буржуазная печать Запада вновь поднимала шумиху по вопросу о так называемом антисемитизме в СССР. На этот раз "поводом" было избрано то обстоятельство, что среди лиц, наказанных по законам Советского Союза за совершенные преступления, именуемые в западной печати  "экономическими", имеются люди еврейской национальности.
Товарищ Н. С. Хрущев в ответном письме английскому философу Бертрану Расселу убедительно показал, что это грубый вымысел, злобная клевета на советских людей, на нашу страну. В Советском Союзе не было и нет политики  антисемитизма, так как сам характер нашего многонационального социалистического государства исключает возможность такой политики.
Злобная антисоветская шумиха буржуазной печати вызвала гневную отповедь советских людей. В редакцию поступило много писем читателей разных профессий и возрастов, коммунистов и беспартийных.
О том, что побудило их обратиться в газету, хорошо сказал офицер Советских Вооруженных Сил Л. Цейтлин: "С большим интересом я читал содержательный, очень убедительный и правдивый ответ Никиты Сергеевича Хрущева. Безусловно, этот ответ не нуждается в дополнениях. И тем не менее я посчитал своим гражданским долгом — долгом советского человека, коммуниста и еврея по  национальности обратиться через газету к тем людям на Западе, которых могла ввести в заблуждение буржуазная пропаганда. Я убежденно заявляю: в Советском Союзе нет абсолютно никакой почвы для антисемитизма или несправедливого отношения к какой-либо другой национальности".
Эта мысль красной нитью проходит через все письма. А. Гуревич, заместитель управляющего Гороблагодатским рудоуправлением Нижне -Тагильского металлургического комбината имени В. И. Ленина, подчеркивает, что евреи в Советском Союзе пользуются такими же правами, как и остальные советские граждане других национальностей. Пенсионер Л. Слободской из Ленинграда напоминает, что нет такой области производства, науки, искусства, общественной деятельности, в которой бы ограничивалось участие евреев. Этому, добавляет он, служат подтверждением высокие правительственные награды, Ленинские премии, которыми наряду с другими и на совершенно равных основаниях поощряются советские граждане еврейской национальности. А Д. Аксель из Баку прислал в редакцию газету "Вышка" со списком депутатов Бакинского городского Совета. Среди них инженер Б. Лейтман, директор фабрики А. Гарбер, учительница Ф. Кретинген, главный врач больницы Р. Загускина и другие. В иное врем я никому бы и в голову не пришло как-то выделять их из общего списка. Сейчас же тов. Аксель счел уместным и необходимым сделать это. Факты —упрямая вещь. А они решительно опровергают буржуазных пропагандистов.
Впрочем, некоторые несусветные глупости противно даже опровергать. Так, французская "Фигаро" обвиняет Советский Союз —ни мало, ни много —в расизме и колониализме! Непонятно, чего здесь больше: непроходимой тупости или злонамеренного расчета, позаимствованного из геббельсовского арсенала,—чем грандиознее ложь, тем, дескать, скорее в нее поверят. Но простаков в мире становится все меньше.
Печать сообщает о разгуле расизма, все усиливающейся дискриминации евреев в Соединенных Штатах Америки. Пропагандисты "американского образа жизни" из кожи вон лезут, чтобы прикрыть его неприглядность. Пользуясь затасканным приемом мелки жуликов —"Держи вора!"— они клевещут на Советский Союз, стремятся всячески раздуть несуществующую в нашей стране "еврейскую проблему", отвлечь этой шумихой внимание общественности. Тщетны их потуги.
"Я никогда не задумывался над тем, что я еврей, —пишет подполковник Д. Гейфман. —Я окончил военное училище, стал коммунистом, мне доверили самый почетный пост —стоять на страже Родины". Именно это —отказ от национальной замкнутости и ограниченности, чувство семьи единой, монолитная идейная сплоченность, социалистическое братство советских народов —и не дает покоя буржуазным идеологам, сионистам и другим националистам всех мастей. Поэтому-то они и выискивают всякие "вопросы", "проблемы", "кризисы" там, где их нет. Как говорят, голодной курице просо снится...
У всех советских людей одна Родина —могучий, великий Союз Советских Социалистических Республик. "Я знал, что мне нужна только Советская власть, и с оружием в руках пошел ее защищать", —заявляет Л. Матульский из Симферополя. А вот что пишет Б. Шкляр: "Антисемитизм заставил меня бежать из буржуазной Литвы. Я долго скитался по белу свету, побывал в разных странах, но нигде не нашел себе приюта, не чувствовал себя свободным и нужным. К концу 1939 года я, наконец, обрел Родину. В Советской стране я получил работу, среднее, а затем и высшее образование, стал уважаемым в обществе человеком. Живу среди замечательных людей —донских казаков, работаю главным ветеринарным врачом большого совхоза. За все это я бесконечно благодарен моему правительству, моему народу". И. Альтман из Свердловска поведал еще об одной судьбе. К ним на строительство поступил пятидесятилетний С. Плац, который с женой и двумя детьми вернулся в СССР из Израиля. "Не от хорошей жизни в Израиле он это сделал", —резонно замечает тов. Альтман.
О дружбе и братстве многонациональной советской семьи рассказывают письма. Их написали металлурги и колхозники, моряки и шахтеры, ученые и врачи. Приведем еще одно письмо. Оно пришло из Сибири, которой так любит стращать своего читателя желтая пресса. "Я еврей, мне сорок первый год,—говорится в письме.—Мой отец был извозчиком. Я работаю летчиком гражданской авиации, пилот первого класса, трижды миллионер —налетал три миллиона километров. Родил ся в Сибири и после демобилизации из рядов Советской Армии в 1947 году вернулся в родную мне Сибирь. Живу в Красноярске, имею прекрасную благоустроенную квартиру, автомашину. У меня жена и дети —дочь 9 лет и сын 7 лет, оба учатся в музыкальной школе по классу фортепьяно, в спортивной школе в секции фигурного катания на коньках. Ни я, ни мои дети никогда не чувствуем, чтобы к нам относились иначе, чем к людям других национальностей. Я счастлив, что являюсь гражданином Советского Союза, нашей многонациональной Родины. Г. Фридманович".
С тремление буржуазной печати как-то выделить, обособить советских граждан еврейской национальности вызывает их законное возмущение. " У нас не может быть никакой привилегии гражданам той или иной нации за совершенные преступления", —пишет Н. Перницкий из Одессы. Еще резче высказываются юрист Ц. Рахлис и офицер в отставке В. Летнев из Харькова: "Требование "амнистии" преступникам еврейской национальности глубоко оскорбляет нас,  евреев — граждан Советского Союза, как призывающее к нелепой исключительности, как н арушающее принципы, по которым живет наша страна, наш народ. Валютчики, спекулянты, расхитители народного добра —это  преступники, и они не должны избегать заслуженного наказания, кто бы они ни были".
Следователь А. Луховицкий из Ленинграда разъясняет тем лицам на Западе, кому это не известно, что в СССР при привлечении к уголовной ответственности и при определении меры наказания национальная принадлежность преступника никогда, ни при каких обстоятельствах в расчет не принимается. Наоборот, если  бы у нас нашелся работник суда или прокуратуры, нарушивший это правило, то в силу статьи 74-й Уголовного кодекса РСФСР и соответствующих статей уголовных кодексов других союзных республик против него самого немедленно было бы возбуждено уголовное дело.
Главное, что определяет положение человека в советском обществе,—это его трудовая активность. Государство трудящихся —рабочих, крестьян, народной интеллигенции нетерпимо относится к жуликам, тунеядцам, спекулянтам и прочим отщепенцам, нарушающим основную заповедь социализма: "Кто не работает, тот не ест". "Как еврей, —пишет В. Затуловский из Куйбышева,—горжусь, что среди людей моей национальности есть гениальные ученые, замечательные музыканты, известные спортсмены, знатные новаторы производства... Но всей душой ненавижу тех, в том числе и евреев, кто занимается аферами, наживается на чужом труде".
Поступки людей у нас оцениваются не с национальной, а с классовой точки зрения. А. Гуревич из Красноармейска вспоминает, как в фашистском лагере смерти в Харькове бесчинствовал и евреи-полицаи. Они выполняли все кровавые поручения гитлеровцев, надеясь тем самым спасти свои продажные шкуры. И хотя фашисты в конце концов и их уничтожили, предателей вспоминают только с проклятием. А . Гуревичу удалось бежать из лагеря: "В тех деревнях, где мне приходилось прятаться, советские люди принимали меня, кормили, поили, согревали, зная, что я еврей, а ведь им грозила смерть, если бы меня обнаружили. Это были русские и украинцы. Таков весь наш советский народ".
К этим письмам, таким разным и вместе с тем одинаково ярко выражающим патриотизм, достоинство и гордость советских людей, трудно что-либо прибавить. Наши законы —обязательные для всех — опираются на социалистическую мораль. Тот, кто совершает преступление перед государством, посягает на общественную собственность —экономическую основу советского строя, должен отвечать за это по всей строгости законов, независимо от положения в обществе, партийности, национальности".
 ("Известия", 1963, № 128 (30 мая, московский вечерний выпуск), с. 4).