"… Солдаты, солдаты, солдаты,
Скажите, а сколько вам лет?"
Скажите, а сколько вам лет?"
"Жизнь Советских Вооруженных Сил
Встретили нас здесь радушно. Правда, без цветов и аплодисментов. Но ничего, как полагаю, все это еще впереди...". Письмо было веселое, легкое. Николай писал жене о своих первых солдатских шагах.
...Вызвал его как-то днем в канцелярию роты командир и говорит: "Давайте знакомиться ближе. Расскажите коротенько о себе".
Николай задумался, а офицер назидательно сказал: "Учитесь лаконично излагать свои мысли".
Солдат, загибая пальцы на руке, начал перечислять командиру основные моменты своей жизни.
— Послушайте, рядовой Березин,— прервал его вдруг офицер,— а мы с вами нигде раньше встречаться не могли?
Николай неопределенно пожал плечами; сидевшего перед ним человека он видел впервые.
Командир роты принялся листать свою рабочую тетрадь, остановился, вчитался, и лицо его расплылось в довольной улыбке:
— Ну, конечно же, артист. Я вас в "Явке с повинной" видел. Спектакль неделю назад по телевидению показывали. Его ваш театр имени Ленинского комсомола ставил...
Письма домой Николай писал почти каждую неделю.
"...Милые мои, хочу поведать вам еще одну историю. Главное действующее лицо в ней — опять же ваш Березин, только роль на сей раз пришлось исполнить ему незавидную...".
Молодые воины стояли на плацу. Сержант терпеливо объяснял новичкам, как выполнять выход из строя и другие уставные премудрости. Услышав формулировку темы занятия, рядовой Березин отметил про себя: "Действительно лаконичный язык, ни одного лишнего слова". А потом он задумался, вспомнил Ирину, Дениску. Расслабился, так сказать.
С небес на землю Березина вернул голос сержанта.
—А теперь, товарищи, переходим к практической части нашего занятия.
Он секунду помолчал и четко произнес:
—Рядовой Березин! Ко мне!
Боком, раздвигая сослуживцев, выбрался солдат из строя и не спеша направился к командиру отделения. Подошел. Замер. А сам лихорадочно думает: "Зачем это я ему ни с того ни с сего понадобился?".
Видит Березин, у сержанта на виске голубая жилка нервно бьется, а глаза большие, серые. И смотрят они сурово, осуждающе.
Как бы долго это продолжалось —неизвестно, только командир отделения вдруг улыбнулся, а за ним засмеялся и весь строй. Дружно, от души. Но рядовому Березину было не до смеха.
"Тогда-то и уразумел я, что с таким отношением к делу не то что цветов — слова доброго не заслужишь",—заканчивал свое письмо родным Николай.
И все ж е будут в службе рядового Березина аплодисменты. Но об этом он напишет домой много позже. А пока он постигал армейские науки. И, надо сказать, самым серьезным образом, хотя в письмах по-прежнему о своих делах рассказывал шутливо. Может, оттого, что занятие, к которому он приобщался, никак не терпело легковесного отношения.
—Любой взрывоопасный предмет —будь то граната или авиационные бомбы, — говорил командир роты, —должен стать для сапера объектом особого, повышенного внимания.
Через полгода Березину присвоили звание "младший сержант" и назначили командиром пиротехнического отделения. Выезды на разминирование стали привычными, он перестал бояться ошибок, работал легко и уверенно. И каждый
раз, когда он и его товарищи обезвреживали еще одну "ржавую смерть", приходило чувство радости, удовлетворения. Николай радовался, и когда обезопасил первую в своей жизни мину, и когда вместе с сослуживцами покончил с "арсеналом" снарядов и гранат, оставшихся от войны.
"Объектом особого внимания" однажды была 150-килограммовая авиабомба с погнутым стабилизатором. Там, где обнаружили ее, подорвать бомбу было нельзя: рядом высоковольтная линия. Подыскали другое, более подходящее место. Предстояло теперь отнести туда бомбу на руках —машине не пройти. Воины соорудили из специальных ремней и кольев носилки. Капитан В. Кулиц приказал всем, кроме младшего сержанта Березина, отойти на безопасное расстояние. Вдвоем они очистили бомбу от комьев земли и снега и стали осторожно ее раскачивать, пытаясь стронуть с места. Затем также осторожно уложили тяжелую ржавую "чушку" на подготовленные носилки.
По команде офицера воины дружно подняли эти носилки. Пройти требовалось метров двести. Каждый шаг давался с трудом. Вязли в глубоком снегу ноги, до онемения коченели на морозе пальцы рук (перчатки пришлось снять). Но лица у всех были разгоряченными. Когда пробирались сквозь кустарник, оттянутая впереди идущим солдатом толстая ветка стукнула по бомбе. У Березина сердце упало, во рту стало горячо и сухо. По тому, как внезапно, не сговариваясь, остановились и другие, он понял, что самочувствие у товарищей не лучше.
—Спокойнее, —раздался рядом негромкий голос офицера.— Передохнем немного.
После перекура бомбу уже без приключений донесли до места и положили в отрытую под боком у валуна яму.
Дальше для младшего сержанта Березина и его товарищей все было знакомо и просто. Когда взрыв стряхнул с разлапистых елок снег, солдаты вернулись и увидели глубокую воронку, отброшенные в разные стороны половинки расколотого, словно орех, валуна. Снег вокруг, где он не был припорошен землей, розовел, искрился в лучах крутого закатного солнца.
Николай увидел осколок и подобрал его. На память. Горячий металл согревал озябшие руки.
О разминировании Николай Березин никогда никому не пишет. Считает, что так будет спокойней и ему самому, и его родным. А вот о постановке им на сцене солдатского клуба спектакля, в котором он сыграл главную роль, рассказал жене со всеми подробностями.
"...Нас долго не отпускали со сцены, все хлопали, хлопали... И ты знаешь, хоть в зале находилась не столь искушенная в театральном искусстве публика, с какой приходилось встречаться раньше, аплодисменты эти были мне несказанно дороги. Потому, что нас благодарили за спектакль ребята, наши товарищи, с которыми мы съели ие один пуд солдатской соли. Мы вместе изо дня в день творим непростую.
очень нужную работу, творим для того (ты прости, Иринка, за высокопарный слог,
но других слов и не ищу), чтобы поднимались над Ленинградом каждую весну мирные белые ночи, чтобы лишь от солнечных лучей розовел нетронутый снег, чтобы могли спокойно гулять вы с Дениской по Летнему саду, чтобы наш сосед —инвалид дядя Илья по-прежнему стучал во дворе костяшками домино... Это покой нашей страны, моя любимая, и мы за него боремся!"
Тепло поздравили младшего сержанта его коллеги по театру. Они писали, что рады успехам Николая, что после возвращения из армии все солдатские роли будут его —лучше Березина с ними никто не справится.
Николай пробежал глазами последние строчки, улыбнулся и положил письмо в тумбочку.
Капитан В. Бурик.
Ордена Ленина Ленинградский
военный округ".
Комментариев нет:
Отправить комментарий