"… Те лучи, что льют
Предвечерний свет".
55 лет назад в СССР
за взятку можно было устроить жену на работу балериной в Большой театр:
«Шакалы
Заметки из зала суда
Е. Велтистов
Подпольного
миллионера я видел впервые. Ян Тимофеевич Рокотов, коротенький человечек с
брюшком, рассказывал суду о своей жизни. Он говорил плавно, с особым
удовольствием произносил слова «капитал», «прибыль», «сделки», «выгода». Он не
скрывал своих преступлений перед государством и мимоходом прощал компаньонам
долги в десятки и сотни тысяч рублей. Изо всех сил тридцатичетырехлетний бывший
миллионер стремился представиться добрым джентльменом и чистеньким купцом. Ни
за что на свете не хочет он согласиться, что втянул в свои преступления
множество людей, что развращающе влиял на молодежь. «Я просто покупал и
продавал, - твердит Рокотов. – Я только больше всех заработал».
Но никто ему не
верит. Торговля откровенностью явно Рокотову не удается. За личиной беззаботного
охотника за деньгами кроется людоедская хватка, капиталистическая сущность. Для
полного ее выявления и идет в Московском городском суде процесс над шайкой
шакалов, над спекулянтами-валютчиками.
Мечта о «красивой
жизни» не давала Рокотову покоя ни днем, ни ночью. Он объяснял ее так: «Красиво
жить – это ничего не делать и иметь много денег». Но жизнь никак не давала
выполнить первую часть философской формулы: чтобы не привлекать к себе внимания
Рокотову приходилось день отбывать по месту службы, прикидываясь честным
снабженцем. Зато с наступлением вечера можно было не глушить в себе инстинкты
частного собственника и предпринимателя, пробудившиеся еще на школьной скамье,
когда Рокотов спекулировал книгами, марками, фотопленкой. Под покровом ночи на
улицу выходил уже не снабженец со скромной зарплатой, а «Косой Ян», денежный
человек, скупавший по темным углам у мелких жуликов иностранную валюту. Что
поделаешь, даже для этих проходимцев приходилось рекомендоваться то юристом, то
астрономом, то кандидатом математических наук, приходилось скрывать от них свою
фамилию. Будущие миллионы требовали жертв. Рокотов твердо отказался от курения,
алкоголя и позволял себе тратить время только на «дела» и на женщин. Он
старался сберечь себя для «красивой жизни», для разведения цветов на двух дачах
– под Москвой и в Крыму.
Вот и один из тех, у
кого Рокотов скупал валюту: молодой человек с настороженными, бегающими глазами
– Владислав Файбишенко. Он защищается на суде сам, часто улыбается и ведет себя
вызывающе. Но иногда самоуверенность исчезает, когда слишком непривлекательно
вырисовывается его облик. Человек без определенных занятий, он в грязном мирке
спекулянтов имел специальность «фарцовщика». Один из подсудимых так объяснил
этот род тунеядства: «Фарцовщик – это стиляга в узких брюках, в рекламной
рубашке, пристает к иностранцам и ведет в полном смысле слова паразитический
образ жизни».
Что ж, сказано
весьма самокритично. Добавим, что эта разновидность хищников была деятельна и
днем и ночью. Бездельник Файбишенко решил, что радость жизни – в деньгах, и
круглые сутки носился по улице Горького, торговал что придется: деньги, часы,
нейлон, всяческое барахло. Нахальный молодой человек, расталкивая локтями
пестрых соперников с кличками «Бифштекс», «Иконщик», «Будьздоровчик», провел
сделок на 1 миллион рублей (старыми деньгами). Валюту он хранил в тайнике в
подъезде дома в Подколокольном переулке (тайник нашла гражданка У. Н. Брынько и
передала валюту в Государственный банк СССР).
«С целью наживы» -
так характеризует суд действия Рокотова. Через его коротенькие, толстые пальцы,
которые теребят сейчас шнур микрофона, прошли советские деньги, иностранная
валюта, золото на сумму около 12 миллионов рублей. Валюта обменивалась у
иностранцев на золотые монеты, которые потом сбывались по спекулятивным ценам.
Блеск золота притянул к Рокотову выпускницу театрального института Надежду
Эдлис, дочь старого московского валютчика, ее мужа, не желающего работать
пианиста Сергея Попов (на их квартире перепродавалась валюта. Коммерческая
выгода этого посредничества – строившийся дом под Сухуми, рояль, телевизор,
мебель) и других. Последыши старого мира, они не могли не следовать его волчьим
законам.
Вот несколько
примеров. Бакинский жулик Д. Рзабеков женится в Москве на богатой вдове и
крупной скупщице золота М. Л. Жемалевой (ныне Рзабековой), чтобы завладеть ее
деньгами. Он достигает своей цели, скрывается в Баку и попутно прихватывает с
собой золотые монеты Рокотова. Но как может настоящий купец мириться с потерей
470 тысяч рублей! Рокотов мертвой хваткой вцепился в Эдлис и Попова,
посредников его сделки с Рзабековым. Они решают компенсировать пропажу аферами.
Нарядив иностранцем Попова, Рокотов передает жадному старику Шницеру вместо
золота металлические болванки и забирает у него 200 тысяч рублей, их которых
160 тысяч принадлежали Шницеру, а 40 тысяч были его, Рокотова, деньги,
«одолженные» старику на «покупку». В
другой раз друзья инсценируют арест Рокотова и оставляют у себя 90 тысяч
перепуганной гражданки Б. Х. Резницкой, спекулянтки из Вильнюса.
«Мы мерили деньги
чемоданами»,- нагло заявляют преступники. Сегодня они за это отвечают. Та же
судьба ждет в скором будущем Д. Рзабекова, суд над которым состоится в Баку, и
супругов Резницких. Уже наказана компания спекулянтов (среди них – герои
фельетонов «Огонька» Ю. Захаров и С. Дубченко), у которых сидящие в этом зале
подсудимые скупали валюту.
Да, придется держать
ответ неудачным последователям Корейки – братьям Якову и Шалве Паписмедовым,
которые вдруг влюбились в золото. Через братьев-спекулянтов монеты Рокотова шли
в Тбилиси. И их добровольному курьеру, племяннику Илье Паписмедову, нечего
сказать в свое оправдание, кроме того, что «монеты были желтые». А тихая и
покорная Мубаширя Ризванова предпочитает сейчас уповать на волю аллаха: она
молитвенно складывает руки и устремляет глаза к потолку. Эта неприметная с виду
домашняя хозяйка переносила в своей сумке сотни тысяч рублей. В овечьей шкуре –
злостная валютчица.
Фирма потерпела
крах. Проверив на себе мучения нэпмана Корейки, потаскав по камерам хранению
коричневый чемодан – а в нем лежали золото и валюта на сумму в два с половиной
миллиона рублей, - Рокотов еще раз доказал историческую непримиримость своего
«я» и социализма. Недаром для банки с золотыми царскими монетами он придумал
такое оправдание: наследство. Наследник и есть!
Банка эта хранилась
на квартире у субъекта по имени Иустин Иустинович Лагун. И не случайно: вся
душа этого, с позволения сказать, научного работника была в золотой банке. Не
так уж много нагрешил с валютой Иустин Иустинович. Но на процессе всплыли
факты, которые нельзя миновать равнодушно.
Поняв, что на
бешеные деньги у него не хватит способностей, Лагун сконцентрировал свои усилия
на служебной карьере. Он завоевал сердце заместителя директора Центрального
научно-исследовательского института строительных конструкций Е. М. Полянской и
вскоре оказался главным инженером лаборатории этого института. Возвышенные
чувства подкреплялись сделками: Полянская продала через Лагуна Рокотову
браслетик с бриллиантами, а сама купила американские доллары.
Как ни странно, Е.
М. Полянская работает сейчас главным специалистом в Госстрое РСФСР.
Лагун между тем
оправдывал преподанные уроки: за взятку он устроил свою жену Э. П. Лагун на
работу балериной в Большой театр.
-Я морально
неустойчив,- гнусаво тянет автор брошюр, книжек и кандидатской диссертации,
которую он так и не успел защитить.- Я плохо соображаю, - оправдывается,
переходя на воровской жаргон, ученый уголовник.
Что, кроме чувства
омерзения, может вызвать такой Иустин Иустинович!
Острые, неожиданные
вопросы обвинителя, государственного советника юстиции 2-го класса товарища
Терехова обличают преступников. Внимательно выслушивает все объяснения
подсудимых судья товарищ Громов, народные заседатели, адвокаты, публика. Скоро
будет вынесен приговор. Пусть же помнят о нем все те «последние руки», которые
скупали у рокотовых-паписмедовых золотые монеты и сейчас прячут их в тайниках:
пока не поздно, пусть добровольно сдают награбленное золото в распоряжение
народа. Пусть помнят о наказании Файбишенко
разные пестрые
стиляги «будьздоровчики». Пусть помнят о этом процессе летчик Ю. Жабин,
скупивший у Рокотова золотых монет на миллион рублей, и кое-кто из других
бывших работников Тбилисского гражданского аэрофлота. Пусть не забывают
некоторые иностранцы, тайком привозящие царские золотые монеты, что в нашей
стране грязный мирок спекулянтов обречен.
Шакалам в советском
обществе нет места. Их сметет настоящая жизнь, которая врывается в зал суда, в
его открытые окна призывом пионерских горнов, ревом самосвалов, рокотом
самолетов. Сметет и не оставит никаких следов!»
("Огонек",
1961, № 24 (11, июнь), с. 31).
Комментариев нет:
Отправить комментарий