"Когда весной снега сойдут и отбушуют воды..."

"... Вознаградят народный труд
Лесов грядущих всходы".
  

75 лет назад в СССР натворил делов якобы вологодский сочинитель Яффе:
"Критика и библиография
Порочная книжка
Советский читатель с большим интересом относится к рассказам и очеркам о передовиках сталинской пятилетки. В нашей стране издается много книг о новаторах. Необходимо, чтобы книги эти отличались высоким идейным уровнем, литературным мастерством. К сожалению, не всегда бывает так. Вот один из примеров безответственной работы автора и издательства.
... Совершив небольшую прогулку в "лесную сторонку", вологодский сочинитель Г. Яффе взялся за перо. Перо у него бойкое, пишет замысловато, с завитушками.
Плод его творчества — очерк "Колхозница из Шейбухты" (Г. Яффе. "Колхозница с Шейбухты". Издательство "Красный Север". Вологда, стр. 88.) — тому свидетельство.
Книга посвящена Герою Социалистического Труда Александре Евгеньевне Люсковой. Она — подлинный герой нашего времени. Благодаря колхозному строю неграмотная в прошлой крестьянка стала смелым новатором, лауреатом Сталинской премии. Мать большой и дружной семьи, она вышла на широкую дорогу общественной и государственной деятельности, избрана депутатом Верховного Совета СССР. Талантливая русская женщина, Александра Евгеньевна
Люскова воплощает в себо лучшие черты колхозного крестьянства. Замечательная возможность открывалась перед автором. На материале такой содержательной жизни можно было создать яркий художественный очерк. Но пз-под бойкого пера Г. Яффе вышли только бледные страницы, исказившие к тому же облик знатного советского человека, советскую действительность.
Автор коллекционирует отдельные факты, без всякого разбора приводит случайные примеры, но не делает ни анализа, ни обобщений. Зато он усердно разукрасил книжку "цветами красноречия". Естественную для колхозницы черту —любовь к природе —Г. Яффе описывает так: "Моя новая знакомая выступала от лица природы. Как нужно чувствовать свою связь с нею, чтобы брать на себя миссию ее полпреда!" В чем же состоит эта "миссия полпреда"? Как тщится уверить автор, по словам колхозницы, свиньи "разговаривают", поросята "на все ноты поют"... "петушок беспокоится по ночам: надо кур разбудить, повеселить и хозяйственные вопросы с ними обсудить. Он отвечает и за то, чтобы люди не проспали и во-время прогноз погоды получили". Полюбился автору петушок-предсказатель, и сочинил Г. Яффе этакую старосветскую идиллию: "Этой ночью петя-петушок дал неважный прогноз погоды. Пропел всего восемнадцать раз: быть стуже... И верно, с утра дед-мороз зашагал по лесам и полям".
От подобных красот автор переходит к "теоретическим" рассуждениям: "Вероятно, благодаря глубокому пониманию природы, Люсковой и удается перестраивать живые организмы". Так, по Г. Яффе, именно вера в прогнозы пети-петушка приводит к серьезным практическим и научным выводам.
Знатную колхозницу автор называет почему-то "фермершей", "опекуншей", "усердной попечительницей", а людей, окружающих ее,— "мужичками", "одноколхозниками". Г. Яффе опошляет народный язык, приписывает колхознице заумные выражения: "А нелегкое, если ты советский человек, то легкого не ищи —ищи такого, ради чего стоит силу свою убивать" (?) или— "Не люблю назад пятками ходить".
Г. Яффе грубо исказил существо деятельности Люсковой как депутата Верховного Совета. Из фактов, приведенных в книге, явствует, что она якобы занята только борьбой против всяческих несправедливостей. Автор пространно описывает только "чужие беды", "несправедливо обиженных", семейные драмы. Он в превратном виде представляет жизнь советской деревни.
Автор не сумел, да вовсе не старался, показать коллектив, в котором живет и работает Люскова. Если верить сочинителю, то заботы в колхозных делах занимают лишь одну ее, словпо в артели не существует правления, бригадиров, партийной организация.
На протяжении всей книги Г. Яффе поражает читателя своим дурным вкусом, неумением вникать в смысл употребляемых им слов. "Среди лекарей этих ран (ран войны. — В. П.), среди последователей Люсковой есть и такие, которые пришли к совершенно фантастическим (?) достижениям. К счастью, эти достижения выражены живыми занумерованными поросятами. Иначе рассказ о них, несомненно (?), показался бы новеллой барона Мюнхгаузена..."
И может показаться, если верить автору, для которого поросята и свиньи о чем-то "переговариваются" друг с другом, "вышагивают, как важные барыни". И даже выражают свое отношение к жизни, причем очень она им не нравится: "...Свиньи нередко рождают таких существ, которые, едва взглянув на белый свет, словно сразу решают:
—Э, жить не стоит!"
Вот к какой глупости приводит литературщина.
В конце книги простую и ясную мысль о распространении опыта А. Т. Люсковой Г. Яффе умудрился выразить в такой оскорбительной форме: "...Все наше садоводство надо "до корня промичурить". Точно так же мастера ветчины должны все наше свиноводство "до корня пролюсковить".
Непонятно, почему редактор Вологодского издательства К. Гуляев беспечно пустил гулять по свету явно порочную книжку.
Выпуск подобной книги можно об'яснить только безответственным отношением издательства к важной работе по обобщению передового опыта лучших людей нашей страны.
Очерки о знатных людях страны выпускают многие центральные и местные издательства. И они делают хорошее дело. Однако необходимо повысить ответственность за издание таких книг. В них надо правдиво и достоверно изображать действительность, патриотические дела наших новаторов, передавать опыт их работы. Рассказывать о самом типичном, существенном, не второстепенном и случайном. Писать о людях просто, серьезпо, с чувством такта.
Отражать жизнь  ярко и образно, без упрощенчества и литературщины.
Книги о передовиках сталинской пятилетки должны воспевать вдохновенный труд строителей коммунизма. Они призваны раскрывать и делать достоянием широких масс черты нового, коммунистические качества советских людей.
И созданию книг о новаторских делах советских патриотов следует привлекать писателей, квалифицированных журналистов, специалистов по тем или иным отраслям знаний. Не бойкость пера, а подлинный творческий труд — вот что требуется от тех, кто берется писать о лучших сынах и дочерях нашей Родины.
В. Панков".
("Правда", 1949, № 328 (24 ноября), с. 2).

"От таджиков ему наш привет всенародный..."

"... Расскажу, как цветет горный край мой свободный,
Как приходят на помощь к нам русские братья,
Как в труде мы раскрыли друг другу объятья,
И как сталинской дружбой светлы и сильны мы,
В созиданье и в счастье навек неделимы.
До земли поклонюсь я ему от народа.
Пусть, любимый, он здравствует долгие годы!"
 

75 лет назад в СССР советского поэта Малышко кликали с Дуная лебеди:
 
"Андрей Малышко
Песня об Отчизне
 
Не ветер предутренней рани,
Не буря крылатая бьет, —
Твое то, Отчизна, дыханье
Врывается в сердцо мое;
 
Разливом, весенней рекою
В сиянии солнца и гроз
И полем, как ширью морскою,
Что колосом плещет до звезд;
 
Напевом младенчески нежным,
И щебетом птиц на лету,
И облаком белых черешен,
Как молодость мира в цвету,
 
Не утра лучи заревые
От края до края горят,—
То очи твои огневые,
Как солнце, мне в душу глядят.
 
Я вижу в них силу и мудрость.
Громады пройденной борьбы,
И века грядущего утро,
И путь нашей яркой судьбы.
 
Не грозы, не гневные тучи
Гремят над простором земным,—
То шаг твой грохочет могучий.
То шаг мой сливается с ним.
 
Какие сломали мы крепи,
Какие дороги прошли!
Колышутся волжские степи,
Курганы синеют вдали.
 
Какого не знаем мы края—
И чести какой, и хвалы!
Чу! Лебеди кличут с Дуная,
В Карпатах клекочут орлы.
 
Да будут свободны народы,
Да сгинут насилье и ложь!
Ты — Мать моя, к солнцу Свободы
На крыльях всю землю несешь!
 
Перевел с украинского
Владимир Державин".
 
("Правда", 1949, № 327 (23 ноября), с. 3).

"Знамя над нами победное вьется..."

"... Ленинской правде, как солнцу, сиять!
Партия учит нас жить и бороться,
Верить в грядущее и побеждать!"
 

65 лет назад зажиточно жила советская колхозная деревня:
"Под покровом темной ночи
Кто не знает в Тотьме гражданина Скамьина Петра Ивановича, проживающего по улицу Дмитриевской. Но хочется еще кратко поведать о нем. П. И. Скамьин несколько раз женился, подбирая по себе подругу жизни. Он большой любитель спиртного, не прочь легко поживиться, "почесать" руки о кого-нибудь. За избиение родной матери привлекался к уголовной ответственности и дважды – за кражи.
Пятого ноября П. И. Скамьин возвращался с работы из Медведевского сельсовета. Получив расчет, решил "погулять" и зашел к родственнику Добрынину в деревне Лесниково. Отправился от него грузным, но в полном сознании. Блеснула мысль сделать что-то приятное многоуважаемой жене К. Н. Неклюдовой, которая подарила ему двоих детей.
Стояла ночь. Трудовой народ отдыхал. У пяти колхозных дворов деревни Нелюбино Скамьин снял с огородов постиранное белье в количестве тридцати семи вещей (для обороны имел при себе топор). Довольный направился домой. Тяжесть добычи одолевала его. Пришлось часть спрятать в кустах.
Утром, когда город только что просыпался, явился домой, встреченный на крыльце женой. Передал краденые вещи жене, предупредив: "Прибери".
Праздничные дни Скамьин находился в пьяном угаре, а потом вспомнил о спрятанных в лесу вещах. Сел на велосипед и доставил их домой.
Органам милиции с помощью граждан удалось раскрыть преступление. Скамьин был задержан, но его жена по требованию работников милиции отказалась вернуть похищенные вещи. Она их высушила и прибрала, как наказывал муж. Только лишь очная ставка с мужем заставила Неклюдову признаться и вернуть украденное.
— Почему сразу не сделали этого? — спросили Неклюдову.
— "Неудобно признаться", — был ответ.
Коллектив, в котором трудится Скамьин, должен сказать свое резкое слово и помочь ему стать на правильный путь. Ведь Скамьин еще непотерянный человек, но заслуживает сурового осуждения.
А. Упадышев,
старший лейтенант милиции".
("Ленинское знамя", Тотьма, 1959, № 139 (22 ноября), с. 4).

"Глазки с искоркой, задоринкой, похожи на зарю..."

"... Я их сразу, без ошибки,
Даже ночью, узнаю".
 

65 лет назад чёрт знает чем занимались по ночам советские замполиты:
"Замполит
Тишина… Поземка по дорогам
Бродит с бугорка на бугорок,
И, давно привыкнувший к тревогам,
Чутко спит военный городок.
Спит в далекой вышине открытой
На звезду похожая звезда,
Только, видно, суток замполиту
Не хватило нынче, как всегда…
Он привык к такому распорядку —
Это у него еще с войны.
Жаль, однако, скажем для порядка,
Нет у замполита старшины,
Чтобы, как тебе, неумолимо
И ему скомандовал: "Отбой!" —
Потому что спать необходимо
Замполиту наравне с тобой…
Алый томик Ленина, закладки,
Лампа светит тускло, как свеча.
Конспектирует в своей тетрадке
Замполит работу Ильича.
Как бы ни был замполит речистым,
Пусть беседа сотая в году, —
Снова алый томик перелистан —
Это ты, солдат, имей в виду.
Важное в прочитанной газете
Подчеркнул карандашом слегка —
Ты ведь о космической ракете
Спросишь у него наверняка!..
Тишина… Поземка по дорогам
Бродит с бугорка на бугорок,
И, давно
Привыкнувший к тревогам,
Чутко спит военный городок.
Старший лейтенант Е. Чумаков".
("На боевом посту", Московский округ противовоздушной обороны, 1959, № 274 (21 ноября), с. 3).

"Мы до зорьки в поля выезжаем..."

"... Нам отплатит земля
Урожаем".

75 лет назад политическая направленность и жизненность определяли положительные качества советских спектаклей:
"Театр
"Степь широкая"
Существо партийной, большевистской критики в том , что она поднимает боевой дух, укрепляет веру в победу, помогает движению вперед, умножает силы бойцов за коммунизм. Это в равной мере относится ко всем областям нашей жизни — борьбе за расцвет советской культуры, социалистической индустрии, социалистического сельского хозяйства. О большевистской критике и самокритике, помогающей передовым людям множить богатство народа, строить счастливую жизнь, и рассказывает пьеса молодого автора Н. Винникова "Степь широкая", поставленная в Центральном театре Красной Армии А. Поповым и А. Окунчиковым.
Советский журналист Кирилл Стрепет (актер Д. Сагал), заведующий сельскохозяйственным отделом редакции областной галеты "Правда Заречья", по праву привлекает в этом спектакле главное внимание. В образе Стрепета находит свое выражение идея пьесы и спектакля—идея борьбы за большевистскую критику и самокритику как подлинную движущую силу нашего развития.
Кирилл Стрепет — настоящий советский журналист, активный участник великой жизни и борьбы народа, советский патриот, главное свойство характера которого—глубокое чувство любви к социалистической Родине, активное стремление воплотить в жизнь великие предначертания большевистской партии. Эти качества характера, эти свойства души журналиста Стрепета особенно ценны потому, что они проявляются во всей его повседневной деятельности, в каждом поступке, в каждой статье.
В газете "Правда Заречья" Кирилл Стрепет написал статью о первых днях уборки урожая в Левобережном районе. Район— один из лучших в области. Но статья называется "Зазнайство и благодушие". Стрепет резко критикует Левобережный район за потери, допускаемые при уборке урожая.
В дни вражеского нашествия Стрепет был комиссаром в том самом партизанском отряде, которым командовал Остап Якименко, ныне секретарь Левобережного райкома. Таким образом, статья Стрепета направлена и против боевого друга. Зрители встречаются с Остапом Якименко (актер П. Константинов), как с человеком идейным, ясно представляющим себе, что именно в труде, в борьбе за коммунизм раскрывается самое существо человеческих характеров и отношений.
В первое мгновение, когда Якименко читает статью, ему кажется, что Стрепет ругает район с налета, что в статье смешаны и те, кто отстает, и те, кто идет впереди. Стрепет, как кажется Остапу Якименко, обидел своей статьей замечательных людей района. Но все-таки Якименко не позволяет чувству обиды внять верх над чувством справедливости: он советует перепечатать статью Стрепета в районной газете. Статья получает широкое распространение. Ее читают и те самые колхозники, о работе которых она говорит.
Труженики полей — колхозники — за Стрепета, ибо советские люди всегда поддерживали и поддерживают того, кто борется за осуществление дорогих, родных народу идей большевистской партии. Колхозники воочию видят, что критика Стрепета ничего общего не имеет с враждебным злопыхательством, что она сурова и резва, но ведется с позиций подлинно принципиальных. После  статьи Стрепета в районе развертывается настоящая борьба с потерями зерна при уборке урожая.
— У наших людей есть чему учиться,— говорит в спектакле секретарь Зареченского обкома Еремин (роль которого отлично исполняет А. Хохлов), —Партия воспитывает в них новые качества, и они по-новому трудятся, дружат по-новому, любят по-новому! Их отношения между собой — не прежние "приятельство", услужливость и лесть. Это — взаимное уважение, доверие, критика и самокритика, постоянно совершенствующая эти новые отношения, де-
лающая их кристально чистыми, действительно благородными и красивыми. В этом — наша огромная, неодолимая сила, залог неуклонного движения вперед, к нашей цели, к коммунизму!..
Черты нового, приметы новых отношений между людьми хорошо раскрыты автором пьесы и постановщиками в образах Еремина, Стрепета и передовых колхозников — бригадира Паши Сумской (М. Пастухова), звеньевых Веры Березиной (Л. Фетисова) и Степаниды Лукьяновой (Н. Сазонова), колхозника деда Павки (Н. Сергеев), колхозницы Аксиньи (Т. Жукова), дяди Игната (П. Малек) и других.
Художник Ю. Пименов воссоздал на сцене картину бескрайней колхозной нивы, возделанной советскими людьми, которые вооружены передовой сельскохозяйственной техникой.
Политическая направленность, жизненность определяют положительные качества спектакля.
По пьесе "Степь широкая" присущи и некоторые недостатки. В интересах дальнейшего роста и совершенствования молодого драматурга необходимо сказать о них.
В стремлении осложнить, так сказать, "драматизировать" обстоятельства борьбы колхозников и Стрепета за урожай, за большевистскую критику и самокритику молодой драматург в некоторых случаях вывел персонажей, не типичных для нашей советской действительности. Таков прежде всего Любимов—заместитель редактора областной газеты. Сей пошляк и клеветник судит обо всех по себе и поэтому в любом поступке окружающих его честных людей видит стремление в достижению каких-то скрытых эгоистических целей. Любимов клевещет и на Стрепета. Редактор газеты перед зрителем не появляется в течение всего спектакля. Поэтому на месте человека, по существу возглавляющего газету, зритель видит проходимца, никак не характерного для советской печати. Жаль, что другие работники редакции: Ольга Кирсанова (В. Попова) и Владимир Слезкин (А. Попов) —наделены автором и актерами лишь чертами внешней характерности, которые ничего не говорят о героях как работниках большевистской печати. Бледны в спектакле некоторые другие образы. Напрасно молодой автор ввел в пьесу историю с мнимой ревностью, мнимым "треугольником", представив Стрепета и Якименко еще и в роли "благородных соперников".
Когда драматург обращается к подлинной жизни, к наиболее типическим чертам советской действительности и стремится воспроизвести их ярко и жизненно, произведение его, в лучших своих частях, обретает подлинную идейную силу и художественность.
Умение показать передового советского человека во всем богатстве его характера, показать нашу советскую жизнь во всем ее величии —вот что в первую очередь определяет успех творческой работы над советским спектаклем. Главное в пьесе и спектакле "Степь широкая" — драгоценные черты наших советских людей. Вот почему спектакль смотрится с большим интересом, вопросы, поднимаемые в нем, волнуют зрителя.
Глеб Граков".
("Правда", 1949, № 325 (21 ноября), с. 2).

"Песня студентов над миром несется..."

"... Руку даем мы друзьям молодым.
Чистое небо и яркое солнце
Дымом пожаров закрыть не дадим!"

 

75 лет назад советским людям нужны были хорошие песни о студенчестве:
"Когда это издано?
В текущем году Музгиз тиражом 20.000 экземпляров выпустил новую песню. Называется она "Застольная студенческая" и, повидимому, предназначается для наших советских студентов. Однако, заглянув в припев:
"Пусть дни нашей жизни, как волны бегут,
Мы знаем, что счастье нас ждет впереди"... –
можно усомниться в том, что на издании правильно указан год выпуска в свет.
Не слишком ли напоминают эти строки, печальной памяти, студенческую песню "Быстры, как волны, все дни нашей жизни", с ее мелкой и беспросветно унылой "философией"? Нам кажется, что не только напоминают, но являются явным плагиатом. Нашей молодежи чужды рассуждения о днях, бегущих как волны.
Маловразумительны и другие умозаключения автора песни О. Фадеевой, вроде того, что "изменимся мы только внешне". Отдельные строки звучат пародийно, например: "у иных отрастет борода".
Нам нужны хорошие песни о студенчестве. Текст "Застольной студенческой" ни в коей мере не удовлетворяет советских студентов.
В. Покровский".
("Московский комсомолец", 1949, № 141 (19 ноября), с. 3). 

"Слышу песни жаворонка, слышу трели соловья…"

"... Это русская сторонка,
Это Родина моя!"

75 лет назад в СССР начальство решило позволить трудящимся самостоятельно покрутить ручки настройки радиоприёмников с ограниченным количеством диапазонов:
"Скоропортящиеся" радиоприемники
Наша промышленность выпускает много прекрасных радиоприемников. Но, к сожалению, нет хорошего приемника для села. Батарейные приемники "Родина" и "Электросигнал" приносят владельцам много хлопот. Их у нас называют скоропортящимися.
Вот некоторые факты: из 40 приемников "Родина", приобретенных в нашем округе клубами, школами и отдельными гражданами, 30 отказались работать в первый же месяц, на второй месяц —остальные.
В приемнике "Родина" хорошая электрическая схема, но плохого качества трансформаторы и сопротивление. Они быстро выходят из строя. Механизм для передвижения стрелки сделан из хлопчатобумажной нитки, которая быстро изнашивается и доставляет много неприятностей владельцам приемников. Надо отказаться от этой "веревочной" конструкции. Следует также лучше крепить ручки из пластмассы.
В одном из номеров журнала "Радио" высказано мнение о том, что для села нужен приемник легкого типа, двух-трехламповый. Но это хорошее предложение журнала остается пока только добрым пожеланием.
Плохую славу снискал и радиоприемник "Комсомолец". Конструкторам надо учитывать, что для села нужен особо прочный и безотказный приемник.
Н. Корнета.
Старший техник радиоузла,
пос.  Великий-Березный,
Закарпатская область".
("Правда", 1949, № 322 (18 ноября), с. 2).

"Всем сердцем благодарные отцам, наукой революций умудренным..."

"... Мы понимали, что придется нам
Идти по жизни в головных колоннах".

65 лет назад в СССР главными диверсантами были отечественные головотяпство и разгильдяйство:
"Бдительно нес службу рядовой Симбаев
Рядовой Симбаев, заступив на пост, напряженно всматривался в темноту, чутко прислушивался к каждому шороху. Вдруг невдалеке что-то ослепительно сверкнуло.
"Горят электропровода", — решил часовой.
Сообщив о случившемся начальнику караула, Симбаев бросился к месту происшествия. Он хотел было рассоединить провода, обернув руки полами шинели. Однако второпях воин не закрыл рук как следует и ударом электрического тока его отбросило в сторону. Тогда Симбаев тщательно обернул руки сукном шинели и повторил попытку разъединить горящие провода. Это ему удалось.
За бдительное несение караульной службы, за смелость и решительность командир объявил рядовому Симбаеву благодарность.
Ефрейтор И. Гольчевский".
("На боевом посту", Московский округ противовоздушной обороны, 1959, № 270 (17 ноября), с. 1).