"... Жертвы - дети и отцы...
Для фашистской директивы
Подыскались подлецы".
75 лет назад двери больших полутёмных кабинетов гостеприимно распахивались перед бдительными советскими детьми:
"... В пионеротряде проводились беседы о бдительности. Вожатый хорошо и просто рассказывал о врагах, об их хитроумных, коварных методах и приемах. Рассказывал он и о чекистах. На этих беседах Зорька была самой внимательной. Ничто не могло отвлечь ее внимания. Она слушала тихо, затаив дыхание. Она могла долго так сидеть и слушать, слушать без конца.
Дядя Федя (так Зорька называла своего отчима) хорошо относился к ней. Он часто привозил ей конфеты, иногда в выходные дни катал ее вместе с матерью на машине.
- Ах, Зорька, Зорька! Ну что за имя тебе отец дал, не человеческое, а солнечное какое - то. Назвал бы Зойкой - проще и лучше, - часто говаривал ей дядя Федя. - Хочешь, мы тебя в Зойку переделаем? Но Зорька категорически отказывалась от всяких перемен. «Папа знал, как назвать», - обиженно говорила она.
Дни проходили, приближались летние каникулы. В зелень одевались московские парки, жарко было в городе с его асфальтовыми мостовыми и громадами каменных домов. Приближение лета особенно чувствовалось в школе: смех слышался из открытых окон, шумной ватагой высыпала детвора на школьный двор во время перемен, и особенно долго и настойчиво приглашал вернуться в классы школьный звонок.
Сегодня занятия кончились раньше обычного: не было двух последних уроков.
- Карапузик, пошли домой! – позвали ребята Зорьку, и шумные улицы приветливо встретили стайку маленьких школьников, из которых самой маленькой была Зорька...
Дверь открыл дядя Федя.
- Дядя Федя, вы уже дома?
- Зорька, ты так рано?
В голосе отчима слышалась чуть прикрытая досада.
- Вот что, девочка, ко мне один знакомый должен прийти. Мы будем работать, а ты иди погуляй. Погода хорошая, теплая, а здесь ты будешь нам только мешать. Иди, Зоренька, иди.
Он ласково ее выпроваживал, полуобняв за плечи. Зорька была рада побегать одна, только вот книжки надо положить. Вприпрыжку бросилась она к себе в комнату. Почти в ту же минуту резко и властно прозвучал звонок.
И здесь дядя Федя совершил нечто непонятное для Зорьки. Прежде чем открыть входную дверь, он подбежал и захлопнул дверь зорькиной комнаты. В коридоре послышались тяжелые шаги.
- У вас никого нет? - спросил незнакомый мужской голос. Дядя Федя стал что - то тихо объяснять. В его голосе Зорька уловила какие - то незнакомые извиняющиеся нотки, но слов не разобрала. «Обо мне, наверно», - подумала она. Дядя Федя с гостем прошел к себе.
У Зорьки пропало желание гулять. Взамен росло и крепло любопытство: кто это пришел к ним? Почему пришедший спрашивал: один ли дядя Федя в квартире? Наконец, почему дядя Федя отсылал ее гулять, а сам приехал днем с работы? Ведь сколько раз к нему приходили по вечерам, что - то писали, чертили, выкуривали массу папирос и всегда мама и она оставались дома. А сегодня все как - то по - особенному... и комнату зачем - то закрыл, не хотел, чтобы она видела пришедшего...
- Дядя Федя, ухожу! - звонко крикнула Зорька. Она пробежала по коридору, крепко стуча ногами, щелкнула замком, хлопнула входной дверью и... осталась.
Тихо, с искрящимися от удовольствия глазами (как хитро она все придумала!) прокралась девочка обратно. Увидеть бы пришедшего... Может быть, он уже бывал у них? Зорька приблизилась к двери и замерла.
Дядя Федя говорил очень громко:
- Это безумие! Ваш телефонный звонок застал меня врасплох. Вы у меня на квартире днем, это - просто сумасшествие!
- О, мой дорогой, вы трусливы, вы чертовски трусливы, - немного насмешливо прервал дядю Федю другой голос.
И Зорька обратила внимание, что этот, второй голос неправильно, с незнакомым акцентом, произносит русские слова.
- Что ужасного в том, что я, представитель иностранной фирмы, посетил уважаемого управляющего трестом, который у нас покупает оборудование для своих заводов?.. Что ужасного?.. Но дело не в этом, - теперь голос звучал резко. - Мы возмущены вашей медлительностью. Кажется, мы во многом пошли вам навстречу... Средства на работу вашей организации даются безотказно... Итак, в чем же дело? Чем объяснить подобную медлительность? Сведения о цехах мы еще полностью не получили... Взрыв на экспериментальном не подготовлен...
Снова послышался голос отчима, тихий, словно просящий.
- Чушь! Чушь! - перебил его голос незнакомца. - Вы же хозяин треста! Уберите чересчур неспокойных людей. Покопайтесь, посмотрите, что они собой представляют, а потом увольте их, как это... в порядке бдительности, что ли... Вас же еще похвалят. - Незнакомец густо, сочно рассмеялся.
Потом они заговорили вполголоса. Зорька ничего не могла разобрать, но она догадывалась о зловещей тайне дяди Феди...
Зорька почувствовала огромный страх. Ей хотелось плакать громко - громко. Но она сдержала слезы и тихонько, на цыпочках вышла из квартиры. Осторожно закрыв за собой дверь, Зорька села на ступеньки и заплакала. Она чувствовала себя обманутой, потому что ласкал и баловал ее не дядя Федя, которого она знала, а кто - то другой, непонятный, скрытный, чужой.
В ее слезах была и беспомощность: она не знала, что делать. Нужно было решить что - то, но что? Наверху щелкнул замок. «У нас», - подумала девочка.
Осторожный, боязливый скрип ботинок. Мимо Зорьки прошел человек... Зорька встала и пошла вслед за уходящим. Яркое солнце ослепляло. Зорька шла, вытирая кулачками глаза, стараясь не упускать из виду страшного гостя.
Вот на мостовой застыл с вытянутой рукой милиционер, пропуская поток машин и людей. Зорька рванулась было к милиционеру, чтобы сказать все, что знала, попросить помощи, но тот, нужный ей, уходил - и Зорька отказалась от своего намерения.
Навстречу засияло огромное «М». Незнакомец быстро вошел в вестибюль метро. Перед Зорькой встало новое испытание. Люди шли непрерывным потоком, озабоченные, деловитые... Никто не обращал внимания на маленькую, взволнованную девочку, озиравшуюся по сторонам. Что делать? Тот чужой человек уходил! Он уже исчезал за поворотом...
С замершим сердцем, вцепившись в перила, поплыла девочка вниз. Двери подземного поезда, расступившись, приняли Зорьку вслед за тем, кого она догоняла, и легко сомкнулись от волшебного крика «Готов!»
Через полчаса маленькая девочка с двумя косичками за спиной, запомнив номер дома и квартиры, куда вошел незнакомец, подбежала к милиционеру и что - то горячо стала ему объяснять.
А еще через некоторое время в большом полутемном кабинете ее внимательно слушал, делая отметки в блокноте, человек в защитной гимнастерке, с красными петлицами.
«Дядю Федю» арестовали той же ночью. Он оказался троцкистом, связанным с иностранной разведкой, врагом своей родины и своего народа".
Дядя Федя (так Зорька называла своего отчима) хорошо относился к ней. Он часто привозил ей конфеты, иногда в выходные дни катал ее вместе с матерью на машине.
- Ах, Зорька, Зорька! Ну что за имя тебе отец дал, не человеческое, а солнечное какое - то. Назвал бы Зойкой - проще и лучше, - часто говаривал ей дядя Федя. - Хочешь, мы тебя в Зойку переделаем? Но Зорька категорически отказывалась от всяких перемен. «Папа знал, как назвать», - обиженно говорила она.
Дни проходили, приближались летние каникулы. В зелень одевались московские парки, жарко было в городе с его асфальтовыми мостовыми и громадами каменных домов. Приближение лета особенно чувствовалось в школе: смех слышался из открытых окон, шумной ватагой высыпала детвора на школьный двор во время перемен, и особенно долго и настойчиво приглашал вернуться в классы школьный звонок.
Сегодня занятия кончились раньше обычного: не было двух последних уроков.
- Карапузик, пошли домой! – позвали ребята Зорьку, и шумные улицы приветливо встретили стайку маленьких школьников, из которых самой маленькой была Зорька...
Дверь открыл дядя Федя.
- Дядя Федя, вы уже дома?
- Зорька, ты так рано?
В голосе отчима слышалась чуть прикрытая досада.
- Вот что, девочка, ко мне один знакомый должен прийти. Мы будем работать, а ты иди погуляй. Погода хорошая, теплая, а здесь ты будешь нам только мешать. Иди, Зоренька, иди.
Он ласково ее выпроваживал, полуобняв за плечи. Зорька была рада побегать одна, только вот книжки надо положить. Вприпрыжку бросилась она к себе в комнату. Почти в ту же минуту резко и властно прозвучал звонок.
И здесь дядя Федя совершил нечто непонятное для Зорьки. Прежде чем открыть входную дверь, он подбежал и захлопнул дверь зорькиной комнаты. В коридоре послышались тяжелые шаги.
- У вас никого нет? - спросил незнакомый мужской голос. Дядя Федя стал что - то тихо объяснять. В его голосе Зорька уловила какие - то незнакомые извиняющиеся нотки, но слов не разобрала. «Обо мне, наверно», - подумала она. Дядя Федя с гостем прошел к себе.
У Зорьки пропало желание гулять. Взамен росло и крепло любопытство: кто это пришел к ним? Почему пришедший спрашивал: один ли дядя Федя в квартире? Наконец, почему дядя Федя отсылал ее гулять, а сам приехал днем с работы? Ведь сколько раз к нему приходили по вечерам, что - то писали, чертили, выкуривали массу папирос и всегда мама и она оставались дома. А сегодня все как - то по - особенному... и комнату зачем - то закрыл, не хотел, чтобы она видела пришедшего...
- Дядя Федя, ухожу! - звонко крикнула Зорька. Она пробежала по коридору, крепко стуча ногами, щелкнула замком, хлопнула входной дверью и... осталась.
Тихо, с искрящимися от удовольствия глазами (как хитро она все придумала!) прокралась девочка обратно. Увидеть бы пришедшего... Может быть, он уже бывал у них? Зорька приблизилась к двери и замерла.
Дядя Федя говорил очень громко:
- Это безумие! Ваш телефонный звонок застал меня врасплох. Вы у меня на квартире днем, это - просто сумасшествие!
- О, мой дорогой, вы трусливы, вы чертовски трусливы, - немного насмешливо прервал дядю Федю другой голос.
И Зорька обратила внимание, что этот, второй голос неправильно, с незнакомым акцентом, произносит русские слова.
- Что ужасного в том, что я, представитель иностранной фирмы, посетил уважаемого управляющего трестом, который у нас покупает оборудование для своих заводов?.. Что ужасного?.. Но дело не в этом, - теперь голос звучал резко. - Мы возмущены вашей медлительностью. Кажется, мы во многом пошли вам навстречу... Средства на работу вашей организации даются безотказно... Итак, в чем же дело? Чем объяснить подобную медлительность? Сведения о цехах мы еще полностью не получили... Взрыв на экспериментальном не подготовлен...
Снова послышался голос отчима, тихий, словно просящий.
- Чушь! Чушь! - перебил его голос незнакомца. - Вы же хозяин треста! Уберите чересчур неспокойных людей. Покопайтесь, посмотрите, что они собой представляют, а потом увольте их, как это... в порядке бдительности, что ли... Вас же еще похвалят. - Незнакомец густо, сочно рассмеялся.
Потом они заговорили вполголоса. Зорька ничего не могла разобрать, но она догадывалась о зловещей тайне дяди Феди...
Зорька почувствовала огромный страх. Ей хотелось плакать громко - громко. Но она сдержала слезы и тихонько, на цыпочках вышла из квартиры. Осторожно закрыв за собой дверь, Зорька села на ступеньки и заплакала. Она чувствовала себя обманутой, потому что ласкал и баловал ее не дядя Федя, которого она знала, а кто - то другой, непонятный, скрытный, чужой.
В ее слезах была и беспомощность: она не знала, что делать. Нужно было решить что - то, но что? Наверху щелкнул замок. «У нас», - подумала девочка.
Осторожный, боязливый скрип ботинок. Мимо Зорьки прошел человек... Зорька встала и пошла вслед за уходящим. Яркое солнце ослепляло. Зорька шла, вытирая кулачками глаза, стараясь не упускать из виду страшного гостя.
Вот на мостовой застыл с вытянутой рукой милиционер, пропуская поток машин и людей. Зорька рванулась было к милиционеру, чтобы сказать все, что знала, попросить помощи, но тот, нужный ей, уходил - и Зорька отказалась от своего намерения.
Навстречу засияло огромное «М». Незнакомец быстро вошел в вестибюль метро. Перед Зорькой встало новое испытание. Люди шли непрерывным потоком, озабоченные, деловитые... Никто не обращал внимания на маленькую, взволнованную девочку, озиравшуюся по сторонам. Что делать? Тот чужой человек уходил! Он уже исчезал за поворотом...
С замершим сердцем, вцепившись в перила, поплыла девочка вниз. Двери подземного поезда, расступившись, приняли Зорьку вслед за тем, кого она догоняла, и легко сомкнулись от волшебного крика «Готов!»
Через полчаса маленькая девочка с двумя косичками за спиной, запомнив номер дома и квартиры, куда вошел незнакомец, подбежала к милиционеру и что - то горячо стала ему объяснять.
А еще через некоторое время в большом полутемном кабинете ее внимательно слушал, делая отметки в блокноте, человек в защитной гимнастерке, с красными петлицами.
«Дядю Федю» арестовали той же ночью. Он оказался троцкистом, связанным с иностранной разведкой, врагом своей родины и своего народа".
Комментариев нет:
Отправить комментарий