"Партия – это мозг страны…"

"…Воля к борьбе и жизни.

Ей одной миллионы верны

Строителей коммунизма".

55 лет назад в СССР звук расходился особенно далеко, если это звучала забота партии и правительства:

"Для народа

Е. Вучетич,

народный художник СССР

Стало уже привычным в нашей жизни – общественной и творческой – называть наиболее значительные события и явления историческими. И в самом деле это так.

Мы живем и созидаем в такое стремительное и бурное время, когда каждый год полон событий и явлений эпохальной значимости. Но без тени преувеличения можно сказать, что в жизни художественной интеллигенции за последнее время не было события более благотворного, чем встреча, состоявшаяся 17 декабря 1962 года.

Это была не просто встреча руководителей Коммунистической партии и Советского правительства с представителями нашей художественной интеллигенции, не просто большой разговор о советской литературе и искусстве.

Это была жизненно важная беседа, откровенная и взволнованная, мужественно-правдивая, исполненная великой заботы о настоящем и будущем советской литературы и искусства.

XX и XXII съезды Коммунистической партии Советского Союза ознаменовали в жизни нашего общества величайший поворот. Были приняты все меры к ликвидации вредоносных последствий культа личности, к восстановлению ленинских норм жизни общества. Далеко вперед шагнула наша Родина в последние годы. Благодарное человечество будет вечно чтить подвиг нашего народа – первооткрывателя космической эры. Еще радостней стало творить во славу родного народа, воспевать свое время, своих замечательных современников.

На встрече 17 декабря было сказано много добрых слов о произведениях, достойных народа-героя, строящего коммунизм.

Об этом говорил Никита Сергеевич Хрущев, и его устами говорила об этом вся ленинская партия.

Но более всего на этой встрече прозвучала забота партии, правительства о дальнейших судьбах советского искусства.

Был продолжен суровый и нелицеприятный разговор о рабском подражании некоторых художников уродливым образчикам современного буржуазного искусства, об идеологическом примиренчестве, а тем самым об отступлении перед чуждой нашему обществу буржуазной идеологией.

Видимо, не отдавая себе отчета, не задумываясь об антинародной сущности абстракционизма и формализма, возведенных недругами коммунизма в ранг "нового искусства", некоторые наши деятели культуры пытались их оправдать и обеспечить им право на мирное сосуществование с социалистическим реализмом, забыв о том, что сама идея сосуществования идеологий есть не что иное, как предательство.

Некоторые товарищи раньше убеждали нас в том, что необходим-де поиск завтрашнего искусства. Здесь следует оговориться: поиск, конечно, всегда необходим. Нельзя, однако, сам факт поиска считать уже художественным открытием. Тем более поиск негодный, каким являются формалистические и абстрактные выкрутасы малоталантливых рисовальщиков и живописцев.

Если уж и применимо к ним слово "поиск", то только лишь в одном смысле: поиск легкого успеха, легкой славы, даже не гнушаясь и геростратовой.

Во имя чего партия и правительство ведут сегодня с художниками большой и серьезный разговор, во имя чего мы еще раз решительно определяем свои идейно-художественный позиции?

Ответ может быть лишь один: во имя народа, строящего коммунизм. Во имя народа, прошедшего сквозь все тернии истории, не останавливавшегося ни перед какими трудностями и сложностями. Во имя народа, высоко ценящего свою художественную интеллигенцию и ожидающего от нее величайших свершений.

Наш народ имеет полное право спросить с каждого художника о мере его творческой отдачи, о существе его творчества.

Для кого трудится наша художественная интеллигенция? Для самой себя, для изощренной кучки снобов от искусства и литературы или же для миллионных масс трудящихся, творцов Великой Октябрьской революции и космической эры человечества?

Величие истинного искусства всегда заключалось в том, что оно вдохновляет народные массы на борьбу за общечеловеческое счастье. И, спрашивается, может ли такое искусство быть непонятным народу?

Народу не нужны графические и "объемные" анекдоты,именуемые "новым искусством", принижающие духовный мир современника,оскорбляющие его достоинство.

И пусть не удивляются формалисты и абстракционисты, что на презрение к народу, выраженное в их "творениях", народ отвечает им тем же самым…

Это было со всей прямотой и откровенностью сказано на встрече 17 декабря. Это отрезвляюще прозвучало для тех, которые свои заблуждения возвели в "новую" норму современного искусства.

Разговор на встрече носил характер острой полемики; были споры, естественные для проблем творчества, но прежде всего и главнее всего были бесспорные суждения о необходимости зорко оберегать чистоту и высокую идейность нашего искусства; непрестанно дерзать, но не ради дерзаний как самоцели, а ради великой цели, требующей самого талантливого художественного воплощения;

возвысить советского человека, воспеть его мужественный подвиг, отобразить сложную и прекрасную правду жизни нашего народа. И делать это в полную меру таланта, ума и сердца художника".

("Огонек", 1962, № 52 (23, декабрь), с. 1-2).