"...Перед публикой на сцене всё с себя снимает мисс".
60 лет назад в
СССР огромный интерес вызывал каждый новый роман писателя Кочетова:
"Критика
и библиография
На переднем
крае
О романе Вс.
Кочетова "Братья Ершовы"
Едва успел
появиться в печати роман Всеволода Кочетова "Братья Ершовы", как о
нем сразу же заговорили и заспорили.
Этот глубокий
интерес к "Братьям Ершовым" вызван прежде всего тем, что весь роман
построен на жгучем, еще не остывшем материале современности. Было бы мало
сказать о романе, что здесь художник смело вторгается в жизнь. Нет, Кочетов не
просто вторгается, он, как смелый и честный боец, с открытым забралом дерется
на передней линии огня. Книгу свою он написал, "упорствуя, волнуясь и
спеша", превратив ее в страстный, открытый и бескомпромиссный разговор со
своими современниками, разговор, в котором нет недомолвок, где все точки над "и"
расставлены. Почти любая страница романа, чуть ли не каждый штрих в биографии о
поступках героев полемически заострены.
Современность
врывается в повествование в виде постоянных авторских реплик и замечаний,
направленных против вполне реальных оппонентов, она пронизывает мысли и чувства
почти всех героев книги, ведущих беспрерывную полемику с теми, кто пытается
извратить природу, образ жизни советского человека, весь его духовный облик.
Десятки страниц в "Братьях Ершовых" отведены таким спорам. Это споры
и о том, кто же является ведущей силой в нашем обществе – техническая
интеллигенция или же рабочий класс, споры о положительном герое в литературе, о
путях развития советской живописи и театра, о принципах социалистического
реализма, о тенденциозности и партийности в искусстве, об идейной чистоте и
принципиальности, о коммунистической морали и т. д.
Своему
политическому миропониманию, своему представлению о движущих силах в
социалистическом обществе Кочетов подчиняет и свои эстетические идеалы
художника, делая главным героем творчества образ рабочего. Оставаясь верным
своей излюбленной теме, Кочетов и в "Братьях Ершовых" так же, как
раньше в романе "Журбины", ставит в центре повествования
представителей потомственной рабочей семьи. Из этой семьи выходят шоферы, литейщики,
руководители рабочих клубов и театров. У каждого из них своя судьба, свой, как
правило, далеко нелегкий жизненный путь. Глава семейства Ершовых старик Тимофей
Ершов вступает в открытую и неравную схватку с фашизмом и умирает мученической
смертью от рук оккупантов. Его сын Дмитрий Тимофеевич Ершов, изуродованный и
приговоренный к расстрелу, чудом остается жив. За минуту душевной слабости и
трусости перед врагом тяжело расплачивается Степан Ершов. Труден путь и других
отпрысков ершовского рода, людей честных и принципиальных, гордых своей рабочей
профессией.
Симпатии
автора всецело на стороне людей талантливых, ищущих, одержимых огоньком
творческого беспокойства. Он любовно выписывает образы таких одаренных
тружеников. Именно они, по мнению писателя, занимают основное, центральное
место в нашем обществе. Творчество, поиски роднят людей, казалось бы,
совершенно разных и далеких друг от друга профессий – и представителей
искусства и квалифицированных потомственных рабочих. Поэтому в романе так
органически переплетаются судьбы художника Козакова, артиста Гуляева с судьбами
семьи Ершовых. Мотив подлинного, вдохновенного творчества, прокладывающего себе
дорогу в упорной борьбе с лженоваторами, эстетами и карьеристами, - вот
доминирующий аккорд в идейном звучании романа. Источник же этого творчества –
простые советские люди, люди труда и подвигов.
Подлинным
мастером своего дела, артистически работающим на прокатном стане, является
Дмитрий Ершов. Ему так же, как и остальным героям романа, присуще это постоянное
творческое беспокойство, настойчивые поиски усовершенствования технологии
производственного процесса. Подстать Дмитрию и его старший брат доменщик Платон
Тимофеевич Ершов, обермастер завода. Сколько ценных предложений внес он,
сколько рационализаторской изобретательности и смекалки посвятил этот человек
своему любимому делу! Подлинным изобретателем оказалась и инженер Искра
Козакова, маленькая, подвижная женщина, которой надоело прозябать в одной из
канцелярий главка и стучать на арифмометре и которую потянуло к настоящему
большому труду.
У каждого из
этих простых, хороших русских людей своя любимая профессия, своя судьба, свои
горести и радости. Трудно складывается личная жизнь у Дмитрия Ершова и Лели
Величкиной. Они оба в свое время натерпелись от немцев, которые изуродовали их
лица и тело, но не надломили их волю. Страдает от безволия своего мужа и Искра
Козакова. В одиночестве коротают свой век Платон Ершов и Александр Гуляев.
Сгорает, отдаваясь весь работе, секретарь горкома Иван Яковлевич Горбачев.
Каждый из них делает свое, нужное народу и партии дело.
И вот в
этот-то честный трудовой коллектив всеми правдами и неправдами втираются
подлецы и мошенники, шкурники и карьеристы. Все действие романа, собственно, и
построено на этом конфликте – на борьбе большого коллектива с грязной группкой
негодяев и проходимцев. Особенно зловещей выписана автором
фигура
инженера Орлеанцева. Это, пожалуй, наибольшая удача Кочетова как художника.
Честолюбец и
карьерист, Орлеанцев, после того, как его положение пошатнулось в главке, едет
в провинцию с тайной мыслью снова пробиться в центр на головах одураченных им
(а в этом он не сомневается!) каких-то там провинциалов. Изворотливый и хитрый,
он по приезде на завод начинает подбирать нужных ему людей. С дьявольским искусством,
прикрываясь мнимой принципиальностью и партийными лозунгами, этот человек
развертывает активную "деятельность". Он добивается отстранения от
работы старого доменщика Тимофея Ершова, травит директора завода Чибисова,
порядочного и прямого человека, опутывает сетью лжи и клеветы Искру Козакову,
калечит и ломает жизнь скромной труженице Зое Петровне. Фактически он
ответственен за смерть секретаря горкома Горбачева, так как прямой виновник
смерти Крутилич – порождение все того же Орлеанцева, который вытащил это
ничтожество из небытия, чтобы травить им честных людей.
Вс. Кочетов
настойчиво, с партийной принципиальностью утверждает не только неодолимую
победу всего талантливого, честного и передового, но и наглядно показывает,
какое тяжкое зло причиняют нашему обществу всякого рода клеветники и
карьеристы. Ясно, с кем спорит здесь Вс. Кочетов. Он спорит с Дудинцевым, с его
романом "Не хлебом единым", исказившим нашу действительность.
Спорит Кочетов
и с теми, кто третирует производственную тему в искусстве, кто насаждает
бытовизм, кто как огня чурается разговоров своих героев о производстве в
домашней, семейной обстановке.
Следует
заметить, что в этой страстно, по-боевому написанной книге не все удалось
автору. Художник часто в романе уступает место публицисту. Художественная ткань
произведения нередко разрывается откровенной и голой публицистикой, внутренняя
логика живых человеческих характеров подменяется цепью авторских силлогизмов. Поэтому
многие животрепещущие проблемы, поставленные Кочетовым, решены, в сущности, не
средствами искусства, а средствами публицистики, что называется "прямо в
лоб". Естественно, что при таком принципе работы автора образная основа
произведения явно пострадала. В романе без труда можно найти и не до конца
выписанные и разработанные характеры, и языковую невыразительность авторской
речи и т. д.
Так,
откровенно полемизируя с Дудинцевым, автор впадает в другую крайность. Если
Лопаткин у В. Дудинцева символизирует, с точки зрения этого писателя,
трагическую судьбу талантливого изобретателя в условиях социализма, если весь
роман его проникнут беспросветной паникой перед рутиной и косностью, то
Кочетов, создавая своего Крутилича, справедливо и зло посмеялся над этим
паникерством. Но, увлекшись полемикой, писатель обошел, точнее упростил другую
важную сторону вопроса. Читая его роман, можно подумать, что у нас на пути
изобретателей и новаторов не возникает никаких трудностей и осложнений, а если они встречаются, то только у людей
нечестных и бездарных. Именно только от них могут и пострадать, как скажем,
Козакова, действительные новаторы. Но ведь каждому известно, что в жизни-то все
бывает гораздо сложнее, чем это изображено в "Братьях Ершовых". В
таком лобовом, прямолинейном освещении вопроса, конечно же, много от схематизма
и упрощенчества.
Явно
недописаны и недостаточно психологически мотивированы такие характеры, как
Виталий Козаков, Зоя Петровна и другие. Читатель так остается в недоумении,
что же все-таки побудило эту женщину пойти на явный подлог с распиской? Любовь
к Орлеанцеву? Но ведь ее не было. Сила внушения, магическое действие чужой
воли? Трудно представить и полнейшее равнодушие Козакова к своей жене,
оказавшейся в несчастьи, к ее внутреннему миру. Что это, эгоизм? Но ведь
Виталий любит Искру, он прожил с ней шесть лет. И здесь опять-таки автор не все
сделал как художник.
Иногда автор,
вместо развертывания живого полотна событий в наглядных, живых картинах и
образах, в борении характеров и страстей, сбивается на протокольный пересказ
событий, на описательность. Герои не сами действуют, а об их поступках
информируется читатель.
Нельзя обойти
молчанием и самую художественную манеру автора, его метод работы. Выдвигая в
своем романе на первый план вопросы идейной борьбы, Кочетов в разработке
характеров подчас метафизичен. Эти характеры берутся им в законченном, заранее
данном, а потому и статичном виде. Качественных изменений, процесса духовного
роста его героев по существу не происходит.
Но главное
писателем все-таки сделано. Его книга – одна из первых ласточек, возвестивших начало
бескомпромиссной борьбы с проявлениями ревизионизма непосредственно в сфере
искусства и средствами искусства, борьбы за чистоту коммунистических идеалов.
В. Трушкин,
кандидат
филологических наук, доцент Иркутского университета".
("Восточно-Сибирская
правда", 1958, № 260 (2, ноябрь), с. 3).
Комментариев нет:
Отправить комментарий