"Позабыв о праздничном собранье, словно старый счет сводя с судьбой..."

"... Танцевала женщина в Пхеньяне,

Никого не видя пред собой".

65 лет назад мудрое руководство готовило советских людей к внезапному началу Корейской войны:

«Почти у самой 38-й параллели на побережье Желтого моря раскинулся центр провинции Хвон-хэ-до – город Хядю. Чуть поодаль дымят трубы цементного завода. А вдоль параллели, этой искусственной границы, разделяющей страну, опять те же корейские деревушки.

В этих местах на пятом году после завершения войны люди ходят все еще с оглядкой. Они пробираются от деревни к деревне по незаметным тропинкам; по вечерам, прежде чем зажечь огонь, плотно занавешивают окна. Лисынмановские бандиты то и дело нападают на мирных жителей.

Иногда целыми ночами гремят выстрелы, раздаются взрывы, вспыхивают, как факелы дома, подожженные солдатами Ли Сын Мана. На 38-й параллели за сравнительно короткое время в 1949 году было совершено 432 нападения на суще и 92 нападения с моря. Многие семьи потеряли кров, около двух с половиной тысяч людей насильно уведено в Южную Корею. Газета Трудовой партии «Надон Синмун» сообщает, что «многими из этих нападений руководили американские военные советники».

И в эти дни, когда слово «мир» с огромной, всепобеждающей силой звучит на языках всех народов земного шара, империалисты и их лакеи организуют почти ежедневно налеты на мирных жителей.

Когда в деревню Мадон, волости Дон Мен, приехал сборщик подписей, каждый житель старался первым поставить свою фамилию на бюллетене, воспроизводящем стокгольмское воззвание. Но вот где-то, совсем рядом, раздался взрыв, другой, третий...

Люди торопливо укрывались в вырытых канавах; крестьянин Ким Хва возмущенно сказал:

- Мы сейчас подписываемся за мир под грохот снарядов. Но те, кто заставляет стрелять в нас, забывают, что эти выстрелы слышны во всем мире.
Наступает вечер, уже давно закончен сбор подписей, но жители деревеньки Мадон на этот раз долго беседуют, а где-то вдали продолжают раздаваться глухие, тревожные взрывы...

... То ныряя в тоннель, то огибая горные кручи, мчится поезд из Пхеньяна в Вонсан, перебираясь на другую сторону полуострова, к побережью Японского моря...Сейчас все здесь дышит созидательным трудом.

На пологом берегу, который подходит к самому морю желтой песчаной отмелью, раскинулся санаторий министерства труда с поэтическим названием «Сад волны и сосны». В беленьких домиках, окруженных высокими соснами и кудрявыми лиственницами, отдыхает трудовой люд Кореи.

Мы встретили здесь шахтера Садонских рудников, текстильщицу из Пхеньяна, карабельного мастера из Нампхо, крестьянина из Южного Хамгена.

- Не везде могут люди радостно трудиться и радостно отдыхать,- сказала Ким Ен И, сортировщица руды из Чайзо. – Я маленький человек, но мой голос за мир, соединенный вместе с голосами таких же, как я, простых людей, которых миллионы, прозвучит грозным предупреждением всем тем, кто хочет помешать нам мирно трудиться.

В сельскохозяйственном институте мы беседовали со студентами, научными работниками, профессорами. Доцент Ли Сун Гын сказал нам:

- В этом доме раньше много лет подряд находилась немецкая миссия, готовившая матерых разведчиков. Сейчас здесь готовится армия разведчиков леса, земли, горных пород. Мы хотим разведать тайны природы и поставить ее на службу нашего народа...

В. Корнилов, И. Волк,

Пхеньян».

("Огонек", 1950, № 25 (18, июнь), с. 16).