Суббота - международный день чтения - 6

«Наименее известный из всех выдающихся мыслителей ХХ столетия», барон Бертран де Жувенель родился в 1903 году в Париже. Сын французского аристократа и дочери предпринимателя-еврея Сары Клер Боас, де Жувенель умудрился на своём веку побыть и левым радикалом, и правым националистом, взять интервью и у Черчилля, и у Гитлера, приятельствовать и с нобелевским лауреатом фон Хайеком, и с Отто Абетцом – нацистским послом в Виши. Когда израильский историк Зеев Штернхель назвал его в своей книге коллаборационистом, де Жувенель подал в суд за клевету, а французский философ Раймон Арон, сбежав с больничной койки и дав показания в защиту де Жувенеля, скончался от удара, не успев даже выйти из здания суда. Однако, больше всего известен де Жувенель-либерал, автор тоненькой книжки «Этика перераспределения», впервые опубликованной в 1952 году, а по-русски вышедшей в 1996-м. Если обычно прогрессивный подоходный налог вызывает озабоченность своим негативным влиянием на мотивацию труда, то эта работа замечательна тем, что в ней теория перераспределения доходов подвергается критике с самой неожиданной - нравственной стороны. Заслуга де Жувенеля как раз в том, что говорит он не о воздействии перераспределения на производительность, а о его пагубном влияние на личную свободу и культуру. Особое внимание в работе уделено такой болезненной для современного инвестора теме, как несправедливые преимущества, которыми пользуются юридические лица по сравнению с частными во множестве сфер, включая налогообложение. Автор, сравнивая фирму, производящую товары, и семью, производящую людей, недоумевает: почему потребности фирмы так хорошо осознаются законодателями, а нужды семьи игнорируются? Видимо, законодатели считают, что только фирма является организацией с определенным общественным назначением и, следовательно, достойна уважения, а получатель дохода после окончания рабочего дня занят только тем, что ковыряет в носу, транжирит время на дурацкие забавы, и это как раз тогда, когда он по праву может считаться предпринимателем: он женится, заводит хозяйство, воспитывает детей и делает все для того, чтобы он сам и его семья лучшим образом преуспели в жизни. Эти достижения получателя дохода, по мнению автора, состоящие в том, что сам получатель дохода и его потомки хорошо исполняют свои производственные роли в обществе, должны быть признаны вкладом в национальный доход. Де Жувенель-либерал идёт здесь ещё дальше: он утверждает, что даже не в таком вот вкладе в национальный доход основная заслуга частного получателя дохода, ограбленного прогрессивным подоходным налогом. Успехи получателя дохода не просто вклад в достижение какой-либо общественной цели, а они сами по себе являются целью - целью "хорошего общества". Как вам, а? В книге есть ещё много такого, к чему потом хочется вернуться. Вот, например, тот фрагмент, который касается маскировки личных затрат в корпорациях, просто нельзя не процитировать: «Были времена, когда бизнесмены не унижались до того, чтобы относить развлечение своих деловых или личных знакомых на счет эксплуатационных расходов, но теперь это стало повсеместной практикой. Автомобиль уже не принадлежит директору -- он принадлежит фирме. Действительно, бизнесменам, да и просто членам корпораций, здорово повезло в этом. Они имеют право относить к разряду деловых все расходы, которые хотя бы в малой степени имеют отношение к работе или могут быть представлены как таковые. Это следствие вышеупомянутых привилегий, которыми пользуются юридические лица. Поэтому люди стремятся стать членами корпорации или поступить туда на работу, ведь при этом они приобретают права, которых лишены как частные лица, что представляет собой явное неравенство. Таким образом, в наши дни существует тенденция к возрождению средневековой ситуации: nul homme sans seigneur (нет человека без сеньора). Здесь уместно вспомнить, что так называемые "темные века" средневековья начались со стремления людей попасть под покровительство феодалов или капитулов, конец же им наступил, когда человек снова ощутил преимущества самостоятельности». Написано это почти 60 лет назад. И что изменилось? Тёмное средневековье пока в самом разгаре. Если кому-нибудь интересно – могу дать почитать.