"Глаза, опущенные к трубке, знакомой людям всей земли..."

"...И эти занятые руки,

Что спичку с трубкою свели".

70 лет назад за художественным оформлением и внутреннего пространства жилищ советских людей следили наиболее ответственные управдомы:

"Родня

В комнату просторную ткачихи

Льется зимний вечер - белый, тихий.

На стене часы. Библиотека

Небольшая. Чистота. Уют.

От стремительного века

Ходики не отстают:

Старая ткачиха иного лет

Во-время по ним встает чуть свет.

А она - в труде ревнитель строгий -

Обгоняет пятилетки сроки.

В комнате живет она

И одна, и не одна:

В фотографиях стена.

Вот с рабочей кепкою в руке,

В праздничном суконном пиджаке

Муж-давно покойный-с нею рядом,

С нею - молодой, нарядной.

Вот-внучонок, снявшийся в Артеке,

Вот — весь в лентах пулеметных брат

На ступеньках Смольного. Навеки

Светел и правдив солдатский взгляд.

Вот —по белой форменке матросской

Лег на плечи синий воротник —

Белые по синему полоски

Легкой пене на волнах сродни.

Это —сын

(Ему двадцатый год).

Бескозырка —набок, грудь—вперед.

Слева -с мужем-инженером дочка,

И опять она - среди подруг.

Вот-племянник-слесарь. Хоть не очень

Он велик еще, но в пальцы рук

Въелись темные пылинки стали.

Много карточек...

И среди них одна,

Где закуривает трубку Сталин.

В скромной рамке под стеклом она.

Поднесенный к трубке по привычке

Жаркий огонек на тонкой спичке —

Нашего спокойствия порукой —

Вспыхнул словно белый лепесток,—

И его над этой мирной трубкой

Видит Запад и Восток.

Всем известно —

Никакой на свете

Потушить его не сможет ветер.

В этот зимний вечер, белый, тихий.

Управдом наведался к ткачихе.

Поглядел, рукой багет потрогал:

— Эту карточку —повыше бы немного,

Катерина Тихоновна, надо.

Или пусть отдельно на столе стоит...—

На него она блеснула взглядом:

— Тут, милок, все-близкие мои...

Дым над сталинскою трубкой тает.

За окном-вечерние огни.

Год считай - никто не сосчитает

На земле у Сталина родни.

Степан Щипачев".

("Правда", 1949, № 343 (9, декабрь), с. 2).